–Ты поедешь с Бри.– Руа наградила Тадора тяжелым взглядом и повернулась к Ренвику:– Мы обсудим Забытых прямо сейчас.
–Как скажете, Ваше Высочество.– Ренвик усмехнулся и жестом пригласил ее к своим саням.
Бри хотела было возразить, но взгляд Руа был так выразителен, что стражница сдалась и лишь сказала:
–Только постарайся не убить его.
Целых два часа в санях наедине с Ренвиком Востемуром – не слишком приятное времяпрепровождение. Но Руа нужны были ответы, и немедленно, так что она готова была переступить через себя.
* * *
Сани дернулись и покатились, Бессмертный клинок съехал с пояса Руа на сиденье. Она больше не чувствовала его тяжести, но снимать меч в присутствии короля Севера не собиралась. Ренвик уставился на ножны.
–Говори,– приказала Руа и скрестила руки на груди.
Ренвик только улыбнулся:
–Ты хоть и выросла в лесу, но приказы отдаешь как настоящий монарх.
Руа проигнорировала его лесть – у нее были дела поважнее.
–Кто такие эти Забытые?
Ренвик тяжело вздохнул и взглянул на запотевшее окно, будто все еще видел за стеклом пять окровавленных тел, прибитых к деревьям. Руа подумала, что никогда не сможет забыть эту картину – она будет преследовать ее в кошмарах, хотя они и без того были ужасными.
–Думаю, ты слышала о том, что мой отец делал с синими ведьмами? Он пытал их.
Руа тут же вспомнила Верховную жрицу – ее зашитые глаза, тело, покрытое ожогами.
–Отец знал, что эмоции делают магию ведьм сильнее. И нет ничего сильнее страха перед болью.
–Он буквально выжигал видения из них,– прошептала Руа.
–И это тоже.
Взгляд холодных зеленых глаз задержался на лице Руа, и Ренвик продолжил.
–Крепость синих ведьм находится за Ледяными озерами Мурренейра – по большей части, именно там все и происходило. Пытками занимался мой дядя Балорн. Он был от этого в восторге.
Руа поерзала на плюшевой подушке:
–А Забытые?
–Балорн был мастером пыток. И так ломал некоторых ведьм, что они становились бесполезными – превращались лишь в тени самих себя, потому их запирали в подвалах крепости.
Ренвик опустил глаза и принялся рассматривать руки.
–Смерть была бы для них более гуманным исходом.
–Так почему он не убил их?– В голосе Руа звенела ярость. Свести ведьм с ума, а потом наслаждаться их страданиями – с таким злом она еще не встречалась, и оно было выше ее понимания.
–Возможно, Балорн думал, что от Забытых можно еще чего-то добиться. Или же он оставил их как своего рода… сувенир. Может, собирался выпустить их на волю – когда-нибудь.
Лицо Ренвика было таким неподвижным, что Руа засомневалась, дышит ли он. Что-то мучило его, хоть она и не понимала, что.
–А может, Балорн просто хотел видеть их боль.– Ренвик вскинул руку ко лбу, на лице его мелькнула гримаса боли. Он принялся массировать висок.
–Что-то случилось?
Ренвик тут же отдернул ладонь.
–Ничего, просто головная боль,– огрызнулся он.
–Может, стоить позвать коричневую ведьму?
Для фейри головные боли были редкостью. Они могли сами быстро исцелять недуги, перед которыми ведьмы и люди оказывались беспомощны. При этом королевские особы имели при себе целую свиту ведьм: синяя могла увидеть недосягаемое, красная – оживить умерших, зеленая готовила пищу, а коричневая исцеляла. Раньше существовали и фиалковые ведьмы: они занимались магией ароматов и благовониями, но, к сожалению, давно исчезли.
Конечно, в свите Ренвика была коричневая ведьма. Но он сжал зубы и прохрипел:
–Я в порядке.
Правда, на взгляд Руа, Ренвик был далеко не в порядке. Под его покрасневшими глазами залегли фиолетовые тени, и без того бледная кожа стала еще белее и отливала зеленым. Ренвик пытался держаться, но выглядел так, будто не спал несколько недель.
Руа лишь пожала плечами – его здоровье ее мало заботило.
–Итак, значит, Балорн освободил Забытых из крепости ведьм. И таким образом позволил им примкнуть к твоей армии. Почему же они не обратились против него?
–Это все Ведьмино стекло,– ответил Ренвик.– Единственный способ справиться с Забытыми. Он использовал его, чтобы околдовать их, а потом собрал свою армию.
–Но почему оно не подействовало на Анерин?
Ренвик поднял руку, чтобы снова потереть висок, но одернул себя.
–Только слабые умы могут попасть под такое заклятие. Забытые же были сломлены, а это идеально для Валорна – он мог управлять ими с помощью Ведьминого стекла. Совершенные пешки в игре, готовые разгромить его врагов.
Руа прищурилась.
–И ты – его враг?
–Теперь да.– Король Севера склонил голову набок, простая диадема в его волосах сверкала в тусклом свете.– Веришь или нет, но я правда хочу быть хорошим правителем. Мой народ не должен больше страдать, а Балорн будет угрожать этому хрупкому миру, пока жив.
Руа погрузилась в свои мысли под мерное покачивание саней, но вскоре очнулась:
–Что ты собираешься делать с Забытыми?
–Я покажу им доброту, которой они не дождались от отца и дяди,– ответил Ренвик.– Я собираюсь освободить их тем, что сниму проклятие или дарую, наконец, смерть, пока не решил. Нам нужно найти книгу заклинаний и Ведьмино стекло. Если удастся снять проклятие, то армия Валорна развалится и уничтожит его, так что в первую очередь мы займемся этим.
–Но как ты собираешься переманить на свою сторону ковен синих ведьм?
–В этом мне поможешь ты, Руа. В конце концов, это же тебя воспитали ведьмы.– Ренвик улыбнулся, но Руа покачала головой.
–Я не собираюсь просить их довериться тебе. Однако ты можешь сам заслужить их доверие – не словом, но делом.
Когда Ренвик вновь заговорил, Руа ощутила вибрации его голоса на своей коже.
–Что ж, тогда я приложу все усилия.– С этими словами Ренвик откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. Его сапоги из мягкой кожи оказались на сидение рядом с Руа – так, что она физически ощущала близость его икр к своим коленям.– Я надеюсь, Анерин скоро начнет доверять тебе.
Перед мысленным взором Руа предстала красивая молодая ведьма.
–Почему все-таки Анерин не тронули? Она не похожа на других синих ведьм.
–Потому что она – моя,– ответил Ренвик и потер виски.– Мой личный пророк. Приобрел ее несколько лет назад, когда предыдущая синяя ведьма безвременно покинула этот мир.
Руа поджала губы.
–Ты тоже пытаешь своих ведьм?
–Нет. Никогда.– Лицо Ренвика сделалось таким серьезным, что Руа невольно подумала, что король очень трепетно относился к этой ведьме.
