–Мы ведь встречались раньше, не так ли?– прошептала Руа, вновь устремив взгляд на потолок. Она искала в памяти Ренвика, но его не было. Она помнила дым, крики и боль, но не была уверена, действительно помнит это или это просто кошмарные догадки о том, как все могло быть на самом деле.– Ты был там той ночью, когда Хеннен пытался убить всю мою семью?
–Да.– Голос Ренвика дрогнул.– Я видел, как ведьма схватила тебя и убежала. Она практически вышвырнула тебя из огня. Я вытащил Раффиела, прикрыл его, пока он карабкался по оконному карнизу. Пытался сделать вид, что сражаюсь с его охраной. Я довольно долго играл за обе противоборствующие стороны.
–Но зачем тебе было помогать нам до того, как ты узнал, кто я для тебя?
Губы Ренвика задрожали, голос сломался:
–Потому что я никогда не хотел ничьей смерти.
Их глаза встретились, и одинокая слеза скатилась по его щеке.
–Может, я и чудовище, раз долгие годы делал все, чтобы выжить. Но я – не мой отец.
Вид плачущего Ренвика что-то переключил в Руа, и слезы потекли по щекам, словно кто-то сломал плотину. Он помогал ее семье еще до того, как узнал, что они суженые. Это не магическая связь заставляла его поступить правильно – он сам этого хотел. Эта мысль больно кольнула, и с губ Руа сорвался дрожащий всхлип. Ренвик, услышав его, вскочил на ноги, обхватил ее лицо и прижался лбом к ее лбу.
–Прости меня,– прошептал он, а она потянулась к нему и коснулась своими солеными губами его губ.– Прости за всю ту боль, что я причинил тебе.
Руа протянула руку и огладила его подбородок.
–Ох, нет. Ты не плохой человек, Ренвик.
Он попытался отстраниться, но она притянула его лоб к своему, удерживая, заставляя выслушать:
–Я знаю, что ты мне не поверишь, но это правда. Ты совершал ужасные вещи, ты поступал мужественно, и я не знаю, что в тебе перевешивает – добро или зло, но мне, нахрен, все равно. Я не буду подсчитывать проценты и не буду взвешивать твою душу.– Слезы текли и текли по их щекам, и Руа наконец произнесла те слова, которые и сама мечтала услышать:– Я вижу тебя, все темные уголки твоего сердца – так же, как ты видишь мои. И я люблю тебя.
Его губы столкнулись с ее губами. Как отчаянно они оба нуждались в этом – любить кого-то, быть любимыми, разрешить себе сказать правду, которая рвалась наружу. Руа крепче обняла его и потянула к себе, желая прижать его грудь к своей. Ренвик оперся о кровать одной рукой, второй пытаясь стащить одеяло, разделявшее их, так отчаянно, словно это был их единственный шанс побыть вместе.
–Ваше Величество,– послышался взволнованный голос из-за стены палатки, и Ренвик с рычанием разорвал их поцелуй.
–Что?
–Баба Аиру согласилась встретиться с вами,– доложил посланник.
Пухлые губы Руа раскрылись, она сделала неглубокий вдох и посмотрела на Ренвика.
–Ты должен идти.
–Нет!– рыкнул он, и она улыбнулась, запечатлев еще один поцелуй на его губах.
–Мне все равно нужно принять ванну и поесть,– пробормотала она.– Иди.
Ренвик шмыгнул носом и вытер слезы – казалось, он размышлял, может ли оставить Руа после самого важного в жизни признания.
–Обещаю, что в ближайшее время не сбегу из Лирейской котловины,– с улыбкой проговорила она и поймала последнюю его слезинку пальцем. Руа могла с легкостью прочесть по лицу Ренвика, как много значили эти слова для него – ребенка, брошенного собственной матерью. Ренвик смотрел на Руа так, будто увидел солнце.
–Я ради тебя небо готов обрушить на землю,– пообещал Ренвик и, поцеловав Руа, вышел.
Глава двадцать седьмая
Руа скормила Раге очередное яблоко, и лошадь радостно фыркнула. Ренвик до сих пор беседовал с Бабой Аиру. Руа приняла ванну и решила не расхаживать туда-сюда по шатру короля, ожидая его возвращения. Все это было слишком личным. Их обещания и признания казались ненадежными. Руа не знала, стоит ли им двигаться дальше, пока она не почувствует отклик на слова Ренвика каждой частичкой души.
–Он не возьмет свои слова назад,– пробормотала Руа, пока Рага обнюхивала ее лицо. Она огладила шею лошади сильно, размашисто – именно так, как, похоже, нравилось кобыле.– Я в этом уверена,– повторила Руа, стараясь унять дрожь в коленях.
На обед она еле-еле смогла запихнуть в себя кусок хлеба. Подумать только! Ренвик Востемур, король Севера, был ее суженым – и к тому же синим ведьмаком, пусть лишь отчасти. Никто не догадывался, что у нее есть суженый, и она была этому рада. А теперь открывшаяся правда лишь подтвердила все предательские чувства, которые она испытывала к нему. Он тайно помогал ее семье еще до того, как узнал, что они предназначены друг другу. Он не был монстром, которым все его считали. Все кусочки пазла сложились в голове, и от этого хотелось смеяться, плакать и кричать одновременно.
Над головой Руа прокричал ястреб, и она поняла, что еще одно из видений Ренвика сбылось. Позади послышался стук копыт. Руа оглянулась через плечо и увидела Тадора, скачущего к конюшне.
–Ваше Высочество,– поприветствовал он и кивнул. Затем спешился, слез с лошади и передал поводья конюху.
–Выглядишь так, будто сейчас из кожи вон выпрыгнешь.– Тадор подошек к Руа и скрестил руки на груди. Его одежду – туго повязанный шарф, меховую шапку и шерстяные перчатки – покрывал толстый слой снега.
–Так и есть,– прошептала Руа, стараясь, чтобы голос не дрожал. Ей хотелось кричать, пока не разорвет легкие, или стучать по стене кулаком, пока костяшки не начнут кровоточить – что угодно, лишь бы остановить волну ужаса и восторга, поднимающуюся внутри.
–Значит, теперь ты знаешь.– Огромный фейри прислонился к воротам конюшни и рассмеялся.
–Что знаю?– Руа уставилась на него.
–Что ты – его суженая,– хохотнул Тадор.
У Руа свело живот.
–Так ты был в курсе?
–Если хочешь знать, он мне ничего не говорил,– ответил Тадор, развернулся и оперся на ворота конюшни. Видно, он очень устал от холода и долгой езды.– Но не нужно быть синей ведьмой, чтобы понять – стоит только увидеть вас двоих вместе. Когда Ренвик смотрит на тебя, он становится буквально другим человеком. Да и ты тоже.
Руа сжимала и разжимала кулаки, встряхивала руками и ногами, будто готовясь к спаррингу.
–Почему Творцы Судеб решили, что мы должны быть вместе?– простонала она. Мысли торнадо носились в голове. Все это казалось шокирующим и неизбежным одновременно, и она не могла справиться с разнообразием эмоций, рвущих ее на части.
–Может быть, они знали, что вас обоих преследует смерть и чувство вины? А может потому, что вы смогли разглядеть друг друга за коронами и титулами?
