В голове Руа возник еще один вопрос, требующий ответа:
–Так вот почему ведьмы называют меня Мхениссой? Потому что я его суженая?
Эхирис вновь крикнула с высоты, и Тадор ответил:
–Ты сама заслужила этот титул, принцесса. Хотя, насколько я знаю, ведьмы рады, что ты связана с Ренвиком. Они верят, что ты превратишь его в лучшего правителя… И я с ними согласен.
Руа искоса взглянула на Тадора.
–А ты знаешь, кто он такой?
Темные глаза стражника на мгновение метнулись к ней, но сразу обратились к лошадям.
–Мы никогда не говорили об этом. Ни разу. Я видел, как светились глаза Ренвика в день, когда встретил его. И это был последний раз, когда он плакал.
Грудь Руа сжалась: она осознала цену слез, пролитых Ренвиком совсем недавно. Она рассеянно почесала Рагу за ухом и спросила:
–Как долго ты уже охраняешь Ренвика?
–Боги, я сбился со счета.– Тадор ослабил шарф на шее.– Более двенадцати лет.
Руа прикинула и решила, что Ренвик плакал в последний раз в день смерти его матери и брата. Их смерть принесла ему больше боли, чем факт, что мать его оставила. Это чувство ненужности разбивало Руа сердце – она о таком никогда не горевала.
Тадор словно прочитал ее мысли:
–Я рад, что теперь у него есть ты. Ему нужно выпустить горе наружу, нужно плакать и переживать. Хорошо, что теперь он может опереться не только на меня.
Этот гигант все еще был собой: голос – суровый, рост – впечатляющий. Но нежность в его словах высветили в нем для Руа что-то новое, и она вздрогнула.
–А я рада, что у Ренвика есть ты,– прошептала она.
–Отныне я служу и тебе тоже, знай это.– Голос Тадора был грубым, и казалось, что он недоволен, даже когда говорил что-то хорошее. Он взглянул на Руа и ухмыльнулся, она подмигнула ему. Это действительно так – она ведь была суженой его короля…
Горло Руа сжалось, и ее осенило: она ведь однажды станет королевой. Ухмылка Тадора стала хитрой, когда до нее наконец дошло.
Быть чьей-то суженой – это и так уже было чересчур. А когда твой суженый – король… Казалось, как бы Руа ни пыталась перехитрить судьбу, жизни во дворце избежать не могла. Как же она будет править королевством? Руа о себе-то позаботиться не могла!
Рага пошевелила ушами и обернулась на открытую дверь конюшни, а у Руа свело живот. Она не повернулась – не могла пошевелиться, потому что уже знала, кто там. Ренвик был ее суженым, их связывала магия, и Руа чувствовала ее пульсацию в воздухе так же, как ощущала силу Бессмертного клинка.
Тадор посмотрел в ее испуганное лицо и фыркнул:
–Все будет в порядке,– а затем обернулся, чтобы поприветствовать Ренвика:– Вижу, ты умудрился не погибнуть, пока меня не было.
Руа так и осталась стоять, неподвижно уставившись на Рагу. Она боялась, что содержимое ее скромного обеда может вырваться наружу. Ее суженый стоял прямо позади, и от осознания этого тело била дрожь.
–Как там Друнехан?– Голос Ренвика звучал сдавленно – видимо, Тадор его обнял. На губах Руа заиграла улыбка. Они оба были грубыми, суровыми мужчинами, но пока никто не видел, Тадор мог обнять своего короля. Ну, никто, кроме Руа. Боги, она могла увидеть их настоящих, пока никуда не сбегала. Руа попыталась вдохнуть поглубже, но легкие словно взбунтовались. Мать Луну за ногу! Она и не собиралась никуда уходить. Руа не могла понять, почему сама эта мысль внушала ей такой страх. Если бы она захотела уехать, то Ренвик бы отпустил ее… Но Руа пугали не возможные последствия, которые за этим последуют – ее пугало собственное желание остаться. Она хотела быть здесь, с Ренвиком. Руа даже не подозревала, что может испытывать такое жгучее желание быть с кем-то… и осознание, что она все же может испытывать такую жажду, пугало до одури.
–Хорошо, а теперь отдыхай,– проговорил Ренвик, и Руа поняла, что прослушала все новости, что Тадор принес из бывшей столицы королевства.– Мы отправляемся на Запад через два дня. Приготовься к тому, что нас там ждет.
Эти зловещие слова повисли в воздухе. Собственное беспокойство о себе и Ренвике вдруг показалось Руа таким ничтожным. Она переживала за будущее, которого у них могло и не быть. Им предстояло сразиться с Валорном, найти Ведьмино стекло и снять проклятие с сурааш. Если Руа удастся пережить все это, то, без сомнения, она справится и с тем, чего так боялась сейчас,– с собственным счастьем.
Ренвик подошел к воротам, и Рага обошла Руа, чтобы поприветствовать его. Очевидно, кобыла была неравнодушна к королю. Ренвик провел ладонью по щеке Руа, но та уставилась на свои руки.
–С Бабой Аиру связались ведьмы из Рэвенпорта.– Эта новость была неожиданной. Руа подняла удивленный взгляд на Ренвика и застыла, пораженная его красотой. Острые скулы, сияющие изумрудные глаза, алебастровая кожа и полные губы. Как она не замечала этого раньше? Будто ее душа наконец признала его.
Однако его слова все же прорвались к ее разуму.
–Что сказали ведьмы?
–Они готовы воссоединиться со своим ковеном в обмен на крепость ведьм.– Ренвик с интересом разглядывал губы Руа, но она нахмурилась.
–Храм Хунашта? Они хотят жить в этих залах с привидениями по соседству?
Ренвик придвинулся ближе к ней.
–Нет, они хотят снести крепость и построить там новый храм. Я, конечно, дал им свое благословение – пусть делают с ней, что пожелают. Так или иначе, она никогда не должна была принадлежать фейри.
–Невероятно,– пробормотала Руа.– Хотя я не могу их винить за то, что они хотят сбежать из Рэвенпорта.– Руа хихикнула, краем глаза заметив улыбку Ренвика.
–Думаю, мы оба знаем, что дало им силы вернуться,– сказал он, его взгляд притягивал Руа, словно магнитом.– Это была ты, Руа.
Его восхищение пронзило ее в самое сердце, но Руа покачала головой. Собравшись с силами, она коснулась его лица и проговорила:
–Это были мы, Ренвик.
Услышав свое имя, Ренвик прикрыл глаза, словно смакуя. Он поцеловал ее ладонь и прошептал:
–Это реально, да ведь? Почему мне все время кажется, что в любую секунду все это может исчезнуть?– Его брови мучительно изогнулись.– Я не заслуживаю…
–Тс-с-с.– Руа прижала пальцы к его губам. Все страхи растаяли, как снег под весенним солнцем – оказывается, Ренвик чувствовал то же, что и она!
Руа поднялась на носочки и прикоснулась к его губам. На мгновение она замерла, ожидая, что Ренвик ответит ей, но он будто окаменел. Руа опустилась на землю и вгляделась в его лицо. Она увидела все: радость, печаль, благоговение, ужас – все, что сжимало ее собственную грудь и кружилось в голове. Она поняла, что даже в этом теперь была не одинока.
В ту же секунду лед, сковавший Ренвика, раскололся и разлетелся на осколки – он схватил Руа за шею и прижался к ее губам. Каждый поцелуй был обещанием, что все это – реально… Этот Ренвик был новым, открытым, пугающим, но настоящим. Его руки обхватили ее, прижимая к груди, пока он целовал ее. Руа запустила пальцы в его волосы, и с губ Ренвика сорвался стон.
