— Да!
— Какие условия победы?..
— До смерти!
После этих слов я впервые пожалел о том, что затеял всё это. И не потому, что боялся погибнуть — такого варианта даже не рассматривал. Всё гораздо проще. Теперь, если — вернее, когда убью своего противника, и когда после этого он не возродится на Алтаре своего рода, как и его старший братец, это однозначно раскроет меня. А ведь я надеялся всего лишь хорошенько покалечить его, так, чтобы моя победа выглядела безоговорочной и очень наглядной...
Но отступать было поздно...
— Глеб, когда желаешь провести дуэль? — тем временем, продолжил задавать свои вопрос Олег.
— Да хоть сейчас! Чем раньше расправлюсь с ублюдком, тем лучше! Жаль, это невозможно. Уверен, он сейчас перепугается и будет оттягивать час расплаты как можно дальше... Но передай, что я готов ждать не дольше недели.
— Ясно. Что же...
Олег огляделся по сторонам, блеснув стёклами очков.
— Кто будет секундантом Темнозара с Ирия?
Тут пришёл уже мой черёд оглядываться. Кого же взять в секунданты?..
Посмотрел на собравшихся вокруг совершенно не знакомых мне людей. Посмотрел на Перовского...
Взгляд сам собой скользнул дальше и остановился на его дочери.
— Снежана. Готова ли ты стать моим секундантом?
— Конечно, Темнозар!
— Тогда передай этому блохастому кабыздоху, что я согласен начать дуэль прямо сейчас. Конечно, если он не испугается и не убежит, поджав хвост.
— Я не могу не напомнить. Поединок не обязательно проводить прямо сейчас, его можно отложить...
— Нет. Я хочу удовлетворить желание этой вонючей грязной псины, и согласен проучить его прямо здесь и прямо сейчас. К чему тянуть мирийского тигра за причиндалы?.. Только... У меня будет условие. Никаких артефактов!
Сказав это, выразительно посмотрел на выглядывающий из-под рукава рубашки Рыжова браслет.
Тот перехватил мой взгляд и рассмеялся.
— Олег. Попроси передать этому выродку с Ирия, что мы не пойдём на такое. Артефакты можно использовать в поединке, этого не запрещают никакие правила...
Олег, дослушав экспрессивную речь Глеба, флегматично кивнул. И повернулся к Снежане.
— Вы слышали, Снежана?
— Да. Я передам ваши слова Темнозару. Темнозар?
— Скажи блохастому и его секунданту, что мы очень недовольны. Но пусть будет так, как они сказали. Никакие побрякушки этой шавке всё равно не помогут... — на самом деле, внутренне я ликовал — это было именно то, чего я добивался. Теперь моя победа будет абсолютно чистой, ко мне будет не придраться даже чисто формально — Рыжов сам подписал себе приговор. — Снежана. Где бы нам провести поединок?
— На территории дворца есть специальная площадка, вообще она для тренировок... Но бывало, использовалась и для таких случаев. Если не возражаешь, можно сделать всё там...
— У меня никаких возражений. Я согласен.
— Что же, хорошо. Тогда — за мной...
Снежана стремительно зашагала вперёд, поманив меня за собой рукой и ободряющей улыбкой. Я пристроился ей в кильватере, как раз с видом на прелестную, соблазнительно качающуюся из стороны в сторону корму. Сбоку от меня как-то незаметно и очень естественно возник Перовский, а остальные, шумной неорганизованной гурьбой, затопали десятками подошв где-то за спиной, при этом возбуждённо и громко переговариваясь. Даже не верилось в то, что это — самые влиятельные люди звёздной системы. Предвкушение кровавого представления взбудоражило их и сразу превратило в обычную толпу.
Перовский тихо, так, чтобы никто не расслышал, обратился ко мне:
— Темнозар. Оборотень — страшный противник в ближнем бою. Ты не можешь не знать этого. Но ты спокоен, уверен в себе... И, в конце концов, один вервольф на твоём счету уже есть. Так понимаю, у тебя есть какой-то туз в рукаве?..
— Да. Я расправлюсь с Ржовым, не переживайте.
— Очень на это надеюсь. Не подведи нас. Потому что, если ты сейчас проиграешь, это очень осложнит наши дальнейшие взаимоотношения...
— Такой опции нет.
— Меня радует твоя убеждённость. В подробности, я так понимаю, ты нас не посвятишь?..
— Всё увидите сами. Уже скоро.
Улыбнулся в напряжённую спину Снежаны. Не надо было читать мысли чтобы заметить, с каким интересом она нас слушает.
Мы дошли до небольшой арены под открытым небом. Со всех сторон её окружало сплошное кольцо из уходящих вверх каменных трибун. Подумалось, что наверняка в этом месте проводились не только одни лишь тренировочные поединки и честные дуэли между равными...
Снежана отвела меня к дальнему концу арены, Рыжову указали на противоположный. Пока он снимал пиджак, разминался и кидал в мою сторону предвкушающие взгляды, я поднял руки вверх и крикнул так, чтобы услышали все:
— Взываю к тебе, Дит! Прошу поединка до окончательной гибели — моей или моего противника!
Очень надеялся, что Бог Смерти не откликнется. Но после моих слов на тренировочную площадку спустился сумрак, висящее в небе светило потускнело, вокруг меня и Рыжова закружились чёрные вихри... А прямо надо мной появился оскаленный череп, сотрясающийся в беззвучном хохоте. Появился — и исчез.
Всё вернулось в норму, кроме собравшихся вокруг людей. В глазах Рыжова я впервые увидел испуг. Проняло и остальных.
Меня же, наоборот, отпустило. Дит не стал лезть ко мне с глупыми вопросами, не стал выдавать меня, не испортил представление. Даже больше того — он подыграл. Так что я невольно проникся к тёмному богу уважением. Сколько бы не считали его безумным мясником, но своим интересам он следовал чётко. Невольно подумалось, что вот с кого надо брать пример.
Растянув губы в совершенно искренней и не наигранной ухмылке, я шагнул Глебу навстречу и отключил печать сокрытия эмоций. Я знал, что прикончу его, я был в этом уверен на все сто, и я хотел, чтобы об этом узнали все. В условиях, когда воздействовать на Рыжова напрямую нельзя, это было единственным моим оружием. Он наверняка должен был уловить настроение остальных, ведь оборотни от природы очень чутки, особенно — лисы...
Эффекта добиться удалось. Над ареной ещё при появлении Дита сгустилась мёртвая, почти абсолютная тишина, и так никто и не проронил ни слова. Только шуршал песок под моими ногами.
Глядя на меня, Глеб запустил частичную трансформацию тела. Понял, что игры закончились. Проникся...
Лицо его стало видоизменяться, превращаясь в безобразную морду, на коже начала появляться рыжая шерсть, ногти удлинились.
Прямо с места он прыгнул на меня.
Рыжов был действительно хорош. Я едва не опоздал...
Но — успел. Рука с Когтям Гнева поднялась навстречу летящему оборотню, и окутанные чёрной аурой силовые клинки без труда вспороли плоть — пусть усиленную изменением, но всё же мягкую.
