—Главный вопрос. Что нам дальше совсем этим делать? Как думаешь?
—Если мысейчас неустраним его… Потом может быть слишком поздно.
—Ноэто надо было делать сразу. Небудет поздно, асейчас уже поздно. Мызапустили процесс!
—Как запустили, так иостановим.
—Тебе этот вариант кажется самым правильным, нетак ли?
—Да. Это оптимальное решение.
—Но… Тебе оно ненравится.
Снежана задумалась. После долгой паузы задумчиво кивнула.
—Верно. Ненравится.
—Тоесть… Тебе оннравится?
Девушка опустила глаза, нащеках еёвнезапно исовершенно неожиданно появился лёгкий румянец. Что имеет ввиду отец под этим «он», девушка поняла прекрасно.
Старший Перовский усмехнулся.
—Можешь неотвечать. Итак всё ясно.
—Да, папа. Он… Действительно достоин. Нетакой, как все. Помнишь, тывозил меня наохоту? Наснежных волков?
—Тыбыла ещё такой малышкой… Неужели запомнила?
—Конечно. Прекрасно запомнила! Когда мыприехали вкакую-то деревню, ивысгрузили добычу наземлю… Этих несчастных волков, которых застрелили… Все псы вэтой деревне забились посвоим конурам. Даже самые здоровые исвиду опасные. Одного вида дохлых туш, одного ихзапаха имхватило, чтобы поджать хвосты испрятаться всамые дальние углы. Вот… Темнозар, онкак волк среди псов. Настоящий хищник. Хищник, который вышел наохоту. Онникого иничего небоится… Иесли его сейчас неостановить, потом будет действительно поздно. Онпройдёт очень далеко. Досамого конца.
—Вот как…
—Ачто скажешь ты, папа? Что нам делать?
—Как думаешь, оннедогадался?
—Очём? Отом, какую роль мысыграли вуничтожении его рода? Или отом, вчём насамом деле природа нашего дара?
—Иотом, иотом.
—Нет, оба раза. Ноесли оннесделал этого досих пор… Нефакт, что так продлится вечно.
—Понятно…— Перовский перестал барабанить постолешнице исложил руки взамок.— Ладно. Тыспросила, что мыбудем делать… Менять мыничего внаших планах небудем. Высадимся наИрии. Авот потом… Потом будем смотреть пообстоятельствам.
—Но, пап!
—Неспорь. Унас пути назад нет. Мыдолжны завершить начатое, так или иначе.
—Это путь водин конец. Путь, который закончится вПреисподней…
—Неисключено. Номыпройдём его весь. Иесли Кровавые допустят это— сгордостью встретим свой конец. Так, чтобы никто непосмел сказать, будто Перовские струсили.
—Папа…
—Необсуждается, дочь. Признаю, яневовсём идеален, невсегда поступаю верно… Ноникто иникогда несможет обвинить меня втрусости. Человек тем иотличается отнеразумного животного, что способен пойти наперекор своим страхам. Когда-то мыприручили огонь, откоторого любой зверь убегал вужасе. Потом— тожесамое сделали сэнергией расщепления атомов. Иэто были только первые шаги, которые привели наш вид ковладычеству вбезграничном космосе наравне спрочими расами… Так что нам непристало трусить при первых жепризнаках опасности иподжимать хвосты, как тем псам издеревни. Мывсё-таки неживотные. Мыили обуздаем стихию— или погибнем. Нохотя быпопытаемся это сделать, анесдадимся даже доначала схватки.
—Хорошо, папа. Убедительно.
—Конечно. Иещё. Ты, конечно, рассчитывала наотдых после возвращения. Помню, планировала поездку…
—Уже неважно. Совершенно неважно. Ятак понимаю, отменя ещё что-то потребуется? Яготова.
—Да. Тебе придётся кое-что сделать. Нашему таинственному союзнику надо обязательно засветиться накаком-нибудь светском приёме или ином публичном мероприятии. Слухи отом, что онпокинул систему, уже разошлись попланете… Люди ропщут. Надо показать, что они безосновательны.
—Это может быть опасно. Тыжесам говорил, что надо…
—Да, опасно. Да, говорил. Но… Сделать это необходимо. Организуй, пожалуйста. Там несколько вариантов наближайшее время… Выбери, что тебе больше понравится.
Снежана снекоторым запозданием кивнула.
—Ладно. Организую.
—Возьми Стояна.
—Стояна? Зачем? Они ведь неочень ладят, если, конечно, это нетыпопросил его…
—Нет, яего непросил. Именно поэтому ивозьми.
—Хорошо…
—Только проследи заними, обязательно. Мужчинам иногда сложно быть непредвзятыми…
—Стоян что, досих пор неможет забыть, что ему когда-то обещали Яромиру вневесты?
—Иэто тоже.
—Ноэто был всего лишь брак порасчёту! Ему ведь всегда было плевать наэту ирийскую фифу. Ровно дотех пор, пока про неё нестали говорить накаждом углу…
—Такое бывает. Тыдумаешь, что тебе ненужно что-то ровно дотех пор, пока непонимаешь, что это что-то нужно другому. Ноглавное неэто. И, дочь… Мысейчас наиболее уязвимы. Именно сейчас. Наши враги, вполне возможно, попытаются воспользоваться ситуацией… Вероятность провокаций очень высока. Поэтому очень прошу тебя. Будь осторожна!
—Хорошо, папа. Ябуду предельно осторожна.
Они крепко обнялись. Снежана резко развернулась ипошла прочь изкабинета, всё таким жерешительным, быстрым шагом.
Федул Саввич внимательно смотрел ейвслед. Когда девушка уже дошла додверей, казалось, онхотел окликнуть еёичто-то сказать напоследок— носдержался.
Автоматические створки закрылись заспиной Снежаны, аПеровский всё продолжал ипродолжал смотреть будто бысквозь них. Это тянулось минуту, две, три…
Наконец онскинул ссебя оцепенение, снова активировал голографические интерфейсы ипринялся листать многочисленные отчёты оделах наодной отдельно взятой планете инемножко заеёпределами. Теперь, когда будущее приобрело хоть какую-то ясность, можно было вновь погрузиться врутину— ведь работа сама себя несделает, иникто отнеобходимости выполнять еёнеизбавит.
Даже предчувствие скорого конца.
Глава 15
Разговора сПеровским, ккоторому яготовился сразу поприбытию, несостоялось.
Когда мысоСнежаной пробралисьво дворец, пользуясь всё теми жетайными ходами иокольными путями, вместо главы семейства нас встретил знакомый ещё попрошлому визиту Олег.
Кслову, наповерхность планеты мысошли вдвоём, если несчитать телохранителей и«свиту» дочери Перовского. Яромиру, сестру, азаодно ивсех остальных, настоятельно попросил яхту непокидать. Даже больше— после того, как мывысадились, Хосе, повинуясь моему приказу, вывел «Косатку» наорбиту.
Так было вовсех смыслах безопасней, спокойней лично мне, исоблюдалась секретность— очень ужнехотелось, чтобы кто-то лишний узнал отом, что запассажиры находятся наборту.
—Здравствуйте, Снежана Федуловна, Темнозар Храбрович!
—Привет. Япобежала, выжетут разберётесь без меня, Олег?
