— Мамочки! И как он тебе? Вы встречаетесь? Чем он занимается?
— Понятия не имею, — пожимаю плечами. — Мы о таком не говорили.
— Ну, конечно, зачем спрашивать человека о работе, когда можно насладится друг другом, — смеется Эля. — Ты поэтому грустная такая и вся в слезах? Он надолго уехал?
— Не из-за этого, — вопрос Эли возвращает меня в реальность. — Меня отчислили. Сегодня в универе официально бумажку вручили.
— Мразь! — вскрикивает Элька, ее возмущению нет пределу. — А хахаль этот твой богатый что? Не смог уладить?
— Да я не говорила ему. Мы ж не в тех отношениях, Эль, чтобы я ему на декана жаловалась и просила помощи.
— Ну, как спать — то в тех отношениях, а как попросить надавить куда нужно — то сделать этого мы не можем. Ты слишком гордая, Аврора. Теперь вот думай вместе со своей гордостью, как родителям такую новость сообщить, — добивает меня она.
Остаток дня лежу на диване, с грустью смотрю на цветы и сжимаю в руках телефон. В груди теплится надежда, что Дамир таки позвонит. Но, нет. Он, наверное, занят. И на следующий день тоже. И даже когда я в автобусе трясусь по пути домой — тоже не звонит и не пишет.
* * *
Дорога домой в этот раз вызывает лишь страх. Я сотни раз в голове прокручиваю варианты как сообщить родителям о своем отчислении, но подходящего не нахожу. В красках представляю злого отца. Он и так был против моего поступление в медицинский. Потом наставал на хирургии, но я была непреклонна.
Уверена, он скорее всего устроит меня через свои связи куда-то на юрфак. А я терпеть не могу все эти законы, бумажки и прочую суету.
Родной городок встречает меня снегом и сугробами по колено. Дороги конечно же расчищены, везде туристы, сувенирные лавки, подсветки, фонарики и вывески. Жизнь кипит. Я в детстве обожала эту суету. Мы с друзьями каждый день собирались у подъемника, пили горячий чай, покупали безлимитный ски-пас и без остановки туда-сюда гоняли на сноубордах.
Как давно это было! Сейчас все разъехались, переписываемся раз в месяц, о том чтобы собраться вместе вообще молчу.
— Здравствуй, дочь, — ко мне подходит отец, обнимает меня, целует в щеку. Отбирает мой чемодан. — Шапка где? Мама узнает что без нее приехала и закатит скандал.
— Все есть! — достаю из рюкзака шапку с помпоном. Насмотрется на него не могу, скучала безумно.
— Прекрасно, пойдем. Я специально с работы раньше уехал, чтобы встретить тебя.
— Ты сам за рулем? А водитель твой где? — удивляюсь, когда отец открывает багажник и пытается вместить туда мой чемодан. Он всегда кучу хлама с собой возил, ничего за годы не меняется.
— У него небольшой отпуск. Так что самому приходится, — улыбается он.
Я несколько секунд любуюсь отцом. Он у меня еще совсем молодой. Ему всего тридцать девять. Да-да, я в семье ранний и неожиданный ребенок. Маме вообще тридцать восемь. Когда нас видят вместе, то считают сестрами. А с отцом вообще курьезная ситуация в прошлом году на отдыхе случилась. Персонал решил, что мы пара и в ресторане нам подали пирожные с сердечками. Мы долго смеялись.
Я на папу внешне ни капли не похожа. Все от матери взяла. Он брюнет, а я блондинка. У него нос с горбинкой, у меня аккуратный, словно я ринопластику сделала.
— Как у вас дела? Как отель? В этом году большой наплыв? — интересуюсь, когда устраиваюсь на переднем сиденье автомобиля.
У родителей матери семейный бизнес — несколько отелей в горнолыжном курорте. Один из них они подарили когда-то нам. Но отец пошел вверх по военной вертикали, потом в политику подался, а мама занималась отелем. Ей это дело очень нравится. Сейчас вместо одноэтажного небольшого здания, которое бабушка с дедушкой оставили нам, построен дорогой пятизвёздочный отель со СПА-зоной.
— Забронировано все вплоть до конца марта. Мама наняла в этом году вдвое больше персонала. Дождаться не могу когда этот чертов сезон закончится, ее дома почти нет.
— Так говоришь, словно ты у нас целыми днями сидишь дома, — смеюсь, намекая на то, что в детстве он мог в командировках неделями пропадать. Сейчас, уверена, ситуация ни капли не изменилась.
Когда мы заезжаем во двор нашего дома у меня от восторга и радости перехватывает дыхание. Как же я скучала! Я выскакиваю из машины и несусь навстречу маме, которая услышав звук мотора вышла меня встречать.
— Мам! — обнимаю крепко.
— Привет, солнце. Устала? Голодная? Пойдем, я уже стол накрыла. Утка, лапша, бабушка передала огурчики твои любимые.
Я улыбаюсь. Словно в детство вернулась. Каждый раз когда домой приезжаю чувствую себя маленькой девочкой.
— Сейчас руки помою и прибегу. Папа, чемодан в мою комнату отнеси. Мама, не смей открывать его, там подарки вам! Не подглядывать!
Семейная атмосфера накрывает меня с головой, заставляет забыть обо всех проблемах. До того момента, конечно, пока мама не начинает за столом расспрашивать меня про учебу. Это, наверное, хороший момент чтобы признаться во всем, но так не хочется портить сегодняшний вечер.
— Да нормально все, мам, — отмахиваюсь и подношу стакан к губам. — Ничего нового. Вот когда практика будет, тогда интересней пойдет. Лучше расскажите как вы. Бабушка приедет на праздники? — я перевожу тему и мы до поздней ночи разговариваем, сидя за столом.
Потом отец вдруг поднимается, ищет что-то в ящике комода и выдает:
— Мы с мамой на новый год подарок тебе сделать хотели, но думаю сейчас отличный момент, а под елку что-то другое придумаем, да? — он подмигивает маме, а та недовольно сводит брови. Явно не согласна с его решением. — Вот, думаю, ты уже освоилась в большом городе и готова к тому, чтобы перебраться в свою собственную квартиру.
Отец протягивает мне ключи от квартиры. Я хлопаю ресницами. Смотрю то на папу, то на маму. Ключи от квартиры — это высшая степень доверия с их стороны. Доверия, которое я не оправдала ни разу.
— Тебе не нравится подарок? Ты другое что-то хотела? Ты ж скажи, мы попробуем успеть до нового года купить, — взволнованно спрашивает мама.
— Нет, все в порядке. Просто это так неожиданно. Я думала, вы меня вечность в общежитии мариновать будете, — смеюсь, едва сдерживая слезы.
— Не говори глупостей. Тем более там новенькое общежитие. Всего пять лет назад построили. Если бы это была конура с тараканами, мы с отцом ни за что не позволили бы тебе жить там.
— Я вас так люблю! — обнимаю маму с папой, не сдерживая чувств. Понимаю, что сказать им об отчислении сегодня не смогу, но что делать тоже не знаю. Врать долго не получится. Да и не хочу я обманывать их.
Новогоднюю ночь мы проводим в нашей гостинице вместе с постояльцами. Музыка, шоу-программа, вкусная еда, конкурсы, смех — все это возвращает меня в далекое прошлое. Но в этот раз я не поддаюсь общему веселью, весь вечер провожу с натянутой улыбкой. Потому что Дамир до сих пор ни разу не позвонил и не написал.
