— Я все решу, — обещаю ей, обхватывая заплаканное лицо ладонями. — Перестань только плакать, сердце на куски своими слезами разрываешь. Успокойся, приведи себя в порядок и поедем дальше.
— Не хочу никуда ехать, Дамир. Это ведь означает, что я тебя никогда больше не увижу. А я так не хочу.
Аврора тянется к моей ширинке, пытается расстегнуть на мне штаны. Ею движет отчаяние.
— Эй, стоп-стоп, — перехватываю ее за кисти. Я ее безумно хочу, несмотря на то что только что узнал чья она дочь, но совершить очередную ошибку не позволю. — Остынь, пожалуйста, и не нужно никаких необдуманных действий принимать.
— Я не хочу без тебя. Я уверена, папа все поймет… — я не даю ей договорить, пальцами к губам прикасаюсь, заставляя замолчать.
— Знаешь что сделает твой отец, когда узнает о нас с тобой? — понижаю голос до шепота, не отрываю взгляда от ее глаз. — Возьмет свое охотничье оружие и прострелит мне яйца. И я сейчас не шучу. Пройдет несколько дней и ты обо мне забудешь. С учебой я помогу, не волнуйся.
Аврора бледнеет, резко отстраняется от меня, отодвигается к окну. Надевает на лицо непроницаемую маску равнодушия.
— Позови водителя, я домой хочу, — говорит холодно и больше не смотрит на мне.
Я какое-то время наблюдаю за ней, пытаясь понять правильно ли сделал, но прихожу в выводу, что я прав — будущего у нас нет. Лучше пусть сейчас немного пострадает, чем через год, когда наши жизни успеют плотно переплестись друг с другом.
Глава 23. Аврора
Я вбегаю в подъезд, быстро поднимаюсь на ступеньках на свой этаж. Сердце готово выпрыгнуть из груди и разорваться на части. Я едва могу контролировать себя. Из груди вырываются всхлипы, руки дрожат так, что ключи со звоном падают на пол.
— Черт, — я приседаю на корточки, прикасаюсь к холодному металлу и так и остаюсь сидеть под дверью какое-то время. Пока не слышу тяжелые мужские шаги.
Вероятность, что это Дамир ничтожно мала, но я все равно быстро отпираю замок и юркаю в квартиру, чтобы меня в таком состоянии никто не мог увидеть.
Прижимаюсь спиной к двери, прислушиваюсь к звукам снаружи. Шаги замирают перед моей дверью и наступает тишина. Я почти не дышу. Тихонько поворачиваюсь, заглядываю в глазок.
Дамир.
Стоит посреди лестничной площадки, смотрит на мою дверь от чего кажется, что его взгляд направлен прямо на меня.
Меня бросает в дрожь, я жадно всматриваюсь в нечеткое изображение мужчины.
Я борюсь с желанием бросится к нему и умолять не уходить. Чувствую, как по щекам скатываются слезы. От одной мысли о том, что мы больше не увидимся хочется выть. Дамир подкатывает к моей двери чемодан, который я в спешке забыла в его автомобиле. Жмет на звонок и быстро уходит, не попрощавшись.
Я отсчитываю тридцать секунд, тихонько открываю дверь, затягиваю тяжеленный чемодан в квартиру. А потом даю волю слезам.
Хорошо что подруги нет дома. Не нужно объяснять ей, что со мной произошло. Сейчас не хочу никого видеть.
Мне нужно что-то делать, не могу оставаться на месте. Открываю шкаф, оценивая количество своих вещей. Нахожу еще одну дорожную сумку и несколько больших пакетов. Сбрасываю туда все свое добро. Перееду в свою квартиру прямо сегодня. Придется сделать две ходки, но ничего. Зато займу чем-то свои мысли.
Я вызываю такси, с трудом спускаю сама свои вещи. Сажусь на заднее сиденье, натянув капюшон на пол лица, чтобы водитель не заметил моих заплаканных глаз.
Все еще не могу понять как все это произошло? Утром проснулась счастливая, с мыслью что увижусь с Дамиром. Белье даже прикупила для такого особенного случая. А сейчас разбитая, опустошенная и максимально несчастная готовлюсь жить без него.
— Спасибо, — протягиваю деньги таксисту, который достал чемоданы из багажника машины.
Поднимаю взгляд на новенькую многоэтажку, осматриваю двор. Здесь все идеально для жизни. Но радости не чувствую. Не сегодня.
Устало бреду к лифту, затягиваю в него свои вещи, поднимаюсь на шестнадцатый этаж. Достаю из сумочки ключи от своего нового жилья, отпираю дверь и заглядываю внутрь.
Я здесь была несколько раз во время ремонта. Квартира несколько лет пустой стоит уже. Не понимаю, почему родители настолько не доверяли мне? Хотя… вспоминаю свое отчисление, роман с другом отца, вранье насчет того, что живу в общежитии и понимаю, что они не напрасно относились ко мне с подозрением.
Я захожу в спальню, мебели в квартире почти нет. Только самое необходимое. Кровать, кухонный гарнитур, шкаф в прихожей. Из техники только холодильник и стиральная машинка. Придется попросить у родителей немного денег, чтобы купить все необходимое на первое время.
В кармане звонит телефон, я смотрю на экран и разочаровываюсь. Мама.
— Ало? — прочищаю горло и отвечаю, стараясь чтобы мой голос звучал бодро.
— Ты уже добралась?
— Да. Я в новую квартиру приехала. Решила не откладывать все на потом и начать перевозить вещи.
— Но там еще ничего не готово для жизни, — растерянно произносит мама. — Я думала мы через недельки две вместе мебель закажем, за покупками поедем.
— Ну, мама, хочу уже жить здесь. Главное, что кровать есть и холодильник.
— Ладно, я с папой поговорю, чтобы выкроил несколько дней и мы смогли к тебе приехать и все обустроить. Как ты добралась? Все хорошо? О чем с Дамиром болтали? Так давно его не видела, но он почти не изменился.
— Да… нормально все, — выдавливаю из себя. Напоминание о мужчине больно царапает сердце. — Ни о чем таком не говорили. Молча ехали, — почти не вру, так как остаток пути мы провели в тишине.
— Ясно. Мне уже бежать нужно, звони если что и не геройствуй.
— Конечно. Люблю тебя, мам.
— И я. Целую.
Мама отключается и я снова остаюсь в тишине квартиры. Решаю, что сил ехать обратно уже нет. Заберу остальные вещи завтра. И Эльку надо бы предупредить о том, что я переезжаю, бросив ее одну.
Заваливаюсь на кровать. Голода абсолютно не чувствую. Обнимаю подушку, чувствую как снова по щекам слезы текут. Сжимаю в руке телефон, борясь с желанием позвонить Дамиру. Мне уже его не хватает, а от мысли о том, что больше никогда его не увижу, не прикоснусь к нему — становится безумно больно.
Как он мог так просто отказаться от меня? Он стал моим первым мужчиной, он в дом свой меня привел, а теперь словно собачонку прогнал.
Новоселье получается маленькое и скромное. Элька сидит за столом напротив меня, раз за разом отпивая из бокала вино. Я кошусь в окно, разговор идет вяло. Прошло долгих восемь дней, а я все еще не могу смириться со случившемся.
— Кстати, а что у тебя с тем богатым папиком? — внезапно спрашивает подруга и я резко поворачиваю к ней голову.
