—Я ведь не бродяжка какая-то,— не вынесла его молчания, и продолжила,— у меня есть семья… есть друзья, жених. Работа! Что прикажешь делать с этим, Виктор? Хорошо… родителей мы поставили в известность, если, конечно, можно это так назвать. А что делать с работой? А с Максом? Чего я не знаю?— этот вопрос не давал мне покоя.— Почему он сказал моим родителям, что со мной всё в порядке? Они звонили ему, и он сказал им всё то же самое, что и я! Это твоих рук дело? По твоей прихоти он наплёл им эту чушь?
—Нам обязательно обсуждать это?!— недовольно спросил, убирая ладони из-под лица, и приподнимаясь на локте,— не думаю, что тебе понравится ответ, Вера.
—Нет уж,— нервно усмехаясь, я тоже приподнялась над матрасом,— скажи мне! Чего уж теперь?!
Я заводилась. Виктор уходил от ответа, и это выводило из себя.
—Я не хочу обсуждать этого недоноска,— отмахнувшись от моих нападок, он скинул с себя одеяло и предстал передо мной в чём мать родила.
Это слегка… ошеломило.
Я застыла. Вскинув брови, уставилась на его бёдра. Частично… всё внимание привлекал к себе эрегированный член.
Чёрт…
Я открыла рот и замолкла, так и не проронив заготовленные слова. На несколько секунд забыла как дышать. А затем, подкатив глаза, резко и громко выдохнула отворачиваясь.
Мысли покинули голову. Под рёбрами что-то зашелестело, медленно спуская к желудку и заставляя мои внутренности окаменеть от нехорошего предчувствия.
—Уму непостижимо,— прошептала, лицом падая на подушку.
—Это биология, Вер,— усмехнувшись, произнёс надо мной.
—Я в курсе, представляешь?— злобно прорычала, чувствуя за спиной движения.
Повернула голову и покосилась на его спину. Виктор встал с постели и, слегка потянувшись, принялся круговыми движениями разминать плечи. Заиграл бугристыми мышцами, тем самым приводя в движение свои татуировки, коими была испещрена его смуглая кожа.
Я медленно закрыла глаза. Просто, чтобы не смотреть на упругие ягодицы. Его заду даже я могла позавидовать.
—Не больно?— опомнившись спросила, и снова взмахнула ресницами.
—М?— он обернулся и вопросительно уставился на меня.
—Твоя спина?— я кивнула на трость, которую он оставил возле кресла.
—Я привык,— незаметно пожал плечами и перевёл взгляд на мои ноги, высунувшиеся из-под одеяла.
—Ты…— я запнулась, поняв, что мой вопрос может быть не совсем тактичен.
—Говори,— Виктор полностью развернулся ко мне. Казалось, что его нагота его ничуть не смущала.
Скорее, наоборот. Он наслаждался моим смущением и порозовевшими щеками. А они были розовые. Я это чувствовала. Мне хотелось взять в руки что-то ледяное и приложить это к горячей коже, чтобы унять прихлынувшую к щекам кровь.
—Ты сможешь нормально ходить? Когда-нибудь? Я имею в виду без своей трости?— машинально прикусила внутреннюю часть щеки, ощущая себя маленькой девочкой.
—Смогу,— криво ухмыльнулся,— я через многое прошёл, чтобы сдаваться на полпути.— Что насчёт завтрака? Голодна?
Как же ловко он маневрирует между темами для обсуждений…
—Да,— уверенно произнесла и чуть не заскулила, поймав себя на том, что мой взгляд возвращается к его мужскому достоинству.
Эрекция слегка сошла на нет. Но член всё ещё казался большим и упругим. Он незаметно покачивался от незначительных движений Виктора, и перетягивал на себя всё одеяло.
—У тебя есть двадцать минут,— пятернёй растёр щетину на подбородке,— я приготовлю нам завтрак. А ты умывайся и приходи на кухню.
После этих слов он поднял с пола полотенце, которое, видимо, бросил ночью. И, обмотав его вокруг бёдер, вышел из комнаты.
Оставшись одна, я громко вздохнула и, запрокинув голову, протяжно застонала сквозь сухой хрип в собственном горле.
Невыносимо. Хотелось закрыть глаза и, открыв их, оказаться у себя дома. Дома у Алисы, у родителей… неважно! Просто, чтобы всё происходящее оказалось одной большой галлюцинацией от переутомления.
Он приготовит завтрак?
Его последние слова прогудели в голове.
Двадцать минут?
Скинув с себя одеяло, я поспешила в ванную комнату. Наспех стащила с себя предоставленную мне шёлковую сорочку, и залезла в ванную. Толкнула толстое матовое стекло и выкрутила красивый витиеватый вентиль.
Не стала снимать лейку и, встав под тёплые струи, подняла голову и подставила лицо. Задержав дыхание, гнала от себя образ Виктора, и раз за разом словно мантру, повторяла имя Максим в своей голове.
Выходило из рук вон плохо.
Простояв под рассыпчатым тёплым водопадом около десяти минут, я выключила воду и, сделав несколько неглубоких вдохов, повернулась к стеклу. Моя рука зависла над хромированной маленькой рукояткой, когда сквозь матовую пелену, я увидела высокий мужской силуэт.
Господи… будь ко мне снисходителен…
Глава 21
Поразительно, как быстро могут онеметь конечности…
Я почувствовала это как только увидела Виктора через стекло. Или НЕ почувствовала. На миг показалось, что ноги стали ватными. Мои пальцы впились в хромированную ручку, и от давления костяшки тут же побелели.
—Что ты здесь забыл?— произнесла дрожащим и скрипучим от волнения голосом. Даже самой стало противно.
—Принёс тебе полотенце,— я отчётливо слышала в его голосе насмешку. Мне же было совсем не смешно.
—Оно здесь и так было,— я лично вешала его на сушитель после вечерней ванны.
—Свежее,— пояснил Виктор, и я заметила, как он приблизился к душевой кабине на пару шагов. Вздрогнув, сильнее стиснула пальцы на согретом металле, и скрипнула зубами.
Что ты за человек такой?!
—Виктор, выйди отсюда! Я не маленькая! Я сама в состоянии со всем справится!— нарастающая паника заполняла мою глотку немым криком. Словно меня заставляли глотать крутой кипяток большими глотками.
—Не будешь же ты там сидеть вечно, Вер?— теперь он открыто насмехался надо мной. Тихий смешок вскользь проскочил между словами.— Просто открой эту дверь. И не трепи себе нервы. Или, может это игра какая-то? Тебе нравятся кошки-мышки?
—Какие к чёрту кошки-мышки?!— несильно ударила левой рукой по стеклу и оно глухо стукнулось о крепления.— Я просто хочу, чтобы дал мне спокойно вздохнуть!
На несколько секунд в ванной комнате повисло напряжённое молчание. Я слышала только своё сбившееся дыхание. Грызла губу и ждала, что он меня услышит.
—Вер?— мягко произнёс моё имя.
—Что?— я начинала замерзать. Посмотрела вверх на душевую лейку, поймав себя на мысли снова включить воду и стоять здесь до посинения.
