«Черт подери, где была моя голова? Я не зеленый юнец, впервые оказавшийся в большом городе. Но каким-то образом она сумела ужом вползти в мою жизнь, и я… Я просто позволил ей это сделать!»
В нем медленно закипал гнев. Краем сознания он отметил — где-то вдали прогремел гром, отголосок его собственной ярости.
— Мисс Херст, — позвал он. — Позвольте вас предупредить. Подвалы Роксбургов славятся богатством выбора напитков. Возможно, вам стоит попросить к обеду лимонада, иначе, выпив чего покрепче, вы рискуете упасть кому-нибудь в объятия.
Карие глаза гневно сверкнули, губы плотно сжались.
— Спасибо, что заботитесь о моей безопасности, лорд Маклейн. Но я не собираюсь пить больше, чем требуют приличия. Я всегда поступаю именно так.
— Всегда? — невинно поинтересовался он.
Их взгляды встретились, и; к ужасу Александра, он почувствовал, как в нем нарастает жаркая волна, которая вздымалась все выше с каждым взволнованным подъемом ее груди, туго схваченной тонким шелком бального платья. Не многие женщины были так прекрасны в гневе. Видимо, он успел-таки позабыть, какой волнующей была красота Кейтлин; вот почему сейчас, при новой встрече он чувствовал себя так неуверенно. Стоило взглянуть на нее — и его тело немедленно откликалось.
Дервиштон откашлялся.
— Мисс Херст, не следует ли мне…
Она с трудом оторвала взгляд от Александра и ослепительно улыбнулась Дервиштону:
— Прошу вас, пойдем туда, где ожидают герцогиня и ее гости.
— Конечно, — промурлыкал Дервиштон, посылая Александру удивленный взгляд.
Александр смотрел, как они уходят, и его рука так стиснула перила, что побелели пальцы. Дойдя до подножия лестницы, Кейтлин обернулась, гневно сверкнув глазами. Ему показалось — не прекрати он нападки, она набросилась бы на него с кулаками.
Именно этого он и добивался. От этой мысли ему стало легче. Нужно просто держаться несколько отстраненно и не давать воли страстям. Он уже знал, в чем ее слабость. Тщеславие! Постоянный нажим, нескончаемые насмешки — и она сама сделает остальное: Видит Бог, вот это будет схватка! Он станет наслаждаться военной кампанией, а потом узнает восхитительный вкус победы.
Тем не менее на какой-то миг у Александра возникло ощущение, что Кейтлин переменилась с тех пор, как он видел ее три месяца назад. Попробуй он так открыто дразнить ее тогда — ответ последовал бы незамедлительно. Кстати, именно пылкость Кейтлин и привлекла его к ней поначалу. Лондонских девиц можно было сравнить с выдохшимся лимонадом и пресной лепешкой. Кейтлин же была точно горячее вино с пряностями и сочное изысканное пирожное.
Александр смотрел, как Кейтлин идет к гостиной, опираясь на руку Дервиштона, и ее бедра колышутся под струящейся тканью платья. Случайному наблюдателю могло показаться, что разговор вовсе не затронул ее; но он-то знал лучше. Маклейн мог бы поклясться, что Кейтлин расстроена, потому что, идя рука об руку с Дервиштоном, она держалась напряженно, скованно — куда девалась ее неповторимая грация?
Они исчезли из виду. Тогда Александр заставил себя отделиться от перил и последовать вниз по лестнице вслед за жертвой. Для Кейтлин Херст этот обед даром не пройдет.
— О Боже! Я совсем выбилась из сил. Едва передвигаю ноги.
Мисс Огилви подхватила Кейтлин под руку.
— Неудивительно, что вы устали: сейчас уже за полночь, а вы почти целый день пробыли в дороге.
— Мы ведь выехали еще до рассвета. А потом этот обед продолжался целую вечность.
— Должно быть, там было блюд десять.
— Их было двенадцать! Я считала.
И каждое блюдо было таким, что пальчики оближешь. В доме викария кухарка готовила простую деревенскую еду, и никто не оставался голодным. Но угощения, предложенные сегодня вечером за столом у герцогини, просто нельзя было сравнить ни с чем. Первым делом завтра поутру Кейтлин собиралась писать Мэри, рассказать о первом вечере в замке Баллох. Помимо изобилия блюд, роскошной сервировки и веселой компании, найдется еще немало подробностей, чтобы позабавить семью, когда они соберутся вечером, чтобы прочитать письмо.
Вот только она не станет упоминать ни об. Александре Маклейне, ни о герцогине. Некоторые детали лучше не поверять бумаге. Выбросив из головы эту мысль, Кейтлин устало улыбнулась мисс Огилви:
— Кажется, в жизни не пробовала такого чудесного обеда. Так было вкусно — просто ах!
Она не могла подыскать подходящих слов, чтобы выразить свое восхищение жареным лососем, нежной запеченной рыбой, фаршированными перепелиными грудками и другими изысканными лакомствами, что подавались к обеденному столу.
Мисс Огилви широко улыбнулась. Ее чудесную бледную кожу оживляла редкая россыпь веснушек.
— Лобстер был просто божественный! Это мое любимое блюдо.
— Я бы съела больше, но лобстеров уже не осталось.
Мисс Огилви лукаво улыбнулась Кейтлин:
— Лорд Маклейн заметил, как вы попросили вторую порцию.
— Да, действительно.
Вот болван! Он смеялся над ее полной тарелкой, отпустил ехидное замечание, когда тарелка опустела. Остальным гостям его слова казались безобидным подшучиванием, но Кейтлин чувствовала, как он жалит ее; видела его мрачные глаза, в которых не было и искорки веселья.
Кейтлин фыркнула. Она не могла позволить Маклейну испортить ей вечер.
— Что бы я ни думала о лобстере, но вот леди Элизабет, к примеру, просто влюбилась в пирожные с кремом.
— Она съела, должно быть, штук пять. Она очень милая и искренняя, не правда ли?
— Говорят, лорд Далфур женился бы на ней, но ее отец был против, и теперь она решительно отказывается от общества других мужчин.
Мисс Огилви вздохнула:
— Как это печально! Они встречаются вопреки воле ее отца на всевозможных приемах вроде этого. Очень романтично, но, по моему мнению, истинную любовь мы видели сегодня у Тремонтов.
— Маркиз и маркиза решительно были заняты только друг другом. Они напомнили мне моих родителей.
Когда-нибудь у Кейтлин тоже будет столь же счастливый семейный союз.
Мисс Огилви оглянулась на лакея, который шел в нескольких шагах впереди них, наклонилась и шепнула Кейтлин на ухо:
— Мисс Херст… Вам не показался немного странным герцог?
Кивнув, Кейтлин прошептала в ответ:
— За обедом он едва сказал хоть слово. А что это была за штуковина, которую он все время вертел в руках?
— Табакерка. Кажется, он любит ее больше жизни.
— Думаю, будь у меня жена, которая флиртует направо и налево, я чувствовала бы себя примерно так же.
— Во время обеда она вела себя просто ужасно, не правда ли?
— Трудно сказать, кого она выделяла больше — лорда Маклейна, лорда Дервиштона или лакея, который подавал суп!
