—Видите ли, сэр, мой старший брат, упокой Господи его душу, несколько раз пересекался на поле брани с Уильямом Тейлором Томсоном. Более того, они были дружны и как это принято у британских офицеров и джентльменов помогали друг-другу. Как говорится: «one good turn deserves another»
[2]. А посему, если совместными усилиями мы сможем обеспечить повторение событий января 1829 года, но только в более расширенном масштабе, то ваши недоброжелатели заткнуться, ибо кто посмеет клеветать на человека, получившего орден из рук его величества Эдуарда VII?
Пока звучали эти слова, с сэром Томсоном происходили чудеса метаморфозы. Его плечи распрямились, грудь подалась вперёд, как будто уже готовая принять новую награду, а в глазах загорелся огнь азарта и решимости.
—Если я правильно понял вас, сэр Бернард,— осторожно начал посол,— в Форин-офис пришли к выводу, что после тридцати пяти лет царствования, Насер ад-Дин Шах нуждается в отдыхе, ибо нести бремя монарха ему с каждым годом становится всё труднее?
Произнеся эту фразу, он дождался одобрительного кивка своего визави и уже более уверено продолжил:
—Следовательно, следует ожидать, что в недалёком будущем в Тегеране вспыхнет восстание, которое уничтожит не только очаг всех козней Российской Империи, сиречь её посольство, но и затронет торговые дома, телеграфные станции и концессии. И не исключено, что в попытке усмирить сии протесты народа, может пострадать и нынешний правитель Ирана.
—Я вижу, что Британия непобедима, особенно если её интересы за пределами Империи защищают столь компетентные дипломаты и патриоты, как вы, сэр,— одобрительно и с толикой патетики ответил полковник. Этот результат полностью устроит и Короля, и деловые круги Сити. Но в Лондоне видят серьёзную проблему, которую представляет любимая игрушка Насер ад-Дин Шаха, то бишь эта злосчастная казачья бригада. По мнению Военного Министерства, это лучшее формирование в Иранской армии, и она может помешать реализации наших планов в полном объёме. Тем более, что её нынешний командир полковник Домонтович сумел обуздать этих дикарей — моджахеров и они не просто ему подчиняются, но его боготворят.
—Однако, он сейчас находится в России, сэр,— отреагировал посол. И опережая возможные возражения продолжил:
—Да, мне известно, что Шах обратился через своего министра с просьбой вернуть этого без сомнения талантливого офицера, и продлить его командировку в Персию. Однако, не без нашего участия ситуация кардинально изменилась и в Министерство Иностранных Дел Российской Империи ушла депеша от посла Зиновьева, с категорической рекомендацией воспрепятствовать возвращению полковника Домонотовича в Персию. По всей видимости в Москве согласились с этими аргументами и скоро должен прибыть иной человек, а ему может не хватить умения и, самое главное — времени, дабы вновь сделать казачью бригаду боеспособным формированием. Без вожака, стая волков менее опасна, сэр.
—Вы уверены в точности этих сведений, сэр Томсон?— спросил неожидающий столь приятной новости полковник.— Когда я покидал пределы Британии, то по данным наших агентов в России, Военное Министерство решило удовлетворить просьбу Шаха. Но если это правда, то черт возьми, как это вам удалось? Ведь из донесений прошлых лет следовало, что и Зиновьев, и Домонтович сумели сработаться и отзывались друг о друге в весьма комплементарных выражениях.
Посол, почувствовав, что в разговоре произошло благоприятное изменение, предложил сделать паузу и немного передохнуть. Выкурив по сигаре и вооружившись бокалами наполненными виски, оба достойных британских джентльмена вернулись к разговору, периодически делая глоток отменного напитка. Поскольку их настроение, а, следовательно, и взаимная симпатия резко улучшились, то они решили перейти на обращения по именам, естественно с неизменной приставкой сэр.
—Видите ли, сэр Ален, русский посол Зиновьев достаточно опасный противник. Это опытный и решительный дипломат, который знает, чего хочет и умеющий добиваться поставленной цели. При этом, он патриот России и, следовательно, его нельзя купить. Но у него есть несколько ахиллесовых пят. Во-первых, он весьма тщеславен и не любит конкурентов. И во-вторых он очень любит свою супругу и старается во всём ей потакать. А кроме того, в числе его подчинённых есть два сотрудника, статские советники Панафидин и Похитонов. Им по служебным обязанностям приходится постоянно общаться как с местными чиновниками, так и со своими коллегами из посольств других государств. После того, как они неоднократно слышали дифирамбы в адрес полковника Домонтовича, о том, как его уважает лично Насер ад-Дин Шах и прислушивается к его советам, причём не только по военным вопросам, то естественно поспешили доложить об этом послу. Но не менее эффективным способом внести неприязнь в отношения посла и полковника, оказалась тривиальная ссора их жён. Тут пришлось воспользоваться помощью супруг наших дипломатов и нескольких коллег из посольства Австро-Венгрии. В результате сей атаки, коя шла днём и ночью, нервы у господина Зиновьева не выдержали, и он стал видеть в полковнике Домонтовиче если не личного врага, то по меньшей мере серьёзную помеху карьере. В общем, казачья бригада обезглавлена и её можно использовать для достижения нужной цели. По нашим данным в походную церковь при Российской Императорской миссии в Тегеране должны прислать нового настоятеля, а в казачью бригаду нового командира. Наши агенты уже начали распространять слухи о том, что моджахеров, которые служат в этой бригаде будут насильно крестить и о том знает и не препятствует Насер ад-Дин Шах. Думаю, что нам удастся возмутить народ и направить толпу на разгром российского посольства. Когда в Тегеране появится хаос, то возникнет возможность устранить и шаха, тем более, что его сын Камран Мирза Найеб эс-Салтане с удовольствием принимает деньги и подарки и не откажется взойти на престол отца.
Глава шестнадцатая. Обстрел Александрии
Объявление в газете: «Выведу из Египта. Надежно, недорого. Спросить Моню».
Египет. Александрия. Береговые батареи. 1 июня 1884 года
Ахмад Ораби-паша
Отсюда открывается прекрасный вид на всю акваторию Александрийского порта. Погода великолепная. Еще не наступила та изнуряющая жара, что сильно так нервирует неверных, привыкших к намного более холодному климату. Но вас сюда никто не звал, зачем же вы заявились? Туши громадных броненосцев и не столь больших, но не менее опасных канонерских лодок одна за другой появляются на горизонте. Аллах Велик! Неужели он не спасет благословенную землю Египта от нашествия неверных? Знал ли он, что это произойдет? Знал. Готовился к этому? Готовился! Два года готовился! Ему дали эти два года! Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Белые сагибы, как называют их покоренные туземцы пришли стать сапогом в этих извечных песках. Им не нужна плодородная долина Нила, им нужен канал, построенный трудом десятков тысяч феллахов! Канал, который правитель нашей прекрасной страны так бездарно профукал! Аллах велик! Он не допустит врага, не допустит! Аллах, прими мою молитву! Поворачиваюсь, смотрю на грустного и сосредоточенного Рагаб-пашу, который подсчитывает количество прибывающих вражеских вымпелов. Увидев мой взгляд, комендант Александрии гордо поднимает голову, теперь в его взгляде только решимость.
