–Странная логика,– ответил Уэйн.– Но обычно чутье тебя не подводит. Они не могли позволить, чтобы конфисковали много алюминия. В департаментах его обычно на деньги переплавляют.
Уэйн покосился на Вакса. Тот стоял перед всеми, тремя пальцами указывая на пролетающую пулю. Он как будто… отводил ее в сторону.
Ну нет. Даже для Вакса это чересчур.
–Мое чутье говорит,– продолжил Уэйн,– что эти ребята разбегутся, если мы продержимся еще чуть-чуть. Они уже учинили громкое происшествие, сцепившись с нами, и вряд ли добьются большего. Но у нас есть раненые, и отступать будет непросто.
Мараси кивнула.
–Ладно. Держим позиции. Но только если Вакс разберется со стрелком.
–Сбрасываю пузырь.
–Давай.
Уэйн сбросил. Вакс продолжил разворот, и, ржавь… пуля, на которую он указывал, как по команде полетела прямо в гангстера, подкрадывавшегося к констеблям.
–Вакс!– крикнула Мараси.– Мы тут разберемся! Задержи стрелка!
Вакс обернулся, кивнул и выстрелил в стрелка. Тот подскочил в воздух. Оттолкнулся и, пробив потолок, вырвался на улицу.
Вакс последовал за ним сквозь разбитое окно.
Когда они скрылись, подражательница выбежала наружу через главные ворота. Гангстеры поумнее поняли, в чем дело, и тоже поспешили разбежаться. Уэйн выскочил вперед, вызывая огонь на себя, а Мараси побежала в сторону. Уэйн не понимал зачем, пока ее граната не заморозила небольшую группу врагов.
Дальше оставалась простая зачистка. Главное сражение разыгралось в небесах. «Стоп,– подумал Уэйн, поднимая скоростной пузырь, чтобы позволить двум раненым спокойно заползти в кузов грузовика.– А Вакса предупредили, что стрелок умеет совершать безумные сверхтолчки?»
Гм. Ну ладно. Уэйн решил, что друг сам вскоре это поймет.
25
Вакс взмыл в воздух и вдруг почувствовал себя не в своей тарелке. Он так часто летал над Эленделем, что привык видеть вокруг пейзажи. В этом городе с круговой планировкой, железнодорожной эстакадой и большими военными кораблями в порту он терял ориентацию в пространстве. Ему доводилось бывать здесь прежде, и он знал, что ни одно здешнее причудливое здание не копировало другое. Но с высоты было заметно, что они складывались в некую высокохудожественную схему. Все было слишком упорядоченно, совершенно, сбалансированно. Словно ребенок собирал макет города.
Вражеский стрелок помчался к окраине города, и Вакс бросился в погоню с помощью толчков. Противник был умелым, возможно, даже урожденным стрелком, усиленным с помощью гемалургии. Он мастерски отталкивался на ходу от зданий, в то время как неопытные стрелки всегда искали якоря – например, автомобили – непосредственно под собой, забывая о том, что позади.
Но Вакс настигал противника, предугадывая, куда тот толкнется. Поднял Виндикацию. Убивать стрелка не хотелось – нужнее допросить,– но ранить в руку или ногу…
Тот вдруг резко рванулся вверх, будто подброшенный взрывной волной. Машина внизу смялась, словно на нее наступила гигантская нога, и Вакс поморщился, представив судьбу пассажиров. Стремительно, как пуля, стрелок взлетел высоко в небо и почти скрылся на фоне ослепляющего солнца.
Вакс с перекатом приземлился на ближайшую крышу. Ржавь побери! Это был…
Дюралюминий. Проклятье. Рано или поздно ему пришлось бы встретиться с врагом, обладающим такой силой, но прежде он лишь читал об этом. Никогда с такими не сражался. Можно было забыть обо всех базовых принципах дуэли с другим стрелком. Как драться с тем, кто способен одним толчком подбросить себя на милю вверх?
«Как и с любым другим,– подумал Вакс.– Пользуясь знаниями и смекалкой».
Если память не подводила Вакса, противник был вынужден выпивать пузырек с металлом после каждого применения особых способностей. Вакс перепрыгнул на другую крышу, где перед схваткой оставил вещи. Взял дополнительный патронташ с алюминиевыми пулями и бросил Стального Выжившего, заряженного простыми патронами. Взял алюминиевую Виндикацию и зарядил. В кармашках пояса оставались ампулы с металлами, присланные Гармонией, но пояс защищался алюминиевой прокладкой.
«Он атакует сверху»,– решил Вакс, приглядываясь к небу. Действительно, сверху раздались выстрелы. У противника тоже было алюминиевое оружие, но Вакс успел спрыгнуть с крыши и увернуться. В падении он толкнул себя в окно верхнего этажа и очутился в чьей-то квартире.
Внутри никого не было. Если быстро перебежать к окну соседней комнаты, то можно попробовать обмануть врага…
Но тут стена обрушилась, разорванная на куски металлической арматурой, запрятанной в бетон. Волна обломков ударила Вакса и отбросила к задней стене. У него вырвался стон; когда обломки и пыль от них улеглись вокруг, в отверстии на месте стены он уловил движение.
Стрелок запрыгнул внутрь, держа в одной руке алюминиевую фляжку с металлами, а в другой – пистолет. Здание напротив, использованное им в качестве якоря для ужасного толчка, подверглось схожим разрушениям. Фляжка была умным решением: он мог спокойно делать по глотку после каждого применения дюралюминия.
Уворачиваясь от выстрелов, Вакс шмыгнул за фрагмент стены, и пули выбили облака белой пыли из бетона. Обломки хрустели под ногами; ссамого Вакса осыпалась гора пыли, когда он, не прицеливаясь, пальнул несколько раз, чтобы отогнать врага. Получилось, но Разрушитель…
Вакс неуклюже продрался сквозь развалины и выскочил на лестничную площадку. Там он ненадолго укрылся и слабо разжег сталь, чтобы посмотреть, где поблизости есть металл, и определить примерную площадь ближайших квартир. Он тихо перезарядил Виндикацию и достал с пояса склянку, чтобы восполнить запасы металла.
В последнее время алюминий упал в цене; он по-прежнему стоил дорого, но не баснословно. Он находил все более широкое применение. Взять хотя бы пояс Вакса. Но фляжка противника лучше. Склянки Вакса были уязвимы, когда он их доставал, в то время как…
Пуля пробила деревянное перекрытие над самой головой Вакса. Он припал к полу, выругавшись, и подал знак любопытным зевакам, выглядывающим из квартир, чтобы держались подальше. Вторая пуля снова прошла рядом. Стрелок палил с улицы, толкая пули сквозь дерево. Но как он мог видеть Вакса? Он должен был быть невидим…
«Ну ты и дурак»,– подумал Вакс, гася сталь. У врага наверняка был штырь, позволявший использовать бронзу и чувствовать поблизости применение алломантии. Вакс скользнул чуть дальше по коридору, и этого хватило, чтобы враг прекратил стрельбу. Может, решил, что застрелил Вакса?
«Если предположить, что он урожденный стрелок – а это, скорее всего, так, судя по мастерству,– то у него один штырь для бронзы и один для дюралюминия». По меньшей мере. Человеческое тело способно вмещать три стержня, не подвергаясь влиянию Гармонии и не переходя под его контроль. Но Мараси утверждала, что враг нашел способ преодолеть это ограничение. Возможно, дело было в слепоте Гармонии.
