Грандиозно.
Перевалочный пункт между Небом и Садами Уло напоминает сферопорты развитых планет, ведущих обширную межзвёздную торговлю, а возможно, и превосходит их. И если в остальных Стремлениях устроено так же, то траймонгорцы могут по праву гордиться своими достижениями.
Наша яхта подошла к пассажирскому причалу, находящемуся довольно далеко от стены, мы пересели в автомобили и на них добрались до подъёмника. И на них же въехали на подъёмник. Путь наверх не занял много времени, а там, к некоторому моему удивлению, оказались довольно сносные дороги, по которым мы добрались до Парящего замка.
И поверь, Энди, он не просто великолепен, он – одно из чудес света. Или – чудес Герметикона. Мессер, конечно, заметил, что в отделке замка не хватает изысканности, но с инженерной точки зрения Парящий замок – совершенство, которым следует восхищаться…»
Из дневника ОливераА.Мерсы alh.d.
* * *
–Что же произошло сегодня в Стремлении Уло?– Радиоведущий задал вопрос намеренно громко, желая завладеть вниманием слушателей, и ему это удалось: едва ли не все находящиеся в зале люди обернулись и посмотрели на подавшее голос радио.
–Верни музыку,– попросил работяга из дальнего угла, но на него зашикали, и радио осталось настроенным на новости.
–Очевидцы, которых было предостаточно, в один голос твердят, что стали свидетелями настоящего сражения с использованием пулемётов, бомб и даже удивительных летающих машин, которые пытались атаковать идущую к столице яхту сенатора Уло. Вдумайтесь: яхту сенатора!
–К счастью, синьора Феодора не пострадала,– взял слово второй ведущий.
–Какая разница?! Атакована яхта сенатора! Да к тому же – летающими машинами!
–Которые видели только очевидцы,– скептически уточнил второй.
–Видели все очевидцы,– парировал первый.– И все одинаково описывают летающие машины.
–И что это значит?
–Фага давно готовятся к войне и, вполне возможно, придумали летающие машины. А мы понятия не имеем, как с ними бороться.
–На этот раз они ушли несолоно хлебавши.
–А что будет в следующий? А что будет во время войны?
–Разве она началась?
–А разве нападение на сенатора не повод для войны?
–На яхту сенатора!
–Нам повезло, что не случилось непоправимого.– Первый ведущий выдержал короткую паузу:– Только что поступило срочное сообщение из Центрального управления серифов: фага среди нападавших нет, и все они – наёмники, собранные со всего Траймонго.
–Всё запутывается,– прокомментировал новость второй ведущий.– Но фага не было и среди погромщиков, а никому, кроме их сенатора, беспорядки в Мэя и Суно не нужны.
–Мы не можем обвинять фага без доказательств. А значит, будем ждать результатов расследования.
–Но ведь мы можем предполагать,– произнёс второй.– И если наёмников отправили не с целью убить Феодору, то, может быть, они собирались захватить посланников Герметикона? О появлении которых ходят слухи по всему Траймонго.
–Этого мы точно доказать не сможем,– буркнул первый.
–Или нападение организовали сами пришельцы, ведь у них наверняка есть летающие машины.
–У нас начинается межпланетная война?
–Какая буйная фантазия,– поморщился Бабарский. Последние выводы радиоведущих ему не понравились, однако фразу ИХ произнёс негромко, только для Занди.
Посетители таверны продолжали внимательно прислушиваться к радиоприёмнику, изредка обмениваясь впечатлениями, поэтому на реплику Бабарского никто не обратил внимания.
–А что им остаётся?– так же тихо ответил юноша.– Они мало знают.
–Ну, да, ну, да…
Дождавшись окончания боя, ИХ велел медленно пройти мимо дрейфующей яхты – «Они могут перекрыть реку и устроить тотальную проверку»– и пришвартоваться в километре вверх по течению.
«Будем надеяться, что их не пересадят на наземный транспорт».
«Вряд ли,– ответил Занди.– Теперь они точно пойдут в Небо, а по Стремлению – самый быстрый и короткий путь».
«Почему в Небо?»
«Там безопасно. А Парящий замок – неприступен».
Бабарский решил довериться юному напарнику и не ошибся: вскоре мимо них проплыла яхта Феодоры, на верхнем мостике которой расслабленно полулежал в кресле дер Даген Тур. Преследование возобновилось: катер суперкарго вновь двигался в километре позади яхты, и, лишь убедившись, что Помпилио и Мерса пересели в автомобили и отправились к подъёмнику, ИХ сказал, что пора заняться делами.
В первую очередь – ужином, поскольку «От еды всухомятку у меня делается изжога и возобновляются желудочные колики, а это верные симптомы хронической карамандарской диареи, хорошо, что ты о ней не слышал». Они отыскали таверну, из которой прилично пахло, заказали то, что не вызвало у Бабарского подозрений, и как следует поели. В результате ИХ подобрел, и даже услышанная передача не сильно испортила его настроение.
–А еда здесь и правда толковая. Местные бычки дают настолько хорошее мясо, что даже мой слабый желудок с ним справился.
Сначала Занди хотел сказать, что за время их знакомства маленький болезный суперкарго с аппетитом ел всё подряд без всякого вреда для организма и, кажется, мог бы переварить даже гвозди, но не стал. Потому что вспомнил предыдущие причитания Бабарского и понял, что это его обычная манера разговора. Вместо этого юноша постарался отрешиться от бубнящих радиоведущих и осведомился:
–Что теперь?
–Теперь нужно избавиться от катера, пока его не объявили в розыск.
–Ты хочешь продать катер, который скоро начнут разыскивать серифы?– удивился юноша.
–Нужно же выручить за него хоть какие-то деньги,– объяснил ИХ.
–Это… разумно…– протянул Занди, мысленно поражаясь столь низкому предложению, однако Бабарский объяснил, что имеет в виду:
–Не волнуйся, я не собираюсь продавать катер честному человеку. Найдём такого, который изменит его так, что родная мама не узнает, и продадим с большим дисконтом.
–У катеров нет матерей.
–Я – образно.
–Но эти люди…– Юноша прищурился:– Ты не боишься иметь дело с бандитами?
–Ну… опасаюсь, конечно, но, с другой стороны, надо же когда-то познакомиться с изнанкой вашей замечательной планеты?
–Познакомиться? Мне кажется, ты знаешь об изнанке намного больше, чем все наши бандиты.
–Тогда к чему твой вопрос?
–Ты никого не знаешь на Траймонго.
–Люди разные, а бандиты везде одинаковы,– спокойно объяснил ИХ, глядя юноше в глаза.– Если видел двух-трёх, значит, видел всех. Я знаю, что ими движет, и знаю, как с ними говорить. Все они жадные, подлые, не приспособленные к созиданию твари. Абсолютно бесполезные для общества отбросы, не достойные ничего, кроме презрения.
