–Опустить оружие!– прохрипел Садовский.– Я выдернул чеку, если убьете меня, будет взрыв…– напряглись пальцы, прижимающие к корпусу гранаты спусковой рычаг, перекосилась челюсть.
Стрелять не стали, дурных здесь не было. В тесном пространстве разметало бы всех, включая сотрудников СМЕРШа. У гранаты довольно мощная поражающая сила. «Неужели нами может пожертвовать?»– мелькнула у Дымова недоуменная мысль.
Люди пришли в замешательство, кто-то опустил оружие. Отступил на несколько шагов человек в кепке. Влад медленно опустился на колени, поднял автомат. Остальные сделали то же самое. Удовлетворенно крякнул Садовский.
–Нормально поспал?– покосился на него Влад.
–Да, душевно,– кивнул капитан.– Прости, командир, проявил преступную халатность, искуплю.
Несколько секунд царила угрюмая тишина. Незнакомцы держали на прицеле офицеров, офицеры – незнакомцев. Никто не стрелял. Зачем, если все свои?
–Вот так и живем, мирно наставив стволы друг на друга,– пошутил Балабанов.
–Все, довольно, перебьете еще друг дружку,– прозвучал мелодичный голос, и за спиной Садовского выросла знакомая фигурка. Рамона переоделась, надела ватные штаны, куртку, подпоясалась немецким ремнем – чеканка на пряжке гласила: «С нами Бог». Темные волосы спрятались под невзрачной косынкой.
Садовский тактично уступил девушке дорогу, отошел к стене и превратился в зрителя.
–Рамона, к чему эта бездарная драматургия?– проворчал Влад.– Охотно верю, что вы не собирались стрелять. Но мы могли начать первыми.
–Да, эти люди быстрые и жестокие,– на ломаном русском сообщил Андерс, чья голова высунулась из-за косяка.– Мы сами это видели, они убивают не задумываясь…
Засмеялся Балабанов, и ситуация сразу разрядилась, народ зашевелился. Партизаны стали забрасывать автоматы за плечи.
–Евгений, почему бы вам аккуратно не вставить чеку обратно в гранату?– вкрадчиво спросил Дымов.– Только не говорите, что вы с перепуга забыли, куда ее выбросили.
–Прекрасно помню.– Садовский подбросил гранату в руке и сунул в карман. Стоящий поблизости латышский партизан непроизвольно дернулся.– Да уйметесь вы, братцы,– заулыбался Садовский.– Пошутил я, не выдергивал чеку. Они все равно во мраке ни хрена не видели. Умным быть не запретишь, верно, командир?
–Ну, ты даешь, Евгений Батькович…– шумно выдохнул Пушкарь.
Мужчина в кепке неожиданно засмеялся. Он поставил автомат на предохранитель, шагнул вперед. У него было открытое лицо и не такие уж злые глаза. Партизан повесил автомат на плечо и протянул руку.
–Валдис Скудра.– Он говорил по-русски с сильным акцентом.– Я командую этими людьми. До войны служил начальником пожарной части в Тукумсе. Наша база неподалеку… впрочем, вам о ней лучше не знать. Рамона и двое наших людей пришли на базу около полуночи, рассказали о вас. Мы не могли сюда нагрянуть с распростертыми объятиями, требуется осторожность. Вы могли оказаться агентами гестапо, засланными с целью уничтожить нашу базу.
–Серьезно?– удивился Влад.– Четыре русских парня, убившие кучу эсэсовских военных и целого штурмбаннфюрера на глазах у ваших людей – засланные гестаповцы?
–Да, звучит неразумно.– Мужчина смутился.– Не обращайте внимания, все в порядке. Наши люди рассказали, что вы их спасли, а до этого они обошлись с вами не очень радушно.
–А вот это факт,– согласился Влад.– Но кто старое помянет… Рассказывайте, Валдис, с чем пришли и готовы ли выстраивать взаимовыгодные отношения с Красной армией.
Недоразумение худо-бедно разрешилось. Но все равно осталась натянутость. Партизаны смотрели косо, улыбались через силу. Это были крепкие мужчины, сравнительно молодые, обвешанные оружием. Кто-то из них, возможно, был знаком с военным делом, служил в армии или в полиции. У местных буржуазных элементов имелось небольшое войско. Донимать разговорами «меньших братьев» оперативники не стали, приняли «водные процедуры» (используя вместо умывальника фляжки), покурили, выловили из банки остатки огурцов и помидоров и позавтракали. Уже совсем рассвело. Люди разбрелись по хутору. День погожим не стал, тучи затянули небо, иногда налетал порывистый ветер.
Валдис пристроился на соломе, рядом с Дымовым, извлек из пристегнутой к поясу сумки карту, развернул. Неподалеку мялась Рамона, с любопытством поглядывала на обоих. Девушка сменила образ – теперь она могла сойти за обитательницу сельской глубинки. Она уже не казалась такой запуганной. Живые глаза смотрели на мир с интересом. Влад поймал себя на мысли, что непозволительно часто скашивает глаза. Неприкаянно блуждал поодаль еще один боец – постарше Валдиса, седоволосый, с неудачным именем Паулюс. «Начальник штаба»,– шутливо представил Валдис товарища.
–Прошу поверить,– начал Влад,– в наши планы не входит преуменьшить влияние ваших сил, или, боже упаси, способствовать их разгрому. Предположу, что вы тоже подчиняетесь Латвийскому Центральному Совету, иначе говоря, настроены враждебно к советской власти. Пусть спорные вопросы решают политики, им ничто не мешает прийти к компромиссу. Мы же обычные люди и заинтересованы только в разгроме фашистской Германии. Принимается?
–Не уверен, что наши верхи о чем-то договорятся,– проворчал Валдис.– Но, думаю, вы правы, слабый шанс договориться есть. Приказ оказать содействие вашим людям действительно имел место, и на задание была отправлена группа Анны Сауляйте… Мне сказали, что она погибла, а также все ее люди…– Валдис стиснул скулы, они побелели.– Я хорошо знал Анну, одно время у нас с ней были близкие отношения…– Валдис отвернулся. Показалось, что глаза его повлажнели.– Расскажите, как такое случилось.
Влад рассказал – без пафоса и украшательств, что произошло во время боя с объединенным отрядом контрразведчиков и латышей. Он поймал себя на мысли, что образ Анны предстает чересчур уж героическим. Но в этом не было ничего плохого. Валдис закрыл глаза, потом стряхнул с себя оцепенение.
–Я вас понял, майор. Сочувствую, что ваша группа тоже понесла потери. У меня есть для вас хорошее известие. Сегодня ночью мы связались по рации со своим политическим руководством, упомянули вашу группу. Получен приказ: оказывать вам содействие. В обычной ситуации такой приказ поступить не мог…– Валдис замялся.– Думаю, политическое руководство решило пойти вам на уступки… Или эти уступки были ему навязаны. Нас просили только убедиться, что вы – это вы, описали ваши приметы.
С губ уже срывалось ироничное замечание, но Дымов прикусил язык.
–Наши люди будут вам помогать,– вынес скорбное заключение Валдис.
–Спасибо, мы рады,– кивнул Влад. Камень свалился с души, но он не подавал вида.– Пока, впрочем, ваши люди не очень ласковы.
–Их смущает ваш внешний вид,– нашел объяснение ситуации блуждающий по кругу седовласый Паулюс.– Вы одеты во вражескую форму. Она вызывает стойкое неприятие.
«В следующий раз наденем форму начсостава ГБ,– подумал Влад,– и тогда все успокоятся».
–Данный район безопасен?
