Они только теряли время! Дымов подал знак Валдису. Выступил вперед рыжий здоровяк Дзинтарс, передернул затвор «МР-40». Люди в страхе закричали. Засмеялся стройный паренек Лиепа, сверкнул приличными для партизана зубами. Пора, господа, проводить разъяснительную работу! Шуток не понимаете?
Сотрудников вывели в коридор, загнали в помещение на западной стороне, где не было медицинского оборудования, зато имелась солидная задвижка. «Фармацевты» уже поняли, что их не собираются расстреливать, вели себя тихо и послушно.
Глава двенадцатая
Мощный взрыв прогремел наверху! Все застыли. Взоры людей скрестились на майоре контрразведки – кто тут за все отвечает? Гремело за лестницей. С обратной стороны, у запасного входа, было тихо. Кончилась, значит, взрывчатка, герр Брюннер?
–Мы в беде, товарищ майор?– как-то жалобно спросил Мишка Балабанов.
Застонала Рамона, прислонилась к стене. Дымов выругался, прыжками бросился к лестнице. За ним остальные. Ох, чуяло больное сердце… Лестница тряслась, ходила ходуном. Он выбрался в забетонированный «зал», где из освещения была лишь мутная лампочка. Но большего и не требовалось. Свет уже поступал с улицы. Вместе с ним надвигались серьезные проблемы.
–Назад!– закричал Дымов, начиная пятиться.– Все назад, на лестницу!
Автоматическим оружием, слава богу, обзавелись, и патронов была гора.
А взрывчатки у немцев наверняка ограниченное количество. Они поместили тротил под дверь, произвели подрыв – как-то безграмотно, но уж как могли. Нижнюю часть двери вырвало из петель, покорежило. Но верхняя часть держалась. Конструкция переломалась, представляла что-то ершистое. В образовавшуюся щель можно было проползти, и некий безголовый смельчак уже использовал эту возможность. Там же и остался, пораженный пулями. Это не остудило пыл штурмовой команды, несколько человек схватились за край двери, стали ее оттягивать. По немцам строчили все, кто находился рядом, даже Рамона куда-то лезла со своей штурмовой винтовкой. Орали раненые – пули поражали ноги. И все же стальная конструкция отвалилась в сторону, брызнул в глаза дневной свет. Солдаты в форме Ваффен СС стали оттаскивать раненых, покрикивал командир. Гранат у защитников лаборатории, к сожалению, не осталось. А вот у противника…
–Все вниз!– страшным голосом заорал Влад.– Берегись гранат!
Предостережение оказалось не лишним. Снова затряслась лестница. Кто не успевал добежать, просто падали на ступени. Дымов схватил за шиворот Рамону, толкнул в створ лестничного марша. Она потеряла винтовку, от которой все равно не было пользы, загремела по ступеням с испуганным криком. Не беда, пара синяков не испортят девичью красоту… Дымов повалился последним, схватился за перила, чтобы не переломать ноги. Первая граната уже рванула в паре метров от лестницы. Вторая – ближе, осколки застучали по стальной конструкции. Голова наполнилась болью, но связь с реальностью Влад не утратил. Все товарищи находились внизу, визжала Рамона, которую швыряли по цепочке – лишь бы подальше от опасного места. Дымов спрыгнул последним, а наверху уже топали тяжелые бутсы – солдаты Ваффен СС рвались в бой. Значит, имели ценность приготовленные к эвакуации вещички…
Влад снова заорал: всем прочь, бегом, перекрывать проем, отделяющий западную часть коридора от восточной! Народ схлынул. Светопреставление продолжалось. Солдаты скопились наверху, стали швырять вниз «колотушки». Эти штуки, к счастью, не имели мощного поражающего воздействия. Они прыгали по ступеням, срабатывали у подножия лестницы. Дымов бежал последним. Осколки не достали, но взрывная волна повалила его, он сделал цирковой кульбит, схватил выпавший автомат. В голове творилось что-то несусветное, били колокола. Влад побрел, шатаясь, плохо понимая, что происходит вокруг. Кто-то схватил за руку, поволок, кажется, седой Паулюс, дай ему бог дожить до глубокой старости…
Садовский, задыхаясь, как рыба на берегу, уже крутил штурвал. Просвет уменьшался, но медленно! Ему на помощь пришел здоровяк Дзинтарс, отодвинул плечом, взял дело в свои руки…
Взрывы повредили лестницу, поэтому у немцев вышла заминка, спасшая не одну жизнь. И все же они попрыгали вниз и, корчась за пустыми контейнерами, открыли шквальный огонь. Валдис, сидя за выступом в стене, огрызался короткими очередями. Люди путались, мешались, образовалась куча-мала. Рванула еще одна граната, снова крепко шибануло. Кто-то истошно заорал по-немецки, что хватит взрывать, это опасно! Дымов перекатился за порог, и дверь за его спиной с глухим лязгом вошла в створ, захлопнулась. Сработал стопор, не позволяющий ее открыть снаружи.
Состояние было гадкое, голова не варила. Стонали люди. Мишка Балабанов сделал нетвердый шаг, рухнул на пол – устал чего-то. Ругался Пушкарь, он дергал заклинивший затвор и костерил военную промышленность Германии. Садовский стоял на коленях, хлопал себя по карманам – искал спички. Дымов приподнялся. Печальными мертвыми глазами смотрел в потолок Валдис Скудра, пуля попала в голову, выбила кусок затылочной кости. На коленях рядом с ним сидела Рамона и, шмыгая носом, утирала кулачками слезы. Дзинтарс и Лиепа стали оттаскивать убитого – до «покойницкой» было рукой подать. Контузило, похоже, всех, но кого-то больше, кого-то меньше. Из-за двери доносились глухие голоса, топали сапоги. От удара кованой подошвой распахнулась дверь – и заорала целая свора: женщины, мужчины. «До персонала добрались,– лениво отметилось в мозгу.– Конечно, их же загнали в комнату на западной стороне. Да и черт с ними… А фрау Маркс?– ужалило беспокойство.– Нет, туалетные комнаты, кажется, в этом крыле…»
Сквозь звон в ушах доносились глухие взрывы. А это как понимать? Сердце тоскливо сжалось. Идти пришлось, держась за стенку. Путь был близкий. Задняя дверь держалась. Снаружи доносились гневные выкрики. Солдаты подрывали гранаты под стальной дверью. Они практически не причиняли вреда – дверь могла выдержать даже попадание полевой гаубицы. А взрывчатка у них наверняка уже кончилась…
Он постоял несколько минут, держась подальше от «взрывающейся» двери, потом побрел обратно. Немцы прекратили тратить боеприпасы, настала тишина. В коридоре тоже было тихо. Сидевший на полу народ безмолвствовал и вопросительно смотрел на командира.
–Нормально – проворчал Влад.– Может, к вечеру и подорвут…
–Эй, вы кто такие?– донесся из-за сварной конструкции гортанный крик.– Понимаете по-немецки?
–А вы догадайтесь,– засмеялся Дымов.– Профессор Абель, если не ошибаюсь?
–Да, не ошибаетесь!– ворчливо известил собеседник.– Красная армия? Что хотите?
–Глупые вопросы задаете, профессор! Военная контрразведка СМЕРШ, слышали про такую? А что мы хотим, вы сами догадайтесь, это несложно.
–Что имеем, то и хотим,– пробормотал по-русски Садовский.
Мишка и Пушкарь оценили шутку ленивым смехом. С обратной стороны различили смех, стали ругаться.
–Профессор, вы же интеллигент, перестаньте браниться… Признайтесь, вы проиграли. Хотите совет? Забирайте своих людей, пока живы, садитесь на корабль, если он еще не удрал, и дуйте в свою Швецию. Какое-то время проживете… пока вас не отловят, как военного преступника. Или поезжайте в Вентспилс, Красная армия придет в него только завтра! Смотрите, потом будет поздно. У вас же кончилась взрывчатка, нет?
