Анна рассмеялась – уже не так сухо.
–Вы замечательно выражаете свои мысли, майор Дымов. У нас еще будет время поговорить. До Лиепаи километров десять-двенадцать. До пригородов – еще меньше. Мы можем свернуть на запад, к морю, но передвигаться вдоль береговой полосы будет затруднительно. Лесами проще, уверяю вас. Возможно, к вечеру мы достигнем нужного нам района. А сейчас прошу прощения, должна вас оставить.
Анна побежала в голову колонны. Дымов проводил ее взглядом. Женщины участвовали в войне, встречались и в боевых частях. Но чтобы женщина командовала мужчинами в боевой обстановке, а последние ее слушались – такое он видел впервые. С этой Европой было что-то не так…
Ближайшие планы провалились, как мартовский лед под ногами! Между деревьями забрезжил просвет. Люди оживились, ускорили шаг. Опыта ведения боевых действий им явно не хватало. Один из дозорных – молодой мужчина в рыбацком балахоне – в полный рост вышел из леса. Второй среагировал – ахнув, бросился наперерез, выставив ногу, повалил товарища, прижал к земле. Остальные присели, кто-то залег. Дымов перекатился в канаву, заскрипел зубами от досады. Рядом гримасничала Анна, сжимала кулаки. Положение становилось отчаянным. Недалеко от опушки стоял немецкий солдат в сдвинутой на затылок каске, грыз травинку. Рядом прохаживался еще один немец – рослый и плечистый. Оба были при полной амуниции, вооружены до зубов, на допниках за спиной крепились скрученные шинели. Это были часовые. За ними, в низине, стояли два грузовика. Один уже разгрузился, солдаты вытягивались в цепь. Со второго немецкие военнослужащие с засученными рукавами стаскивали ящики, разобранный миномет. Из низины доносился гул голосов. Первый солдат что-то заметил краем глаза. Он насторожился, взялся за автомат, стал всматриваться. Ноздри хищно раздувались. Он точно что-то заметил. Второй тоже проявил интерес, что-то спросил. Выслушав ответ, привел автомат в боевое положение, встал, расставив ноги. Партизаны, затаив дыхание, не шевелились. Плотный кустарник служил им защитой.
Какое-то время солдаты всматривались в даль. Первый собрался открыть огонь, передернул затвор. Напарник фрица начал его отговаривать, дескать, не пори горячку, людей всполошишь. Нет никого в лесу! Первый настаивал: он что-то видел! И неизвестно, чем бы закончился их разговор, но в этот момент с ветки взлетела крупная птица, вздрогнул кустарник. Ворона, тяжело махая крыльями, подалась через открытое пространство к отдельно стоящему дереву. Караульные проводили ее взглядами. Плечистый засмеялся, похлопал товарища по плечу. Второй расслабился, сплюнул. Часовые постояли еще немного, потом вразвалку двинулись вдоль опушки.
–Не шевелиться,– прошелестела команда Анны.
Женщина расслабилась, отдельные участки ее лица стали покрываться румянцем, другие оставались бледными.
–Есть еще чему поучиться, верно, Анна?– прошептал Влад.
–Да, вы правы. Но мы не регулярное войско и часто допускаем ошибки. Это простительно, если не влечет за собой человеческие жертвы… Обстоятельства складываются не в нашу пользу, майор, вы это уже поняли. Идти назад мы не можем – тела у грузовика фашисты уже нашли, наверняка стянули силы и устроят облаву. Взвод перед нами тоже не будет сидеть на месте. К морю идти опасно, окажемся в капкане. Нужно двигаться только на восток, вдоль опушки, но мы отдалимся от Лиепаи… чтобы потом к ней вернуться. Вас не ждут в Лиепае неотложные дела?
–Дела потерпят,– скупо отозвался Дымов,– но недолго. Не позднее завтрашнего дня мы должны быть в городе. Но вы правы, повлиять на сложившуюся ситуацию трудно…
Люди стали отползать в лес – справиться со взводом вооруженных солдат маленькая группа была не готова. Только в лощине в глуши леса люди стали приходить в себя.
–Хлебнем мы с этими вояками горя, командир,– сокрушенно сказал Садовский.– Не удивлюсь, если выяснится, что они не ориентируются в этой местности.
Дымов промолчал.
Какое-то время группа шла на восток. Лощина сменилась морем колючего шиповника – пришлось его обходить. Лес уплотнялся, смена направления движения к добру не привела. Вырос черный ельник, приходилось гнуться в три погибели, чтобы пройти под его лапами. Потом в течение двух часов обходили зловонное болото, проваливались в жижу по щиколотки. На привалах почти не говорили, восстанавливали силы. День прошел бездарно.
Пулеметчик Густавс, наплевав на субординацию, спорил с Анной: мы неправильно идем, просто стоим на месте! Откуда у нее эти ложные сведения? Он знает эти места, до войны работал егерем в северном заповеднике – и в толк не может взять, куда их ведет Анна! На западе река Кышка, можно пройти ее берегом и к вечеру добраться до Лиепаи. По ее же милости оказались в глухомани, где даже немцев нет! Мнения разделились. Сторонники Анны уверяли, что на Кышке выставлены посты, а саму реку патрулируют на катерах легионеры. И она поступает правильно, что ведет отряд в обход. Люди доказывали свою правоту, горячились, как дети.
–В товарищах согласья нет,– шепотом прокомментировал Садовский.
С латышским языком у Влада были серьезные проблемы, но отдельные слова он понимал.
–Какие горячие хлопцы,– лениво пробормотал, закрывая глаза, Глазнев.– А я вообще не понимаю, откуда здесь столько непроходимых лесов. Маленькая страна, клякса на карте…
Привалы становились длиннее, переходы короче. Мишка Балабанов подбирался к Илзе. Латыши взирали на него с осуждением, но это не могло остановить бойца. Однажды он с ней заговорил, и выяснилась страшная вещь: Илзе не понимала русского языка, а Балабанов не знал латышского. Это обстоятельство несколько охладило пыл молодого человека, теперь он решал, как зайти с другой стороны. По крайней мере оперативник не скучал, ему было чем заняться.
Поздний вечер застал отряд в глухом лесу. Люди спустились в низину, Анна выставила посты. Женщина стояла на коленях между валунами, и в свете фонаря изучала мятую карту.
–Смотрите, майор,– она указала испачканным пальцем с аккуратно остриженным ногтем,– вот это хутор Разинве, мы прошли его полчаса назад – помните? Противника там нет, мирных жителей тоже, хутор опустел в ноябре прошлого года. Отсюда до Лиепаи одиннадцать километров. Если выступим до рассвета, то мы их быстро преодолеем.
–Для начала нужно попасть в город Ульве,– напомнил Влад.
–Да, я помню,– кивнула Анна.– Ульве – не город, а небольшой поселок, пригород Лиепаи. Он к югу от города, вот здесь. От города Ульве отделяет лесная полоса шириной в полтора километра. Завтра утром пойдем по лесу, а потом придумаем что-нибудь. Войск вокруг города немного, только полицейские части. Все боеспособные подразделения отправляются на юг, к линии фронта… Признаться, не понимаю, почему эта группировка еще сопротивляется. Вы в курсе, что сейчас происходит в Германии? Мы не получаем нужных сведений, работает только немецкое радио, довольствуемся слухами…
–Да, вопрос важный,– согласился Дымов.– Немцы отчаянно сопротивляются, но лишь до того момента, пока это имеет смысл. Когда он пропадает, сопротивляются только фанатики – вроде тех же СС. Думаю, реализуются планы по эвакуации части гарнизона морским путем – например, в Швецию. Спасибо вам, Анна, что нянчитесь с нами. Без вашей помощи мы бы уже погибли.
