Процедура длилась минут семь, может восемь. Мы молчали. Мне были чертовски приятны ее прикосновения, то, как она проводила руками по коже головы, как запускала пальцы сквозь волосы. И именно потому что мне это было приятно, я бесился еще сильней. И молчал.
—Последняя.— Лея успокоилась. Теперь она больше была похожа на саму себя.
Она протерла ватой почти всю мою голову. Густо запахло спиртом.
—Щиплет?— Спросила она так, будто бы я был ее ребенком.
—Нет.— Я не удержался от смеха.— Не очень. Я потерплю, мамочка.
—Да ты мой сладкий!— Она наиграно потрепала меня за щеку и бросила ватку в коробку для мусора.— Что с плечом?
—Сам не знаю, я еще не смотрел.— Я оттянул ворот водолазки.
На плече красовался огромный темно-бордовый синяк, с впрысками лилового цвета.
—Ничего себе.— Присвистнула Лея.
Ее пальцы коснулись плеча. В меня словно вонзили сотни нагретых игл и втыкали их на огромной скорости от пяток до самой макушки. Пальцы Леи задержались на мгновение, а потом заскользили по коже. Я снова почувствовал гудение в животе.
—Я наложу повязку.
Лея отошла к шкафчику, а я наконец-то смог выдохнуть. Густая жирная мазь, салфетка и хороший слой бинта. Операция была закончена.
—Спасибо Сестренка.— Улыбнулся я, поднявшись на ноги и пряча плечо под одежду.
Лея следила за этим. Увидев, что я смотрю на нее, она резко отвела взгляд.
—Ну, ладно. Я пойду.— Немного неуверенно сказал я, обращаясь к спине в белом халате.
И повернулся к двери.
—Я не ошиблась в тебе.— Раздалось у меня за спиной.
Обернувшись, я встретился с ее взглядом. Это была уже прежняя Лея, уверенная в себе, немного таинственная и (я говорил, что не сразу это разглядел) очень притягательная. Она оперлась о стол и смотрела на меня, немного откинув голову назад.
—О чем ты?
—Обо всем и о том, что сегодня ты сделал в частности. Разве это не лучшее подтверждение моих слов и мыслей?
Мне стало неловко. Нет, мне, конечно, было приятно то, что она говорила. Это льстило мне, тешило мое самолюбие, но, как крохотная косточка, попавшаяся в самом прекрасном супе, мешающая полностью оценить его вкус, противное чувство не давало мне полностью насладиться моментом. И я знал это чувство.
—Я просто…
—Ты просто хотел спасти друга. И ты сделал это. Все остались сидеть на месте, а ты сделал.
—Не надо, Лея.— Чувство достигло апофеоза.— Просто я был ближе всех, да… Блин, да любой бы на моем месте смог бы сделать это. И сделал! Не надо сразу чествовать меня как героя, я нихрена не герой. В обычной жизни я боялся даже сделать замечание малолеткам, которые могли бросить мусор мимо урны. Не говоря уже о том, что со сверстниками вообще не мог контакта найти. Меня было легко запугать, обмануть, задавить. Поэтому, не нужно этого пафоса. Я просто сделал то, что нужно было сделать, вот и все.
—Но сейчас-то не обычная жизнь.— Лея скрестила руки на груди. Ее лицо, улыбка, манера держаться, все говорило о том, что она включила психолога.— Я понимаю о чем ты, мы с тобой уже говорили об этом. Не стану тебе напоминать, что ты — основная причина всех своих неврозов.
Да, я знал. Но мне как-то не легче от этого. Хватит, мне и так есть из-за чего стыдиться и ненавидеть себя. Ох уж эта любовь покопаться в чужих шкафах.
—Но…— Лея всмотрелась в меня и сжала губы,— я понимаю, что мир иногда может поспособствовать этому.
Я поднял на нее глаза.
—Я это знаю Слейвин. И это — вполне нормально. Ты можешь быть кем угодно в обычной жизни, но может наступить момент, смена обстоятельств или еще что угодно, когда человеку приходится круто поменяться. А может не наступить. И тогда человек так и проживет всю свою жизнь, не раскрывшись, не показав миру истинного себя.
—Хочешь сказать, это истинный я?
—Тот, который ради спасения друга рисковал жизнью?— Лея улыбалась.— Да, это ты. Мне не важно, кем ты был в прошлой жизни, потому что сейчас ты тот, кто ты есть. Настоящий ты.
У меня вырвалась грустная усмешка.
—Значит, не произойди все это, я бы так и остался… неудачником, моллюском, который при виде крупной тени тут же прячется в раковину.
—Эй, вот тут ты не совсем прав, Слейвин.— От Леи не ускользнула горечь, которой просто переполнялся мой голос. Она подошла ко мне и погладила по щеке.— Да, жизнь такая дурацкая штука — кто-то ходит по земле с ощущением, что мир крутится вокруг него. А кто-то,— она улыбнулась, глядя мне прямо в глаза,— вокруг кого стоило бы покрутится, остается в тени, только потому, что ему так и не посылаются необходимые обстоятельства.
—И что же тогда делать?
—Оставаться собой, никогда не прогибаясь под окружающий мир.
—Ага, легко сказать.— Я кисло улыбался.
—Я не только про то, что нужно качать мускулы, чтобы поставить на место школьного хулигана.— Лея взяла меня за подбородок и повернула к себе.— Какой-то малек кинул мусор на газон? Молодежь хапнула пивка, а на утро лавочка в шелухе, а вокруг пустые бутылки? Окей, ты можешь выскочить и ввязаться в конфликт, только как это поможет? Уж так устроен человек. Пока он сам не дойдет до чего-то, фиг ты его заставишь.
—И как тогда поступать?
—Не бросать мусор. Бог судья тем кто свиньи, а ты не будешь ею. Кто-то опаздывает на работу? А ты приходи вовремя. Всюду хамство и негатив? А ты будь вежлив и улыбчив, ломай систему. Поверь, можно кричать и махать кулаками, только чем ты тогда отличаешься от тех, с кем пытаешься бороться? Благими намерениями? Ой да брось, фигня это все. Необязательно менять мир, достаточно начать с себя. А там, глядишь, твой пример окажется заразителен.
Я улыбался. Наверное, я услышал то, что хотел услышать всю свою недолгую жизнь.
—В твоем случае все было намного эффектней, конечно.— Лея тоже улыбалась.— В тебе было что-то, всегда, но как эпично это явилось на свет.
—Да уж, сам в шоке.— Я посмотрел на нее и погладил по плечу.— Спасибо тебе, Лея.
—Не за что, Темный Волк.
Она сжала губы, а в глазах снова появилась грусть. Я потянулся к ней и чмокнул ее в щеку. Не знаю, зачем я это сделал… вру, знаю. Она нужна была мне, ведь никто не смотрел на меня, не верил в меня так, как она.
—Спасибо тебе.
—Не за что.
Лея озарила меня своей улыбкой, сжала руку и отвернулась. Лицо ее пылало, дыхание было глубоким. Секунду помедлив, я вышел из комнаты.
2.7
Спать не хотелось, совсем. Я понимал что нужно, но сегодня был такой насыщенный день, он так взбудоражил мою душу, что какой там сон. Лея, Рика, спасение Данте, все вместе заставляло мое сердце работать с утроенной силой.
