Услышав отчет Киоши, Нагаре побелел как полотно.
–Как вы выяснили все это?– спросил он. В отличие от взволнованного Нагаре, Казу с непроницаемым выражением лица просто смотрела в пространство.
Киоши медленно вздохнул.
–Кинуйо рассказала мне обо всем перед смертью,– сказал он, сочувственно смотря на Казу.
Услышав это, она опустила взгляд.
–И напоследок она сказала мне, что вы ей как дочь,– произнес Киоши.
Казу медленно закрыла глаза.
–Мне стало интересно, отчего эти четверо, хотя они и знали, что не смогут изменить настоящее, как бы ни пытались, решили отправиться в прошлое и встретиться с теми, кто уже умер.
Киоши перевернул страничку своего блокнота.
–Одна женщина отправилась туда, чтобы поговорить с сестрой, которая погибла в автокатастрофе. Ее звали Йаеко Хирай. Думаю, вы с ней знакомы, верно?
Только Нагаре ответил ему:
–Да.
У семьи Хирай была старая гостиница в Сендае, и девушка, которая являлась самой старшей в семье, должна была взять в свои руки управление ею. Но она этого не хотела и, когда ей исполнилось восемнадцать, уехала из дома, чтобы жить по-своему. Родители лишили ее наследства, и с девушкой общалась только сестра. Год за годом она навещала Хирай, убеждая вернуться назад. А потом произошла беда: сестра погибла в автомобильной аварии, возвращаясь домой после очередного визита.
И Хирай отправилась в прошлое, чтобы повидаться с ней.
–После путешествия назад во времени она сразу же вернулась домой и приняла на себя обязанности по управлению гостиницей. Я захотел услышать ее версию того, что произошло, поэтому отправился в Сендай.
Прошло семь лет. Теперь Хирай управляла гостиницей, и ее дело процветало.
–Я спросил у нее: «Почему вы решили отправиться в прошлое и повидаться с погибшей сестрой, хотя знали, что настоящее от этого не изменится?» Ее насмешил мой грубый и бестактный вопрос, а потом она ответила так: «Если бы после смерти моей сестры я продолжала жить в скорби, то это было бы результатом ее гибели. И тогда я подумала, что не допущу этого. Я поклялась себе, что обязательно буду счастлива. В память о моей сестре». Услышав это, я понял, что упускал из виду раньше. Я всегда думал, что, поскольку моя жена умерла, я никогда больше не должен быть счастлив.
Киоши замолчал и медленно перевел взгляд на подарок, который держал в руках.
–Вашей жены больше с нами нет, так?– тихо спросил Нагаре.
Киоши, кажется, твердо решил, что не будет портить всем настроение разговором на эту тему.
–Нет. Она умерла тридцать лет назад,– сказал он, пытаясь говорить с невозмутимым видом.
Услышав это, Казу переспросила:
–Получается, что подарок вы искали для вашей покойной жены?
–Да,– ответил Киоши и уставился в центр стола.– В тот день мы договорились встретиться здесь, но я не смог, потому что у меня была работа. Тогда еще не было мобильных телефонов, и она прождала меня до самого закрытия. А потом стала свидетелем уличного ограбления и погибла.
Он договорил и натянул себе шляпу на голову.
–Простите. Я не знал. Должно быть, я был невежлив с вами…– проговорил Нагаре, низко кланяясь. Теперь ему было не по себе, оттого что он так донимал Киоши вопросами о том, зачем ему нужно было отправиться в прошлое, чтобы вручить подарок.
Конечно, он не знал, что жена Киоши умерла, так что тут уже ничего не поделаешь. Но все равно корил себя за опрометчивость.
«Я поторопился с выводами, хотя должен был выслушать рассказ полностью».
–Ох, нет, нет. Напротив, это мне надо было с самого начала все как следует объяснить. Я прошу прощения за эту неразбериху.
Киоши поспешно поклонился.
–Все эти тридцать лет меня мучили угрызения совести. Если бы я сдержал обещание, моя жена не погибла бы. Все было бы иначе, но…
Он замолк и медленно перевел взгляд на Казу.
–Как бы сильно я ни горевал, мертвых не воскресишь.
Слова Киоши так тронули Нагаре, что он широко распахнул глаза. Хозяин кофейни перевел взгляд на Казу.
Кажется, он хотел что-то сказать, но никак не мог решиться. Казу смотрела на женщину в платье. Киоши с нежностью глядел на коробку, в которой лежала цепочка.
–Вот я и решил сделать своей жене подарок, пока она была жива,– тихо сказал он.
Донг, донг, донг…
Часы на стене пробили восемь раз, и этот звук эхом отозвался в кофейне.
Киоши поднялся.
–Пожалуйста, позвольте мне вернуться в тот день, когда моя жена была еще жива. Я хочу оказаться на ее последнем дне рождения тридцать лет назад,– сказал он с низким поклоном.
Но Нагаре все еще оставался мрачен.
–Киоши, тут такое дело…– начал он. Нагаре говорил с трудом и явно не знал, какие слова подобрать.– Тут… Понимаете… Ну, в общем…
Киоши склонил голову набок, глядя на Нагаре. Первой заговорила Казу, и ее лицо было, как всегда, непроницаемо.
–Видите ли, в силу некоторых обстоятельств больше нельзя вернуться в прошлое, когда я наливаю кофе,– заявила она.
Хотя Нагаре эта ситуация явно казалась неловкой, Казу говорила как ни в чем не бывало. Она словно просто объявила о том, что сейчас подадут обед.
–Ох…
Кажется, Киоши был поражен.
–Что ж, если так…– пробормотал он и медленно закрыл глаза.
–Киоши…
Он повернулся к Нагаре, который начал ему что-то говорить.
–Нет-нет, все в порядке… Я сразу почувствовал сегодня, как только пришел, что все как-то не так,– сказал Киоши с улыбкой.– Это, конечно, большое разочарование, но тут ничего уж не поделаешь, верно?
Киоши изо всех сил старался не выдать своего огорчения. Он блуждал взглядом по комнате, пытаясь не смотреть никому в глаза. С его стороны было бы разумно узнать, почему у него не получится вернуться в прошлое, но он не стал этого делать. Наработанная за столько лет интуиция детектива подсказывала ему, что ответа он в любом случае не получит, так что нечего и суетиться. Киоши больше не хотелось напрасно тратить время. Он вежливо кивнул.
–Ну что ж, вам пора закрываться,– сказал он и потянулся к застегнутому портфелю, чтобы положить в него свой подарок на день рождения.
Как вдруг…
Хлоп!
Женщина в платье так громко закрыла свой роман, что по комнате прокатилось эхо.
–Ой,– невольно воскликнула Казу.
Женщина в платье медленно поднялась и ушла в туалет в полнейшей тишине. Стул был свободен. Тот, кто теперь сядет на него, может оказаться в любом времени, в каком только пожелает. Кио-ши теперь невольно думал только об этом стуле. Но потом он вспомнил. Никто не нальет ему кофе.
