Обычно это как минимум группа существ, инемалая. Если быони водились вморях— ихбыдавно заметили. Кораблестроением тут занимаются сглубокой древности. Атут, как будто изниоткуда. Что-то уменя появилось нехорошее предчувствие. Хотелось бы, чтобы яошибался, ноочень может, что кпоявлению этой твари приложили руку чародеи Крови. Выращивали жеони излюдей разнообразных чудищ. Если это так— тонаморе могут появиться серьезные проблемы…
Отэтих мыслей меня отвлек приближающийся берег. Что-то оннепохож натучасть, куда ястремился. Немного порывшись впамяти, явспомнил. Тут ябыл, когда наКаракатице отбивал нападение чародеев Крови. Значит, это место левее.
Поворот вправо— иснова ожидание…
Ивот оно! Одинокий домик наберегу моря. Небольшой, деревянный, скрасной крышей изобожженной черепицы. Мой дом! Надуше стало как-то тепло. Настроение поднялось дозаоблачной выси, захотелось беспричинно улыбаться.
—Мой дом,— повторил яуже вслух.
Зашуршали мелкие камушки под тяжестью разогнавшейся лодки. Ялегко спрыгнул ипошел вперед. Площадка перед домом, заросшая низкой травой. Здесь яотрабатывал комплексы смечом, тут жепролито бесчисленное количество моего пота… Деревянные ступеньки… наних так приятно сидеть, встречая рассвет ипровожая закат илюбоваться морем…
Открыть дверь янеуспел— она сама распахнулась имне нашею кинулась Мариэлла. Наменя обрушился ураган слез исчастливых эмоций:
—Язнала, язнала… тывернешься… яждала тебя… Немог тыпросто исчезнуть, тыжеотовсюду выкарабкаешься, тыжетакой сильный! Хнорров дурень, почему так долго⁈ Ябоялась… что уже… нотывсе жездесь, здесь… Мне без тебя так плохо, непокидай меня больше, пожалуйста…
Аяприжал еесебе, такую родную ипообещал:
—Ябольше неисчезну, клянусь.
Удивительно. Япришел всебя настарой мельнице вкакой-то деревне, долго путешествовал поимперии Нарт, плыл сюда… Попути янечасто вспоминал про Мариэллу. Нотолько теперь японял, как мне еенехватало.
—Пойдем, япокажу тебе твою комнату. Там все поменяли, янадеюсь, тебе понравится. Инеопуская мою руку, как будто ямогу исчезнуть, она потянула меня засобой…
Мызанимались любовью изасыпали вобнимку. Просыпались, ивсе повторялось сначала. Казалось, что Мариэлла старалась отдать себя всю, каждый сантиметр тела икаждую клеточку.
Храм Никкасу, главный зал:
Несколько монахов молились вразных частях зала. АСигил, светильщик, проверял магические лампы. Укаждой есть свой ресурс. Без подзарядки они могут сиять приблизительно четыре дня. Потом свет начинает тухнуть. Напротяжении еще шести часов можно увидеть тусклое свечение. Апосле исчезает окончательно. Так что каждую изтысяч ламп нужно заряжать раз вчетыре дня. Немалый труд. Впрочем, кто-то жедолжен этим заниматься? Обычно наэту должность назначается три-четыре человека, измонахов-чародеев, только достигших уровня подмастерья. Ежедневная рутинная зарядка ламп-артефактов напротяжении нескольких лет позволяет повысить контроль над заклинаниями инеплохо раскачать магический резерв. Так уже идоуровня полного мага недалеко. Ктому же, освещать храм Никкасу— честь для монаха, так что порой занеказистую свиду должность светильщика готовы даже сражаться.
Сегодня, как обычно, Сигил работал. Кивнув знакомому лицу зашедшего монаха, онпродолжил свое занятие. Нокраем глаза заметил, что вновь пришедший скромно устроился влевом углу зала. Обычно там молятся обычные прихожане. Монахи жепредпочитают размещаться ближе кцентру.
Наглаза попался светильник, который вообще негорел. Быстрая проверка показала, что артефакт можно выкидывать— онполностью исчерпал свой ресурс. Такое нечасто, новсе жеслучалось. Сигил вытащил изгнезда сломанный артефакт иустановил новый. Зарядил его полностью, активировал, привычно закрыв глаза отвспышки света. Еще трое монахов зашло. Они направились кцентру зала. АСигил начал искать следующий севший артефакт.
Ивдруг монах, что только что устроился влевом углу, полыхнул божественной силой. Силой Никкасу. Все присутствующие ощутили это, уставившись нанего. Даже другие молившиеся монахи прервались, открыли глаза изамерли вблагоговении…
Вик:
Яначал молиться вхраме. Вообще, яэто делал всего несколько раз вжизни. Попробовав пару раз, быстро убедился вполной бесполезности для меня этого занятия. Иникогда невозвращался кнему. Благо, Никкасу вполне устаивают «молитвы действием»— Сатто иБитто. Тоесть самопознание ипознание окружающего. Раз инавсегда решив для себя, что это бесполезная трата времени, яникогда больше немолился. Незачем, как помне. Ну, адействительно, зачем мне это⁈
Я— неплохой мечник, чародей иобладаю даром изменять свою ичужую ауру. Вот намагии иработе саурой истоит сейчас сосредоточиться, амолитвы… пусть это остается другим. Ясчитаю, что молиться— значит просить милости кого-то. Аяпривык надеяться только насебя. Для меня быть монахом Никкасу— это сосредоточиться наСатто иБитто, ипридерживаться Кодекса. Вот ивсе. Янеособо вдаюсь востальные аспекты религии. Раз такое положение дел устраивает верховного жреца Никкасу, то, думаю, неодин ятак считаю. Но, как говорится, когда-нибудь все происходит хотя быраз. Вот ия, поочень настойчивому «совету» Ликара, решил попробовать. Ведь зачем-то онэто советовал⁈
Едва яначал проговаривать про себя первые слова молитвы, как что-то произошло. Яоткрыл глаза. Пару секунд япотрясенно оглядывался. Вокруг оказалась плоская, как стол, равнина. Исвет. Заливающий все, нонеслепящий.
Передо мною прямо извоздуха соткался мужчина, сосветом вместо глаз. Его яузнал сразу. Такое желицо было устатуи Никкасу, которую явидел впервый жедень вэтом мире. Ясклонил голову. Нечасто передо мной появляются боги, так что стоит проявить уважение.
—Рад тебя приветствовать, Виктор,— услышал я.При этом рот мужчины даже нешевельнулся, даислышал янеушами, апочему-то всем телом услышал его слова. Любопытный эффект. Ктому жемое имя… давно меня так неназывали, больше пятидесяти лет. Собственно, никто, наверное, инезнал, как меня зовут полностью. Явсегда представлялся коротким именем.
—Яхочу поблагодарить тебя. Тыподарил мне свободу.
Никкасу улыбнулся. Приятная, мягкая улыбка. Вот только при этом его губы немного разомкнулись. Иоттуда показался такой жесвет, как изглаз. Иуменя создалось впечатление, что разумный свет натянул насебя, как чулок, вид человека.
—Так иесть, ядавно выгляжу совсем по-другому, твои глаза несмогут меня воспринять. Перед тобой кукла. Человеку легче воспринимать, когда есть реальный собеседник,— вновь услышал я.
Внезапно возле него появилась точка. Просто крохотная черная точка. Она медленно разрослась вчерную сферу, размером скулак.
—Это— мой дар тебе. Вблагодарность заспасение. Запоминай.
Сфера молниеносно трансформировалась вочто-то… Приглядевшись внимательно, японял— это жеточная копия моей ауры.
—Верно,— подтвердил Никкасу мою догадку.
Еще одна стремительная трансформация— исфера изменилась. Теперь она все так жепоказывала мою ауру, новрайоне живота располагалось какое-то сложное образование, кнему тоненькие энергоканалы приходили совсего тела, авыходили только два, гораздо толще, через руки.
