В полном офигении я повернулся к Рону и увидел его смеющиеся глаза. Он посмотрел на меня, а потом куда-то дальше, мне за спину. Проследив за его взглядом, я увидел стоящую неподалеку группу миридов, четверых мужчин и девушку. Они стояли на фоне горящих развалин, держа в руках дикмусы, их волосы развевались на ветру. Прямо ангелы возмездия, сошедшие в ад, разве что без крыльев.
Девчонка, не обращая на нас внимания, раскидывала вокруг миридов фиолетовые лепестки, которые образовали круг. Но вот она подняла голову, и меня словно током ударило — Бася! Та самая, что стащила Черную жемчужину и уникальный стилет!
— Давай быстрее! — крикнула она и махнула рукой. — Лютики-домоседы рвутся на родной луг, долго я их не удержу.
Рональд схватил меня за локоть и потащил к ним. Я и не подумал сопротивляться, настолько был ошарашен событиями последних минут.
Пока мы шли, Басины лепестки задрожали, заколебались и стали медленно подниматься в воздух. Едва мы шагнули в круг, как они ускорились и сложились в настоящий вихрь. Сквозь него, обернувшись, я увидел целую толпу тинароллов, со всех ног несущихся от площади к нам. И не успел подумать о бегстве, как неведомая сила подхватила меня, подняла в воздух и закрутила. Мир мигнул, и в следующую секунду я упал вниз.
Глава 19
Я не ударился, а повалился в мягкую, густую траву. Но тут же вскочил — похоже, у меня начинают вырабатываться реакции на жизнь в постоянной опасности.
Осмотревшись, я обнаружил, что стою на просторной поляне. Вокруг лес, чуть в глубине его, между деревьями, виднеются сооружения из веток, похожие на большие шалаши. Невдалеке виднеется расписной шатер. В нескольких метрах от меня горит костер, над которым на вертеле жарится аппетитный кусок мяса.
Где я?
— Добро пожаловать в лагерь миридов.
Сидевшие на бревнах у огня две темноволосые девушки, увидев нас, вскочили и кинулись к Рональду.
— Ты спасся... Какое счастье... Верховный служитель жив... — зачирикали они. — Слава богине Мириде за чудо твоего спасения!
Следом за ними поздравить его с благополучным возвращением подтянулись жители ближайших шатров. После объятий и хлопаний по плечу Бася с улыбкой обратилась к Рону:
— Действительно чудо. Мы едва не пропустили твой Зов. Да, цветок расцвел, но был настолько мал, что Осфен заметил его на карте Наблюдателя почти случайно.
— Мы попали в лапы тинароллов, — пояснил Рональд и показал на меня: — Если бы не мои друзья, я бы и такого Зова не смог отправить.
— Друзья? — с недоумением спросил пожилой мирид, которого звали Осфен. — Ты хочешь сказать, друг?
— Их было двое. Но второй пожертвовал собой, чтобы дать нам шанс спастись.
На меня вдруг накатила злость. И за Женьку, и за Става, и за всех погребенных под землей узников фермы.
— Откуда взялись эти красноглазые твари? — экспрессивно выкрикнул я. — Да и вы тоже? Хранитель в храме праотца говорил, что все расы произошли от сыновей Вакея, а их было трое! Ни мириды, ни тинароллы не упомянуты в истории Мидкора!
Рональд склонил голову набок и задумчиво посмотрел на меня.
— Он сказал, что у Вакея было только три сына?
Я задумался, пытаясь точно вспомнить. А ведь Рон прав, хранитель говорил, что земли были поделены между тремя сыновьями.
— А что, был и четвертый? — поинтересовался я, сбавляя обороты.
— Именно так. Прошу, садись у огня, здесь уютно. Сейчас объясню, что смогу.
Все прибывшие расселись вокруг костра. Наклонившись к опустившейся рядом со мной на бревно Басе, я угрожающе прошептал:
— У меня есть к тебе дело.
— У меня к тебе тоже, — она беззвучно рассмеялась и показала глазами Рона, — но позже.
— Так что тебе рассказывал хранитель? — тем временем спросил тот, с интересом глядя на меня.
— Ну-у... — собрать мысли в кучку после недавних злоключений было нелегко, и я поводил в воздухе руками, пытаясь сосредоточиться. — Что бог Теодар создал Мидкор и местных жителей, а остальные боги учили их охоте, рыбалке, ремеслам. И все было очень хорошо.
Мириды сидели и улыбались, словно каждый из них лично помнил эти прекрасные времена.
— Но коварный Рейвул научил людей зависти, — продолжал я, — и они постепенно озверели.
— Это так, — кивнул Рональд. — А дальше?
— Еще он рассказывал, что Теодар, дабы спасти человечество, создал Вакея и отдал ему свое сердце. А когда тот умер, три его сына стали основателями трех здешних рас. Вот, пожалуй, и все.
— Что ж, тогда слушай, — он тяжело вздохнул и поморщился. — У Сокрушителя зла был еще один сын, самый младший. Звали его Тинаролл. Из всех четверых он был самым добрым, искренним и честным.
Я с удивлением посмотрел на него, думая, что ослышался. От «самого доброго, искреннего и честного» пошли эти твари? Быть не может!
— Да-да, именно так. И когда Вакей почувствовал, что близится его последний час, он отдал свое сердце именно ему. Однако трем старшим его выбор не понравился. И едва отец испустил дух, они накинулись на Тинаролла, убили и забрали божественное сердце. Но не смогли поделить и долго вырывали его друг у друга. В конце концов оно раскололось на пять частей, три из которых, самые большие, остались в руках братьев. При этом раздался невероятной силы взрыв, и их раскидало по сторонам, далеко-далеко. Придя в себя, каждый из них понял, что не знает, как вернуться назад, и остался жить на той земле, где оказался. Они-то и стали прародителями трех древних рас, названных в их честь.
Теперь уже улыбки исчезли с лиц миридов, они горестно кивали, подтверждая правдивость легенды.
— Прошло много-много лет, и бог красноречия Рейвул снова заскучал. Он стал наушничать Теодару, напоминать обо всем произошедшем. Напирал на убийство младшего из четверых братьев и особенно на разбитое сердце. Теодару же, давно ставшему бессердечным, противопоставить таким речам было нечего, ведь самую лучшую часть себя он отдал Вакею. Верховный, слушая Рейвула, все больше ярился и однажды не выдержал. Подобрал один из двух маленьких кусков сердца и воскресил младшего из братьев. Специально или по забывчивости, но бог не поднял его из могилы, поэтому тот воскрес прямо под землей. Там Тинаролл и остался жить, став прародителем нового народа. Душа его пылала гневом, и смыслом существования этой расы стала месть остальным. Ох как несладко пришлось бы элгионам, мениольцам и олнейгам, если бы не жена Теодара, добрая Мирида. Она создала нас, отдав последний оставшийся кусочек сердца. А целью нашей жизни установила борьбу с тинароллами, противодействие им и всяческое сопротивление их мстительным помыслам.
Рональд замолчал, и наступила тишина. Теперь был слышен только треск дров и шелест листвы, в которой резвился ветер.
— И что же, у каждой из рас до сих пор хранится свой кусочек сердца? — поинтересовался я.
