Большинство постелей были заняты, но несколько пустовали. Я хотел занять крайнюю, рядом с которой стоял лохматый мужик с рваным ухом, но услышал знакомый голос:
— Гермес, дуй сюда.
Риччи, закинув руки за голову, лежал на третьем от угла матраце. Соседний был не занят, и я направился к нему, одновременно поглядывая на других. Позади Риччи смотрел в потолок молодой парень. За ним, уткнувшись носом в стену, похрапывал седоволосый мужик.
Я сел на свободную постель, поджал под себя ноги и усмехнулся.
— Небогато тут у вас.
— Ну что ты хочешь, стартовая локация, все пока нищие. К тому же экспериментальный режим.
— В чем он вообще заключается?
— Ну-у... Труднее добывать деньги, меньше шанс получения артефактов, есть кое-какие штрафы к характеристикам.
— А как здесь донатить? — заметив непонимание на его лице, я пояснил: — Ну, чтобы игровой валюты отвалили, или что тут за реальные бабки дают.
Он от души расхохотался.
— Ну ты и чудо... Нет тут никакого доната! Все, что имеют прокаченные персы — только результат их труда.
— Странно. А с телками как? — ложиться в девять вечера я не привык и попытался прозондировать почву на предмет местных развлечений.
— Для женщин, — Риччи интонацией подчеркнул это слово, — и мужчин начальные локации разные. Думаю, у них там чуть проще. А вот город уже общий.
— Не, я не про то. Где тут можно повеселиться с девочками?
— Шутишь? — он в удивлении поднял брови.
— Почему? Мужикам ведь надо отдыхать. В конце концов, для чего еще девки существуют?
— Во-первых, завтрак в восемь утра. Если куда пойдешь, выспаться не успеешь, а тебе потом весь день вкалывать. Во-вторых, деньги мы предпочитаем не тратить, откладываем каждый медяк, чтобы быстрее уехать в город.
— Нафига тогда рекламировать всяких Жужу? Или это просто завлекалка?
— Они в большом мире, а чтобы туда попасть, нужно сначала выбраться с фермы.
— То есть баб здесь нет?
— Ну почему нет, есть пара поварих, есть Альва, продавщица в магазине.
— О, тут и магазин имеется? — воодушевился я. — И что там?
— Всякая мелочевка. Но народ в основном покупает только мешки и яблоки.
— Зачем?
— Яблоки — дешевая еда, всего по медяку штука, — он засмеялся и обвел рукой лачугу, — поэтому здесь и валяется столько огрызков. А мешок — это инвентарь. Складывать туда вырученные деньги, к примеру. Некоторые используют для ловли жемчуга. Стоит десятку. Дороговато, конечно, но он реально здесь нужен.
Риччи устало потер глаза и повернулся на бок, лицом ко мне.
— Не валяй дурака, ложись. Если родственник тебя сюда надолго отправил, то придется приспосабливаться к местному укладу.
— Постой, не засыпай, — запротестовал я. — Ты пойми, мне ведь дядя вообще ничего не рассказал. Вот ты, к примеру, тут на сколько?
Он пожал плечами.
— Как у всех, контракт на месяц.
— Какой контракт? Погоди, ты говорил про заработок... Получается, вы тут работаете?
— Ну, можно и так сказать. Что-то типа платных тестировщиков. Заключаем договор с компанией, по которому месяц должны безвылазно находиться в капсуле. В интерфейсе, слева внизу, имеется значок в виде конверта, это связь с администрацией. Мы обязаны ежедневно писать отчеты о своих впечатлениях.
— Нафига все это?
— Компания считает, что игре нужна новая струя, и хочет ввести режим, который сейчас тестирует, для всех игроков. Ну, вроде как он более хардкорный и народу зайдет лучше.
— А в чем отличия?
— Здесь реально надо бороться за выживание. Нам ввели сытость и жажду, которые нужно постоянно поддерживать. Вот эту самую ферму. Для того чтобы попасть в город, нужно сначала несколько недель горбатиться на ловле жемчуга. Чат у нас очень ограничен по сравнению с нормальным режимом игры.
— Да его вообще нет, — возразил я, устраиваясь поудобнее на валике-подушке.
— Есть, но только внутриклановый и для тех, кто у тебя добавлен в друзья, — Риччи сладко зевнул.
— Ясно. Значит, ты месяцок здесь побудешь, а дальше?
— Видно будет. Те, кто быстро выбираются в Мергус, чаще всего втягиваются в игру и продлевают контракты. Играть в большом мире реально интересно. А вот те, кому за месяц так и не удается скопить на караван, зачастую бросают. Я тут всего неделю, пока не знаю, как дальше пойдет.
— Не вижу особого интереса, — ухмыльнулся я. — Нырять месяц — полный дурдом.
— Не скажи. Все знают возможности большой земли и стремятся туда попасть. Трудности и препятствия только обостряют желание. Фактически мы тестируем новый мир, тут все по-другому. В прошлых версиях всем рулил один мощный искусственный интеллект, ты мог развиваться, расти, но только в рамках сценария. Но здесь разрабы сделали отдельные сервера и, чтобы ввести в игру элемент непредсказуемости, к одному мощному ИИ добавили несколько новых ядер. Каждое из них отвечает за отдельное направление — войну, ремесло, торговлю. Местные их, кстати, считают богами. Благодаря им в Мидкоре случается множество неожиданностей. Куча фишек, понимаешь?
— Прикольно. А что еще здесь необычного?
— Да много чего. Ты, например, когда погружался, видел надпись, что раса — элгион, да?
— Да.
— Ну вот, раньше такой не было. Тут три расы, это тоже нововведение. Родоначальника нашей, или, как его здесь называют, праотца, как раз звали Элгион. Ему нужно поклоняться и приносить в дар жемчужину, хотя бы самую плохонькую — тогда на неделю получаешь бонус ко всем параметрам. Правда, он действует только на родной земле. А забредешь на чужую — схлопочешь дебафф.
— То есть здесь где-то есть храм этого праотца?
Риччи засмеялся и покачал головой.
— Не совсем храм. Сам видишь, насколько на ферме все убого, не до храмов. Смотри, если пойдешь от столовой вдоль берега, но не к участкам, а в противоположную сторону, то там метрах в пятидесяти есть скалы. В одной из них — грот. Он наполовину залит водой, но к алтарю пробраться можно.
Я навострил уши.
— На него надо класть жемчуг?
Его глаза лукаво блеснули.
— Вижу, о чем ты думаешь. Типа придешь туда и сопрешь все, что клали до тебя. Но поверь, не ты один такой умный. Праотец не дурак, сразу забирает дар. Как только кладешь жемчужину на алтарь, она исчезает.
— Жаль, — вздохнул я. — Вот еще что скажи: в игре куча народу, а тестеров всего семьдесят? Ну, допустим, еще столько же баб, но все равно это очень мало.
— Таких начальных локаций, как наша, очень много. Тестировщиков тысячи.
