— С каких пор вы носите шоколадные конфеты в кармане? —
спокойно спросил Селби.
— Что вам за дело? — возмутился Парлин. — Я увидел в вазе
две шоколадные конфеты и леденцы, взял их все вместе, но леденцы оказались
кислыми и мне не захотелось мешать вкус, поэтому я пока положил шоколадные
конфеты в карман. Потом меня срочно позвал Мелвин, и я забыл про них…
Вдруг он увидел в вазе две шоколадные конфеты, и на его лице
появилось изумленно-испуганное выражение.
— Вы!.. Вы их подложили!
— Те, что с начинкой из снотворного, остались в вашем
кармане, — пояснил Селби. — Вы положили их в вазу, когда из-за нас сорвалась
ваша попытка задушить миссис Кейн. А вот и ваш очечник. Вы думали, что обронили
его, когда убивали Еву Даусон.
Парлин впился глазами в лицо окружного прокурора, но после
маленькой заминки он откинул голову и расхохотался:
— Господин окружной прокурор, вы считаете, что перехитрили
всех, но, к вашему сведению, все ваши заявления попахивают блефом. Докажите,
что в этих конфетах есть снотворное.
Селби кивнул Брэндону и сказал:
— Надень на него наручники, Рекс.
Шериф достал стальные наручники и направился к Гренби.
— Нет, нет. Не на него, — остановил шерифа прокурор. — На
Хадсона Парлина.
— Это возмутительно! — закричал Джим Мелвин. — Как вы
смеете, кретины!
Хадсон Парлин вытянул руки и криво усмехнулся:
— Валяйте, ребята. Сейчас на вашей улице праздник.
Посмотрим, кто будет смеяться последним!
Глава 23
После того как Селби и Сильвия Мартин уселись на заднее
сиденье полицейской машины, шериф посадил арестованного рядом с собой, сел за
руль и предупредил:
— Не пытайтесь отколоть какой-нибудь фокус.
— Я должен связаться со своим адвокатом, — сказал Парлин, —
и я требую, чтобы меня отправили в ближайшее правоохранительное учреждение.
— Разумеется, вы в курсе ваших гражданских прав, не так ли?
— с издевкой спросил Брэндон. — И всю эту чушь вы вызубрили наизусть, ожидая,
когда придется ответить за свои преступления.
— Не надо ехидничать, — заметил Парлин. — Джим Мелвин знает,
что делать. Он позвонит А.Б. Карру, а старина Карр уже будет в участке, куда
меня доставят.
— Ему придется долго ждать, — сказал Брэндон. — В участок мы
вас не повезем… во всяком случае, пока.
— Куда же мы направляемся?
— К Элеоноре Харлан, — не стал скрывать шериф. — Благодаря
вашей конфетотерапии ее охватил приступ искренности и она признается во всем
подряд. Она рассказала все, начиная с того момента, как ранила Еву Даусон, и
кончая вашим визитом в ее квартиру за ножом, с помощью которого вы доделали ее
работу.
— Во-первых, — возразил Парлин, — красотка Харлан ничего
подобного вам не могла сказать. Во-вторых, она не стреляла в Еву, и, в-третьих,
я не убивал Еву.
Если вам приспичило пофантазировать, пожалуйста, но я
требую, чтобы меня немедленно доставили в ближайшее правоохранительное
учреждение.
— Я это уже слышал, но, к сожалению, придется с этим
повременить, пока мы не произведем арест.
— Арест кого?
— Элеоноры Харлан.
— Вы, ребята, определенно зарвались, — покачал головой
Парлин.
Брэндон повернул голову к Сильвии Мартин:
— Как называется тот кемпинг, Сильвия?
— «Колумбиец».
— В каком номере находится Харлан?
— В 12-м.
Брэндон замолчал, резко нажал на газ и стал обгонять одну за
другой медленно ползущие машины, время от времени включая сирену и мигалку.
— Паула Мелвин была в норме, когда ты уходила? — тихо
спросил у журналистки Селби.
— Да.
— Не догадываешься, как это произошло?
— По ее словам, — Сильвия Мартин наклонилась и зашептала на
ухо Селби, чтобы Ларкин ничего не мог расслышать, — шоколадные конфеты лежали в
вазе с карамелью. Она не знает, как они туда попали. Конфеты ей понравились.
Оставшись одна после отъезда матери, она села в кресло, почувствовала страшную
сонливость, закрыла глаза и отключилась.
— А ее мать тоже ела эти конфеты?
— Они поделили их между собой поровну.
— Слава Богу, матери тоже оказали вовремя помощь и с ней
ничего не случится, — заметил Селби. — Ей повезло — действие снотворного начало
сказываться еще в городе.
— Страшно подумать, что могло бы произойти, — прошептала
Сильвия.
— Будем надеяться, что у Элеоноры Харлан не прошло желание
поболтать.
— Не уверена в этом. С Элеонорой творится что-то неладное.
— О чем ты?
— Когда я уезжала из кемпинга, ей вдруг очень захотелось
спать. Она стала зевать, потягиваться, клевать носом, затем вовсе замолчала. Я
посчитала, что это вполне естественно после прекращения действия стимулятора,
но пока мы с доктором Демингом возились с Паулой, он объяснил, что обычно
вначале прекращает действовать барбитурат, а стимулирующее вещество, с более
продолжительным эффектом, еще долго поддерживает больного в возбужденном
состоянии.
— Скоро прибудем на место и все выясним, — рассудил Селби.
Они заметили, что шея Парлина напряглась и он прислушивается
к их беседе. Они сочли за лучшее помолчать.
Машина, не снижая скорости, неслась по автостраде, над
которой сияли россыпи звезд, и вскоре перед ними уже замаячил Мэдисон-Сити.
Потом в стороне от дороги появился щит с названием кемпинга: «Колумбиец»; под
щитом светилось объявление: «Свободных мест нет».
Брэндон ловко развернул машину, и ее широкие шины зашуршали
по гравию подъездной дорожки. Наконец они остановились перед уютным домиком,
помеченным номером 12.
Свет не горел, и все было тихо.
Брэндон повернул голову и вопросительно посмотрел на Сильвию
Мартин.
— Порядок, — успокоила журналистка шерифа. — Она спит. Я
пойду и разбужу ее.
Селби открыл ей дверцу машины, и Сильвия, одарив его
благодарной улыбкой, выскочила на дорогу и взбежала на крыльцо коттеджа.
Отдышавшись, она повернула ручку, открыла дверь, и темнота поглотила ее.
— Продолжаете блефовать? — усмехнулся Парлин. — Кстати,
шоколадные конфеты растаяли окончательно.
Надеюсь, прокуратура возместит затраты на чистку костюма.
