Вопросительно приподняв бровь, я уставилась на него.
—Может, спустимся на лифте?— наконец спросила.
Воронов нахмурился и помотал головой.
—Ты можешь спуститься и подождать меня внизу в компании журналистов или же пойти по лестнице со мной.
Шантажист. Чем лифт-то ему не угодил?
Тяжело вздохнув, я поплелась следом за мужчиной, бормоча под нос недовольства, на которые он даже внимания не обращал.
Выйдя на улицу, на нас попытались наброситься самые стойкие и бесстрашные работники, но увидев свирепый взгляд Воронова, отступили подальше.
—Вера, скажите, а каково это спать и с отцом и сыном?— услышала я со стороны и у меня даже к груди что-то екнуло. Как же это мерзко!— Это ваше хобби или же деньги не пахнут?
Я резко развернулась в сторону говорившего, готовая наплевать на все и разбить этому подонку нос.
—Да что вы…— только лишь успела крикнуть я, но Михаил тут же сгреб меня в охапку и повел в сторону машины, в которую молча усадил, а потом закинул на заднее сиденье сумку с вещами.
Обойдя автомобиль, он сел за руль и тронулся с места, умело игнорируя провокационные вопросы.
—Ты ведь понимаешь, что они того и добивались, чтобы ты потеряла над собой контроль?— первым заговорил Воронов, смотря на дорогу.— Ты сорвалась, и они почти получили то, что хотели.
Я недовольно поджала губы, нехотя принимая тот факт, что мужчина прав.
—Почему вы не сказали, что настолько популярны? Кто вы вообще и чем занимаетесь, что эти люди готовые глотку перегрызть, лишь бы написать о вас бомбическую статью?
Михаил поморщился от того, что я снова ему «выкала», а потом пожал плечами.
—Да так, имею свой маленький бизнес, не более.
Лгал. Нагло лгал.
Дальше мы ехали в полном молчании. Я больше не пыталась разговорить его и узнать что-нибудь о «маленьком бизнесе» — просто смотрела на проносящиеся мимо деревья и поля, думая о своем, когда у меня неожиданно зазвонил телефон.
Достав его из кармана, я увидела, что входящий вызов был от Лиды и, бросив быстрый взгляд на Михаила, нажала на зеленую кнопку.
—Алло?— отозвалась я.
—Ну, Верка, могла бы мне как лучшей подруге рассказать!— услышала я голос полный презрения и поморщилась.
—Что сказать?— не поняла я.— Ты о чем вообще?
—Ой, да не придуривайся!— прошипела она.— Знаю я, что отец Ильи тот самый бизнесмен Воронов! Ты давно об этом знала, да? И именно поэтому тогда забралась к нему в машину на парковке! Зачем разыгрывать этот спектакль?
Я, слабо сказать, опешила от этого заявления.
—Лид, ты дура?— вырвалось у меня.— Ты думай, что говоришь! Какой спектакль? Кто тебе рассказал этот бред?
—Никто! Сама поняла! Ты же бросила Илью ради рыбы покрупнее, да? Не зря он тебе изменял! А я дура, молчала, тебе не говорила, чтобы не ранить! А ты!..
—Что ты сказала?— переспросила, не веря своим ушам.— Ты знала, что Илья мне изменяет, и молчала?— в висках запульсировало.— Да как ты могла? И сейчас ты меня обвиняешь в том, чего я не делала? Да какая ты после этого мне подруга?!
—Что, правда глаза колит?— усмехнулась девушка.— Ну-ну. Так вот знай, что это я сдала твое место проживания журналистам. Доброе утро было, да? Еще подожди, статью напечатают, вообще закачаешься!
И этому человеку я доверяла свои тайны? Этого человека называла своей лучшей подругой? Боже мой…
—Какая же ты дура, Лидка!— тихо сказала я и сбросила вызов.
Пару минут мы ехали в тишине. Я сидела и переваривала услышанное, не веря в то, что моя подруга способна на такое. С чего она решила, что все так, как она сказала? Свечку держала что ли? Все это, черт побери, случайное стечение обстоятельств!.. А она… она…
—Вера, что случилось?— Михаил протянул руку и коснулся моего колена.
—Ничего!— буркнула я, отодвинувшись.— Так, глупости.
Обсуждать свою дурную подругу я совершенно не хотела. Возможно, я могла бы закрыть глаза на ее разыгравшееся воображение, но то, что она знала об изменах Ильи и молчала — этого я ни понимать, ни прощать не хотела. Это было слишком подло по отношению ко мне.
Воронов не стал приставать с расспросами, возможно, ему достаточно было того, что он уже слышал.
Вскоре мы подъехали к дому и так же в полном молчании выбрались из машины на улицу, не спеша вошли во двор.
—Если не хочешь возвращаться в ту же комнату, могу выделить тебе другую,— проговорил Михаил, занося в дом мои вещи.
Я вздрогнула от его голоса и обернулась.
—Н-нет, все нормально. Мне в ней привычнее. Спасибо,— пробормотала.— Я пойду, ладно?
Не дождавшись ответа, я протянула руку за сумкой, но Воронов мне ее не отдал — он просто стоял и хмуро на меня смотрел.
—Я провожу,— наконец сказал он и подтолкнул к лестнице на второй этаж.— Пойдем.
Пока мы поднимались, я буквально чувствовала, как цепкий мужской взгляд буравил дыру в моем затылке, а от мысли о том, что мы останемся совершенно одни во всем доме, у меня по телу пронеслась нервная дрожь.
И вот поднявшись наверх, я проследовала в выделенную для меня комнату. Михаил зашел следом и прикрыл дверь, будто отрезая мне путь к отступлению.
Я стояла к нему спиной и слышала, как тяжело упала на пол моя дорожная сумка, после чего мужчина приблизился ко мне вплотную и осторожно положил руки на талию.
Почувствовав его дыхание на шее, я задрожала, прекрасно понимая, к чему все движется. Проблема заключалась лишь в том, что я не была готова вот так сразу прыгнуть Михаилу в койку. Ну, то есть раньше секс между нами получался как-то спонтанно, без обязательств, а сейчас мы вроде бы вместе и близость становилась какой-то волнительной.
Мужские руки сомкнулись на талии, и я почувствовала упирающийся мне в поясницу напряженный член. Воронов знал, чего он хотел в эту минуту, а я была не готова к этому. За последние несколько дней на меня столько навалилось, что голова кругом шла!
Когда мужчина поцеловал меня в шею, у меня подкосились колени, и сбилось дыхание. Медленно, но верно он шел к своей цели, старательно доводя меня до сумасшествия.
А я не могла перейти черту. Еще теплились воспоминания о произошедшем насилии, и именно оно заставляло оттолкнуть сейчас Воронова.
—Миш,— тяжело дыша, произнесла. Я почувствовала, как напряглось его тело, когда он услышал свое имя, и повернулась в кольце рук лицом к нему, заглядывая в глаза.— Мне… нужно немного времени прийти в себя. Прости.
Хватка чуть ослабла, а потом Воронов и вовсе отпустил меня, продолжая смотреть в глаза.
—Я понимаю,— хрипло проговорил он.— Извини,— шагнул назад.— Я… пойду, приготовлю тебе завтрак. Ты ведь не успела поесть, да?
