—Так, что ты хотел мне сказать, дорогой?— поинтересовался Тенгиз.
Левон Суренович не торопясь наполнил бокалы вином и вручил один из них вору. Я с интересом наблюдал за ними.
—Давай, за нашу дружбу.
Зазвенев, встретились фужеры. Патриарх и авторитет пригубили вино.
—Говори, что у тебя там.
—Прежде всего, хочу передать тебе обещанные деньги,— Левон повернулся ко мне,— Миша двадцать тысяч.
Я достал из карманов пачки сторублевок и протянул вору.
—Положи на стол,— холодно кинул Тенгиз.
«У меня из рук брать не хочет, не по понятиям»,— мысленно улыбнулся я.
Пачки сторублевок легли на коричневую столешницу.
—Я выполнил своё обещание Тенгиз, деньги отдал?— требовательно спросил патриарх.
—Да,— вор нахмурился. Похоже, почувствовал: разговор примет неприятный для него оборот.
—Мальчишки заметили недалеко от дома подозрительных людей, приехавших на двух машинах, девять человек. У одного из них за поясом увидели рукоять пистолета. Караулили кого-то в укромном месте.
Левон сделал паузу, наблюдая за реакцией Абхазца. И она не заставила себя долго ждать.
—Проклятые барыги! Я этих двух уродов наизнанку выверну,— прорычал Тенгиз.— Завалю ублюдков!
Молчание Левона было красноречивее любых слов.
—Подожди. Ты хочешь сказать, это была моя братва? Думаешь, это я навел пацанов на своего старого друга?— вскинулся Тенгиз. Лицо кавказца начало наливаться кровью.
—Я этого не говорил,— спокойно ответил патриарх.— Дослушай до конца, перед тем как делать выводы.
—Говоры,— прорычал Абхазец. От волнения у него появился акцент.
—Мои парни поехали выяснить, в чём дело. Завязалась перестрелка. Гостей положили. Троих взяли живыми. Они уже сидят в подвале, здесь недалеко. Я хочу, чтобы ты сам их послушал.
—Поехалы,— Тенгиз резко поставил бокал на стол, и развернулся к двери.— Сейчас Абрека и Лысого с собой возьму. Они быстро этим шакалам языки развяжут.
—Подожди, Тенгиз, не надо брать своих людей,— патриарх остановил рванувшего к выходу друга.— Мы их уже разговорили.
—Кито?— резко развернулся к нему Абхазец.— Говоры.
—Лысый.— тихо ответил я.— Он дал наводку. Попросил себе десять процентов и равную долю.
—Нэ вэрю!— прошипел кавказец, прожигая меня взглядом.— Ты врешь! Он со мной столько лет рядом. Я Лысому как себе доверяю.
—Он в карты сто тысяч проиграл,— продолжил я.— Долг отдавать надо, тебе говорить боялся. Узнал, что здесь деловые будут свои вопросы решать и тебе отмаксают двадцатку как арбитру, сразу всё понял. Подтянул братву. Когда бы ты уехал, они сразу же на дом напали.
—Бугор им сказал, если кто-то шум подымет, валить,— добавил Левон Суренович.— А у меня в доме женщины и дети. По-любому, кричали бы. Последствия сам, понимаешь.
На Тенгиза было страшно смотреть: красный как мак, в глазах сверкает бешенство, верхняя губа дергается, обнажая белоснежные зубы, руки трясутся от бешенства.
—Если это правда, я его своими руками удавлу,— прохрипел он.— Поехалы, хочу, сам всё услышать.
—Поехали,— согласился Левон.— Можешь даже взять с собой Абрека и Лысого. Только в чем дело, им не говори. Пусть постоят возле дома, подождут. А потом, пригласим в подвал Лысого, и там с ним поговорим. Подходит такой план?
—Подходыт,— кивнул авторитет. Он подхватил наполовину полный бокал и залпом выпил вино. Крякнул, поставил пустой фужер на стол и заметил:
—Мне сказалы, что Лысый на катране бабло продул. Но сумму не назвалы. Думал, он давно рассчытался. Даже не интэресовался этим. Думал, всё нормально. А вот как оно получается… Скрысятничать решил сука. На моих друзей мокрушников навёл…
В машины мы погрузились одновременно. Левон Суренович с Гурамом уселся в «ниву». Олег и Ашот остались караулить деньги, а я с Денисом и Вовой прыгнул в шестерку.
Авторитет со своими спутниками залез в «мерседес». Через пять минут мы подъехали к знакомому дому. Гурам быстро выскочил из машины, открыл калитку и через десяток секунд распахнул ворота. Машины быстро заехали во двор и остановились. Тенгиз вылез из «иномарки», что-то тихо сказал Абреку и Лысому и пошёл к нам.
Гурам уверенно шел впереди, показывая дорогу. За ним — Левон и Тенгиз. Замыкали шествие, я и Денис. Вова остался в машине приглядывать за парочкой в «мерседесе».
Когда авторитет спустился в подвал, бандиты задергались, рассмотрев в тусклом свете лампы, кто пожаловал в гости. У седого даже лицо как-то обмякло, а в глазах заметался животный ужас.
Абхаз окинул взглядом помещение, фигуры связанных отморозков, Зяму. Остановил взор на открытом чемоданчике со скальпелями.
Шагнул вперед, нагнулся, вытащил из петлей блестящее тонкое лезвие с волнистой зазубренной кромкой, подкинул его на ладони и кровожадно ухмыльнулся.
—С кого начнём?
—Батоно Тенгиз, подожди, пожалуйста, они сами всё расскажут,— торопливо попросил я.
—Действительно, Тенгиз, давай попробуем обойтись без этого,— поддержал меня старик.
—Хорошо, если будут говорить и ответят на все вопросы, я не буду их рэзать,— пообещал Абхазец.
—Давайте, вот с этого,— я кивнул на трясущегося здоровяка.— Это простая шестерка, но прояснить кое-что может.
—Кто пахан?— спросил вор.
—З-Зяма,— заикающийся культурист кивнул на дернувшего веревки седого.
—Зачем вы сюда приехали?
—Он нас позвал. Сказал, будет богатый хабар. Барыги тему между собой мутят, бабла много привезли. Надо чуток пересидеть, пока все не уедут и взять хату на гоп-стоп.
—Базлал, за мокруху?
—Ага. Тёр, если орать начнут или сопротивляться, валить без жалости.
—Валить, значит, без жалости,— процедил Тенгиз и повернулся к задергавшемуся на веревках седому.
—Погоняло?
—Зяма.
—Где чалился?
—ИК-19. Коми.
—Статья?
—Сто вторая, пункт «б».
—Мокрушник, значит,— усмехнулся одними губами Абхазец.— Да ещё и баклан. Понятно. Откуда Лысого знаешь?
—Росли вместе,— вздохнул Зяма.— Он мне периодически работенку подкидывал, ну и воздухом подогревал.
—Какую работенку?— насторожился Тенгиз.
—Разную. Барыгу одного поломать, хату по наводке подломить, на перо кого-то посадить.
—Ладно, к этому мы ещё вернемся. Поясни, как вы здесь оказались.
—Лысый связался, сказал, он с тобой в Подмосковье скоро поедет. Назвал, куда. Базлал, деловые между собой будут мутить тему. Только двадцатку косарей шефу отлистают, чтобы порядок обеспечил. Значит, там бабла будет во много раз больше. Дал нам пять кать
[9] и попросил машины найти. Я своих корефанов и подключил. У Косого «волга» старая от деда осталась, а у Сёмы «копейка» была.
