—Я думала, что Арн будет здесь,— послышался женский голос, оторвав меня от моих наблюдений.
«Третий» тоже повернулся к ней, нахмурился, а затем продолжил свой путь к группе ученых людей из разных домов.
—Может гуляет где-то,— успокаивающе сказала другая молодая женщина.
—Но он обещал быть здесь!— захныкала первая девушка.
—Он дает много слишком много обещаний, и вы будете не первой, кого он разочарует,— сказала вторая женщина с едва заметной ноткой недовольства в голосе.
Я придвинулся ближе, пытаясь подслушать суть разговора, но две девушки заметили меня и тут же заткнулись, повернувшись, чтобы изучить нового «собеседника».
—Я не мог не услышать, что вы ищете Арна,— сказал я спокойным голосом, поняв, что меня «обнаружили»,— Кто он? Один просто мой друг, и мы путешествуем вдвоем.
Первая девушка оживилась.
—Арн Рамма?
—Один из восьми существующих. А точнее — о которых я знаю.
—Восемь? Я знаю только двоих…
—Можете ли вы описать того, кого вы ищете?
Первая девушка мечтательно вздохнула.
—Высокий, темные волосы, красивые карие глаза и самый идеальный нос…
Вторая женщина выдохнула с выражением долготерпения, затем сделала вид, что улыбается.— Он достаточно известен. Если он появится, мы точно услышим…
—Но он не писал с конца прошлой осени!— заплакала первая девушка.— Я так боюсь, что с ним что-то случилось.
Другая женщина, проходившая мимо, остановилась, чтобы добавить:
—Мое лучшее предложение — забыть его,— а затем прищурилась, глядя на эмоционально непостоянную девушку,— Поверьте мне. Этот выскочка — не стоит ваших слез.
—Я все же поищу его,— сказал я двоим за столом, а затем поспешил за третьей девушкой.
Ее было легко найти, она была высокой и одета в длинное серебристое платье, сверкающее на свету, с красными лентами и пурпурными каплями дождя дома Диа.
—Простите, вы лично знакомы с Арном?
Она пренебрежительно посмотрела на меня, а затем рассмеялась.
—Вы, должно быть, новенький. Все на «сходке» знают Арна. Он самый большой идиот по эту сторону океана.
—Да, вы правы, я новенький, но… Не могли бы вы рассказать о нем?
—Пф. Легко! Он думает, что он особенный, и все остальные тоже. И это ровно до того момента, пока он не слиняет, и не оставит все эти молодые сердца в тишине и обиде. Это относится и к мужчинам. Или вы надеетесь стать исключением? Нет? Тогда будьте готовы к разочарованию.
—Я так понимаю, он много путешествует?
—Он главный игрок на трассе. Ходит даже в межсезонье. Я не знаю, как он продолжает находить новых идиотов, но каждый раз, когда я его вижу, у него появляется новая кучка «фанатиков»,— она самодовольно фыркнула и покачала головой,— Харизма тратится на дураков.
—Но что он делает?
—Помимо громких слов и обещаний того, что он не может выполнить? Не очень много, слабая улыбка скользнула по ее лицу,— У него есть некоторые хорошие качества, не поймите меня неправильно. Но в целом он просто человек со слишком большой властью, который так и не вырос.
Она схватила бокал с вином, насмешливо поднесла его ко мне, затем сделала глоток, повернулась и продолжила идти. На этот раз я не стал преследовать ее.
«Так „шестой“ был харизматичным бездельником, которого не видели полгода? Очень интересно».
—Здравствуй, Господин беркут-Рамма, добро пожаловать,— улыбаясь, сказала еще одна молодая представительница дома Зори,— Я Ариана, могу я узнать ваше имя?
—Я Дитрий Лим, наследник дома Раммы. Рад встрече и знакомству.
Глава 21
Эмоции
Каждые несколько минут меня останавливали для очередного представления, до такой степени, что я уже начал путать имена и лица людей.
Почти все были из семьи Зори, все очень дружелюбные, всем было любопытно узнать, кто я такой. Судя по всему, новички на «сходке» были чем-то вроде редкости.
Даже Арн был окружен людьми, пытавшимися поприветствовать его, что вполне его устраивало, поскольку он вовлек их всех в дискуссию.
Лично я не знал, как относиться другие люди к его попыткам сплотить дома.
У меня было смутное представление о том, что чем дальше он распространял свою речь «мы развалимся по этим причинам», тем больше шансов, что он станет катализатором, вызвавшим указанный крах. Мне очень не хотелось видеть, что произойдет с миром, если дома откажутся от своего древнего перемирия и начнут всерьез сражаться.
—Мы с группой друзей планируем выскользнуть сегодня пораньше, чтобы посмотреть игру в мар,— сказал Ариана.— Не хочешь присоединиться к нам?
Я вздохнул. Казалось, полгорода собирается на турнир по мар. И уже отклонил полдюжины приглашений, предпочитая сосредоточиться на попытках найти способ получить информацию о Астазе или его семье.
—Ты случайно не знаешь, будут ли Господин Зори или кто-нибудь из высшего семейства на этой неделе в «доступе»?
Улыбка Арианы немного поблекла.
—Господин и его семья в «затишье», и сразу же понизила голос.— Разве ты не слышал? Были осложнения с рождением его внучки, и они отчаянно пытаются обеспечить ее выживание.
Осколок силы в моей груди спокойно пульсировал против моей инстинктивной паники.
«Так она только родилась? Почему мне сказали, что наследник? А не то, что это девочка? Почему я думал, что она уже есть на свете?»
Это была моя вина. Если бы я просто ушел, если бы я не был настолько глуп, чтобы схватить блестящую искру, камень манны… То он бы мог перейти к своему законному владельцу.
Теперь вся семья боролась за жизнь нового наследника. А я хотел бы найти какой-нибудь способ вырвать эту силу, вернуть ее законному владельцу. И с радостью отказался от всех атрибутов знати, от всего моего украденного престижа и беззаботного образа жизни, просто чтобы вернуть все в прежнее русло. Каким оно должно быть.
—Я вижу, ты не знал,— мягко сказала Ариана, и нежно коснулась моего плеча,— Если вы решите, что хотите пойти на игру, предложение остается в силе.
—Спасибо,— рефлекторно ответил я, хотя мой разум был далек от настоящего.
Я бессознательно поплыл вверх, погрузившись в свои мысли. В основном — самообвинения.
«Что я делал? Как это должно было чем-то помочь? Если смерть Астаза была законной, если дуэль была обязательной… Если единственным настоящим преступлением была моя кража его камня манны, пусть и случайная, то вся эта попытка расследования была одним гигантским бесполезным занятием».
Я должен был уйти.
Близлежащая балконная дверь позволила мне выскользнуть наружу, оставив вечеринку позади. У меня больше не было настроения на светские беседы.
