Вот почему мне никогда не удавалось рассредоточить атаку Юры. Или любое нападение, если уж на то пошло. В этом должна быть какая-то хитрость, что-то простое, чего мне не хватало.
Затем вернулся Юра с двумя санитарами.
—Пожалуйста, назовите свои имена,— попросил один из них.
—Юрий Зори.
—Дитрий… Лим, Рамма. Насколько мне известно, мой статус Рамма никто не отменял.
Второй дежурный написал.
—Юрий сообщил нам, что вам требуется инвазивное извлечение энергии, чтобы продолжить. Вы согласны на это?
Я посмотрел на них, и вдруг очень забеспокоился.
—Э-э, да?
Первый дежурный передал мне страницу, в которой, по сути, говорилось, что я согласился на процедуру по собственной воле и без принуждения. Там был небольшой флажок, который я мог отметить, если мне угрожали или шантажировали, и еще один квадрат большего размера для моей подписи. Я подписал имя Дитрия, моя рука слегка дрожала, а затем вернул его.
Юра подписал что-то свое, а потом передал и обслуживающему персоналу.
—Можете идти,— сказал первый служитель.
Юра вопросительно взглянул на меня, и я отчаянно попытался в последний раз направить свою силу в конструкцию. Я сделал… Что-то с ним еще в Минае, когда я в панике бегал по округе. Моя сила могла делать то, что мне было нужно, просто она не сотрудничала.
Ничего такого. Я вздохнул и неохотно кивнул.
Юра нерешительно положил одну руку мне на грудь, место в центре, где находился мой силовой камень, а другую руку поверх моей собственной руки, вводя его конструкцию.
—Ты уверен?
Я знал, что обязательно должен отказаться. Это казалось слишком зловещим. Разве я не утверждал, что люблю избегать дискомфорта?
—Если мы их найдем, мы сделаем все возможное, чтобы помочь «пятому»,— тихо сказал я.— И без крайней необходимости мы не причиним ему вреда. И ты позаботишься о том, чтобы о Тали хорошо позаботились, чтобы она могла как можно быстрее оправиться от всего этого.
Юра слабо улыбнулся.
—Это не убьет тебя, тебе не нужно беспокоиться о последних словах.
—Вы так говорите, но…— я понизил голос до шепота,— Мои обстоятельства нельзя назвать обычными.
Он отдернул руку.
—Ты прав. Мы не должны рисковать.
Я взял его руку и положил ее обратно.
—Нет. Что бы ни случилось, мы должны остановить ее и спасти ее детей, пока она не превратила их в монстров. Это важно. Я доверяю тебе управлять делами и готов рискнуть.
—Хорошо,— сказал Юра, а затем разорвал мой разум на части.
Я не мог думать, не мог сосредоточиться, не мог сосредоточиться ни на чем. Что-то отозвалось эхом, что-то высокое и резкое, но между ощущением и его значением отсутствовала связь. Я ничего не видел и все, вспышки бессмысленного света и цвета. В основном я чувствовал панику. Инстинктивное понимание, что со мной что-то не так, что что-то должно быть, но его нет.
Ощущение вспыхнуло и исчезло, холодное, пустое и острое. Такой острый. Но в основном пусто. Я не мог понять, как недостающие части должны были вписаться в меня, но я знал, что что-то ушло.
Оно казалось знакомым и ужасающе чуждым одновременно.
И я не мог думать.
Я существовал, существо замешательства и паники, неспособное понять. Что-то было сломано. Что-то исчезло.
Я не понял. Я никак не мог найти ответы, как бы отчаянно я ни нуждался в них.
И затем, постепенно, мои кусочки снова складываются воедино. Я не чувствовал никакой боли во время бесконечного хаоса, но теперь все это поразило меня сразу.
Мой камень горел ледяным холодом, его обычное успокаивающее тепло превратилось в резкий холод, который, казалось, высосал весь жар из моего тела. Подобно камнепадению, но более глубокому и резкому, всепроникающему и всепоглощающему. Я услышал свой крик, прежде чем понял, что это было.
Обеспокоенное лицо Юры расплылось передо мной.
—Дитрий?
Я закрыл рот, дрожа и тяжело дыша, сдерживая крик, который хотел продолжаться.
—Это сработало!— Я никогда не слышал голос Юра таким радостным.
Мне удалось выдохнуть:
—Хорошо,— и я потерял сознание.
Я ненадолго проснулся, мельком увидел незнакомую спальню и сел в внезапном замешательстве.
—Ш-ш-ш, все в порядке,— прошептала Аня.
Я узнал ее голос, хотя ее лицо было расплывчатым пятном.
—Здесь ты в безопасности.
Я кивнул в знак согласия и рухнул обратно в темноту.
Глава 48
Навык
Я проснулся в другой незнакомой спальне. Сейчас здесь никого не было, и мне стало интересно, неужели я только вообразил присутствие Ани.
Я поднялся на ноги, слабая головная боль была единственным последствием насильственного извлечения. Попытка вспомнить это привела к беспорядку бессмысленных ощущений, в основном к непреодолимому ощущению спутанной паники, за которым последовал сильный холод.
Но теперь все, казалось, вернулось к норме. Я мог думать, я мог чувствовать, как моя сила мягко гудела в моей груди, теплая и знакомая.
В последнее время я проводил слишком много времени, занимаясь глупо опасными вещами, которые привели к моей недееспособности. Мне действительно нужно было перестать позволять Юре делать со мной ужасные вещи. Но… В то же время большинство его ужасающих вещей в конечном итоге помогали.
Я вздохнул и зашагал, чувствуя беспокойство и неуверенность.
Он сказал, что это сработало. Итак, у нас было местоположение «четвертого». Будет ли это то же самое место, что и остальная часть его семьи? Или его жена спрятала его где-нибудь в сторонке, пока она занималась другими своими делами?
Они еще кого-нибудь убила? Сохранил ли Арн «пятый» хоть какую-то невинность? Я не хотел знать, что он полностью купился на безумие своей матери, но я знал, что каждый день, когда они оставались на свободе, шансы на то, что она еще больше развратит его, только возрастали.
Я ничего не мог сделать отсюда.
Несколько быстрых шагов привели меня к двери. Она легко открылась, и я выглянул в незнакомый коридор. Я ничего не узнал и позволил двери снова закрыться. Вместо этого я подошел к окну и откинул шторы.
В представлении доминировал синий цвет. Я был где-то в Зорях. Мне это показалось странным. Зачем мне возвращаться в Рамма? Зачем кому-то лететь со мной так далеко?
Я распахнул окно, собираясь выйти, но тут понял, что на мне всего лишь тонкая ночная рубашка.
Неа.
Я снова задернул шторы, нашел у кровати свернутый халат и оделся как следует. Я обнаружил, что с чисто практической точки зрения предпочитаю мантии Зорей своим обычным Раммамским. Все цельнокроеное, без лишних треугольников, которые нужно застегнуть. Дополнительный вес богато украшенного воротника был разумным компромиссом в пользу удобства. Я вышел из окна и взмыл в воздух, зависнув в воздухе достаточно долго, чтобы ощутить свое окружение, и быстро понял, что вышел из башни Юры двумя этажами ниже от его входного балкона и повернул в сторону. Я взлетел на балкон, но комната внутри была пуста. Потом я остановился, не зная, что делать дальше.
