— Она попросту потакает им!
— Именно. Но это как раз то, что им знакомо. Я слышала, что их родители были очень занятыми людьми, поэтому всю заботу о детях перепоручили слугам. Теперь дети используют полученный опыт, чтобы избавляться от гувернанток, которых нанимает его светлость.
«Значит, мне придется иметь дело со знатоками гувернанток, — подумала Анна. — Интересно. Очень интересно».
— Думаю, строгость графа оборачивается против него же самого.
— Как бы я ни уважала его светлость, должна признать, что он довольно суров с ними. Дети не могут этого понять — вы же знаете, как это бывает.
— Скажите, миссис Стиббонс, а что дети любят больше всего? — спросила Анна.
— Кататься на пони. Они просто обожают их, и если им дать волю, они и ночевали бы в конюшне. Но он позволяет им кататься только утром по вторникам и четвергам. Он тщательно следит за расписанием.
— Я уже слышала об этом. — Анна не сдержала негодующего жеста. — Мы с его светлостью разошлись во мнениях по этому вопросу. Я не собираюсь придерживаться расписания только потому, что это создает всего лишь ощущение порядка.
Миссис Стиббонс с удивлением посмотрела на нее.
— Это разумно звучит. Вот только, боюсь, графу это не понравится.
— Я и не надеюсь на это. К счастью, мне предстоит заниматься детьми, а не его светлостью.
— Думаю, вы ошибаетесь.
— В чем же?
— Его светлость очень пунктуален во всем, что касается его обязанностей. Он постоянно заходит в детскую, чтобы проверить, как ведут себя дети и как справляется со своими обязанностями гувернантка. — Экономка поджала губы. — Я буду рада, мисс, если вы продержитесь более двух недель.
— Я рассчитываю пробыть здесь не менее трех месяцев, — мягко сказала Анна, — понравится это детям или нет.
Миссис Стиббонс была явно озадачена.
— Что ж, удачи. Она вам понадобится, если вы собираетесь игнорировать расписание.
— Да, удача мне не помешает, — пробормотала Анна, думая, что ей придется применить все свои способности.
Миссис Стиббонс поворошила дрова в камине и поставила кочергу на латунную подставку.
— Ну что ж, мне нужно бежать. Вам еще что-нибудь нужно, мисс?
— Нет, благодарю вас. Вы очень помогли мне. Улыбнувшись, экономка вышла.
Анна дождалась, пока не затихнут ее шаги, затем набросила на столик салфетку и, перегнувшись через него, открыла окно. Был чудесный летний день, на небе ни облачка, деревья в саду сонно покачивались. Весь дом, казалось, спал. И только где-то в его глубине пятерка сорванцов строила планы, как выжить новую гувернантку.
Анна хорошо изучила детей аристократов. Эта пятерка не была исключением. Обычно детей поручали слугам, которым до них и дела не было, и выпускали из детской только чтобы представить гостям. У нее был другой подход: она проводила со своими подопечными очень много времени; изучая их и наблюдая за их поведением, она не забывала об их родителях, большинство из которых просто оставались верны традициям, в которых воспитывались сами.
Уникальность ее положения состояла в том, что она хорошо знала высшее общество и была способной и опытной гувернанткой, чьи услуги были нарасхват. Все это позволяло ей откровенно высказывать свое мнение. Как и сэр Финеас, она никогда не пренебрегала возможностью вмешаться в чью-нибудь жизнь.
«Расписание! « — Вспомнив о нем, Анна фыркнула. Первое, что она изменит в Грейли-Хаусе, — самого Грейли!
Властность графа доходила до такой степени, что он требовал полного и немедленного повиновения даже в элементарных вещах. Огромное состояние, принадлежность к древнему и уважаемому роду и, наконец, огромная физическая сила, на голову возвышающая его над другими мужчинами, видимо, давали Грейли повод считать себя сверхчеловеком. Очень опасное для подобного человека заблуждение, которое Анна и решила рассеять в первую очередь. Однако тут же засомневалась в своих силах. Только она задумалась, с чего бы начать, как в дверь деликатно постучали. Вошел лакей в ливрее с серебряным подносом.
— Записка, мисс. От его светлости. Ответ не нужен.
Анна взяла записку, лакей поклонился и исчез.
Тонкий пергамент захрустел в ее пальцах. Даже если бы она никогда раньше не видела почерка Грейли, по крупным, размашистым, с изобилием завитушек буквам она бы сразу узнала, кому он принадлежит.
«Мисс Тракстон, дети будут в библиотеке в два часа. Пожалуйста, не опаздывайте.
Грейли».
Анна скомкала записку. «Мог бы и поинтересоваться, удобно ли мне в два».
Какое-то время она забавлялась мыслью написать графу, чтобы перенести встречу на четыре, потому что в два она будет отдыхать. Но, поразмыслив, она решила не сердить его.
Усевшись за столик, она широким движением намазала маслом хлеб. Если она хочет завоевать детей, нужно начинать с первой же встречи. Удивить их, сбить с толку и прибрать к рукам, пока они не опомнились.
Она оглядела свое платье, которое идеально подходило бы обычной гувернантке, затем посмотрела на шкаф и решила, что нужно что-то другое.
Она переделала большинство своих платьев, сделав их скромнее, но пара прежних все же осталась. Амазонка, например. Она улыбнулась. Дедушка, в конце концов, прав — если она появится перед детьми в обычном виде гувернантки, впечатления на них это не произведет.
«Ну что ж, — подумала она, — пришло время показать Эллиотам, кто такая Анна Тракстон».
Глава 9
Своим развитием цивилизация обязана исключительно женщинам. Мужчины чересчур мягки, чтобы выжить без нас.
Герцогиня Честерфилд — своей подруге, миссис
Оглторп-Уайт, за чаем у леди Бедфорд.
Ровно в два Анна вошла в библиотеку. Взглянув на нее, граф Грейли чуть не поперхнулся. Не обращая на него внимания, она продефилировала к письменному столу, где по-военному, в шеренгу, выстроились дети. На их лицах отразилась вся гамма чувств — от мрачной враждебности до неприкрытого интереса, к которому примешивалось ожидание реакции сэра Грейли, который медленно вставил монокль в глаз, оглядел ее с ног до головы, будто лошадь, и вымолвил:
— Что это вы на себя надели?
Она победоносно взглянула на него.
— Вам не нравится?
На ней была сапфирово-синяя амазонка и шляпка с белым пером такой длины, что оно лежало на плече.
— Нет, отчего же, вам все идет!
— В самом деле? — Анна зарделась от неожиданно двусмысленного комплимента, подумав с легким раздражением, что ей надо лучше владеть собой, и ответила: — Граф, мне очень приятно. Представьте меня детям, пожалуйста.
— Разумеется. — Монокль выпал из его глаза. — Дети, это мисс Тракстон, ваша новая гувернантка.
