—О том, что первоначальный вариант заклинания телепортации каким-то образом привязывает перемещения к центрам масс планет, перманентно движущихся в пространстве и вращающимся вокруг своей оси, мы знали исключительно теоретически. Юмми терзала меня почти сутки, но помогла выяснить, какой фрагмент плетения отвечает за эту самую привязку, затем заставила провести серию экспериментов и, в конечном итоге, рассчитала минимальную массу, к которой можно безопасно переместить биологический объект весом от пятидесяти килограммов и выше. Новый вариант заклинания проверили на«Стрибоге», который подошел, что называется, впритирку — для того, чтобы гарантированно телепортироваться на него во время полета, требуется, чтобы на борту был весь экипаж, а в баках плескалось не менее шестисот двадцати литров топлива. «Глейв», как вы понимаете, значительно тяжелее, так что в чрезвычайной ситуации открыть рабочее «зеркало» на его борту удастся без проблем.
—Здорово!— восхитился я и подмигнул зардевшейся иномирянке.
—Здорово…— предельно серьезно подтвердил дед и криво усмехнулся:— Но носить Юмми на руках надо не за это — в процессе анализа используемых нами плетений школы Пространства она походя доказала, что мы пользуемся магией через задницу и предложила настолько сумасшедшую альтернативу, что у меня нет слов!
—Зато есть Желание!— съязвила Маришка.— Причем самое противное из всех возможных…
—…потеряться в мастерской, забыв о вас-любимых эдак лет на десять-пятнадцать?— хохотнул я, заодно доперев, кто и с какого перепугу согнал в это помещение такую толпу.
—Ага!— «обиженно» кивнула она, обозвала деда злыднем и застрадала:— Мало того, он собирался припахать к расчетам и мою девочку, напрочь забыв о том, что она молода, чертовски хороша, фантастически чувственна и… нуждается не только в пище для ума!!!
—А про тебя-любимую даже не вспомнил, верно?— «посочувствовал» я.
—Про меня он не вспоминает уже целую вечность…— призналась она.— Э-э-эх, не за того мужчину я вышла замуж, не за того…
—Пап, пора исправляться!— преувеличенно серьезно посоветовал деду мой батюшка.— Хватай своих женщин, тащи в спальню и доказывай, что они для тебя в разы важнее артефакторики…
—…а о концепции переделки «Глейва» расскажешь после того, как они сочтут доказательства убедительными!— ехидно добавил я.
Дед «затравленно» оглядел хохочущий народ, хитро прищурился и… последовал полученному совету, то есть, открыл «зеркало», затолкал в него Степановну иЮмми, показал нам кулак и свалил!
Пожалуй, не мешает исправиться и мне…— буквально через мгновение «виновато» буркнул Тверитинов, подхватил под локоток зардевшееся Лихо и потянул ее к выходу.— А то всю субботу и всю первую половину воскресенья занимался бог знает чем.
Следом за этой парочкой под тем же самым предлогом сбежали Игнат Петрович сТатьяной Борисовной и чета Богачевых. Порывался встать и отец, но был вовремя осажен игривой шуткой матушки:
—А ты-то куда собрался? Нам сАвьен «доказательств» хватило за глаза, так что удели хоть немного внимания вроде как любимому сыну…
…Уделить немного внимания «вроде как любимому сыну» папа решил в«мире звезд». Вернее, изначально рассчитывал как следует позагорать на«нашем» озере Эднора, но там моросил препротивный дождик. Мероприятие не откладывал — взял маму сАвьен и перешел на облюбованный пляж прямо из мастерской. А мы сначала сбегали на кухню и набрали горы съестного, ибо зверски проголодались.
Пока насыщались, слушали все его же. А он описывал большую часть идей Юмми и хвалил ее светлую голову. Причем хвалил настолько искренне и«вкусно», что мне захотелось рвануть вЗамок, вытащить деда из кровати и загнать в мастерскую, дабы занялся СЕРЬЕЗНЫМ ДЕЛОМ; Лариса, Даша иМаша мечтательно расфокусировали взгляды, а мама, уязвленная избытком внимания «к чужой бабе», перехватила нить беседы и так же добросовестно рассказала об успехах Авьен. А после того, как закончила, переключилась на нас. По моим ощущениям, для того, чтобы ее благоверный не вернулся к той же теме:
—И где вас мотало этим утром? Мы«выглядывали» на ваше озеро раза четыре, но без толку!
Я в этот момент жевал котлету, так что на ее вопрос ответила Даша:
—Магофон Эднора нас уже толком не цепляет, так что со вчерашнего дня мы маньячим с игрой со смертью в мире Хаоса.
—А сколько там единиц?— хором поинтересовались родители.
—Две целых и шестьдесят восемь сотых.
—Ничего себе вы раскачались!— восхитилась матушка, а отец спросил, каково медитировать под таким давлением.
—Даже несмотря на то, что сродство с этой школой магии есть у всех четверых, кошмарно!— вздохнула Бестия.— Если последние дни медитаций наЭдноре мы меняли синтез на распад и обратно каждые восемь минут, то тут нас хватает всего на три с половиной!
—Зато растем. И довольно быстро…— философски отметил я.— Хельга вчера поднялась на первую ступень Гранда, хотя по всем прикидкам должна была взять этот ранг только в начале февраля.
Мои рассыпались в поздравлениях, а когда закончили, спросили, куда мы переберемся после того, как привыкнем и к такому безумному давлению.
Я пожал плечами:
—Пока не знаю: из известных мне миров жестче, чем вХаосе, только вЖизни. Но под четыре целые и тридцать одну сотую сразу не перепрыгнуть, так что придется терроризировать деда. Впрочем, его надо терроризировать в любом случае, чтобы подобрать «линейку» миров для медитаций под вас, Юмми и«умников». Впрочем, вы, при желании, можете заглядывать в мир Природы — там всего две двадцать две.
—Желания навалом…— расстроено буркнул батюшка.— А со временем никак: весь вчерашний день я гонял «Око» поНебесному Замку и создавал его трехмерную модель, сегодня делал заготовки артефактов для Петровича, а с завтрашнего утра начну нарабатывать навыки управления шеллемскими универсальными строительными комплексами. Ольга тоже носится, высунув язык — вчера, загоняв до полусмерти вас, провела персональную тренировку Авьен, а вторую половину дня и сегодняшнее утро на пару сТаней помогала Люське вписывать систему жизнеобеспечения Базы в мою модель. А вот этой красотке пока за глаза хватает магофона Земли.
—Угу!— грустно подтвердила шеллемка.— А наЭдноре мне жестковато даже под усилениями Марины Александровны…
—Тогда раскатывай губки на мир Света!— с улыбкой посоветовал я:— Его магофон жестче земного всего на семнадцать сотых. Кстати, о жесткости — как послевкусие от лицезрения наказания пиратов?
Тут Авьен покраснела до корней волос и торопливо потупила взгляд, зато развеселилась матушка:
—Пока просто ужасно: засыпает только после того, как примет на грудь твоего папашу. А по утрам изображает точно такой же помидор, как сейчас, и крайне неохотно вылезает из кровати!
—Настолько сильные эмоциональные потрясения необходимо лечить именно так, как можно более вдумчиво и о-о-очень долго!— авторитетно заявила Язва и сместила фокус внимания хохочущей компании на чуть менее стеснительную жертву:— Мы, вон, усиленно лечим Хельгу и добились положительной реакции… практически на все воздействия!
