—Нет, к счастью или к сожалению. Мне столько лет, на сколько я выгляжу, если вы обэтом.
Она пару раз кивнула и сделала приглашающий жест. До храма Истин мы шли минут десять, никуда не торопясь. Я вкратце рассказал, что мы изхрама дами в городе Хума и идём в сторону красных миров. О столкновении с сенатором у торгового дома упомянул лишь вкратце, сказав, что он использовал против нас смертельную магию и трусливо сбежал.
Храм Истин был гораздо скромнее, чем тот же храм Луны. Занимал он три больших двухэтажных здания, два жилых и одно административное, где молодые дами учились. Не было у них просторного холла, фресок и мозаик на стенах, но атмосфера царила самая правильная. Даже Беата это оценила, хотя по большей части молчала, позволяя мне говорить за нас обоих.
Алика пригласила нас в свой рабочий кабинет, похожий на своего собрата в храме Хумы. Не знаю, почему она называла себя старшей жрицей, а неверховной, так как руководила всем единолично, держа послушниц и жриц в ежовых рукавицах.
—Таков закон,— говорила она, отвечая на вопрос о борьбе храмов за попадающих вАльведэ дами.— Правитель должен знать, с кого спрашивать, если кто-то из нас доставит городу проблем. Последний прецедент был лет семьдесят назад, но правило осталось. Я уверена, что два оставшихся храма вас ещё потревожат. И всё же, что связывает молодого владыку и высокородную дочь дами?
—Она моя ученица,— сказал я.
—Даже так?— Алика слегка качнула головой, но неудивлённо, а столикой иронии или чего-то похожего.
—Если говорить начистоту, то ямастер символов,— признался я, собираясь повернуть разговор в это русло.— Лучший во всех мирах. И считаю, что даже огромное желание спрятать символы от других не стоит того, чтобы покрывать тела узорами. Так обмануть можно только дилетантов и тех, кто совершенно в этом не разбирается.
—Дами в городе Хума тоже используют символы?— уточнила она.
—Конечно, как без этого. Символы — это ключи к пониманию мироздания, так говорят вХуме. Глядя на ваше левое запястье, я могу сказать, что символ, спрятанный там, позволяет создавать огненную технику, не самую сильную, кстати. А символ, краешек которого выглядывает из-под воротника платья, помогает манипулировать вещами в пространстве. ВХуме его тоже использовали, когда-то считая одним из самых сильных. У нас он называется «парящие облака», потому что отдалённо напоминает их очертания. Сколько у вас облаков, три или пять?
—Пять,— озадаченно произнесла она, перевела взгляд наБеату.
—Он действительно великий мастер символов,— сказала она.— Что просто не укладывается в голове. Мне вот ваши рисунки на теле ни очём таком не говорят. И очертания парящих облаков я знаю, но невижу в упор.
Алика подтянула правый рукав. Включая кисть, рисунки тянулись плотной вязью, поднимаясь к плечу.
—Символ «учения» нанесён с ошибкой и вряд ли работает в таком виде. Это который выше запястья и отвечающий за прогресс в понимании силы голоса. А вот рисунок на плече, краешек которого выглядывает, очень редкий и без чёрного солнца работать вообще не будет. У вас же его нет, зачем вам этот символ?
На этот раз молчание длилось дольше. Алика неспешно пила чай, о чём-то думая.
—У многих вХуме есть чёрное солнце?— спросила она.
—Только у верховной жрицы,— ответила Беата, опередив меня, наверное, чтобы не ляпнул лишнего. Но яже неглупый, чтобы о таком говорить.
Алика снова подтянула рукав, только выше, открывая вид на великий символ, ловко оплетённый простым рисунком, не несущим в себе силу.
—Мы храним эти символы для тех, кто сможет стать достойным и проявит чёрное солнце,— сказала она.
—А свободное место для него вы оставили?— спросил я сехидством и только потом понял, что сморозил глупость.— Простите, не хотел обидеть.
—На спине, напротив сердца, у каждой из нас есть место для него.
—И всё равно непонятно, зачем прятать символы таким образом?— спросил я.— От кого? От других дами вАльведэ? Тот же храм Луны считает недопустимым портить тела. Насчёт остальных не скажу, но вроде бы они неплохо живут и так.
—Так было принято ещё задолго до моего рождения,— Алика что-то недоговаривала, но настаивать на правде я нестал.
—Вам бы вХуму приехать в гости и посмотреть на спины старших жриц, чтобы понять, как всё это должно выглядеть правильно,— сказал я.— Вот, второй раз за день говорю эти слова, хотя в первый раз пожалел о подобном. Отправьте несколько жриц вХуму, чтобы учиться, и перенимайте у них знания. Всё-таки вы один народ и недолжны жить вот так, враждуя друг с другом, как вАльведэ. Лунатики не всчёт, у них с головой не всё в порядке.
—Обменяться знанием и опытом было бы полезно,— согласилась она.
—Я вАльведэ буду ещё несколько дней и помогу немного,— сказал я.— Хотя бы ссимволами для младших жриц, чтобы они быстрее осваивали третью молитву. Для старших тоже есть пара полезных символов. Ну иглавное — я оставлю вам откровение пятой молитвы. Я демонстрировал её уздания торгового дома.
Насчёт последнего я когда-то говорил сБеатой. Она считала, что эти знания должны получить все дами, независимо от того, в каких мирах жили. Лишь самые одарённые, такие как Тэя иБеата, могли постичь это откровение и понять его смысл. Мне в этом помогло чёрное солнце. Без него я быпотратил пару десятков лет, без преувеличения. Может, среди этих дами, покрывавших татуировками всё тело, найдётся кто-нибудь одарённый. Та жеАлика сможет, в этом я несомневался.
В храме Истин мы сБеатой провели весь оставшийся день. Сначала к нам отнеслись с большим недоверием, но уже часа через два Алика пригласила одну из жриц, хранившую на теле много важных для них символов. Это был необычный опыт, после которого меня должны были прибить, не только как похитителя тайн, но икак мужчину, увидевшего слишком много. Зато я узнал, что местные дами умели наносить сложные символы, состоящие из десятков ключей. Главной проблемой для них был недостаток хороших чернил и крови демонов. Один раз в несколько лет они помогали владыке Малефу восстановить чёткость символов на его спине, а онза это давал им немного нужных ингредиентов. Но так как это происходило редко, чаще они пользовались странным заменителем, делающим цвет татуировок зелёным. Ну апосле того, как я показал, как делать хорошие чернила, и подарил пару кровавых камней среднего качества, они не хотели отпускать меня. Отбиться удалось, лишь записав слова пятой молитвы, которая впечатлила их неменьше. Смешно было наблюдать, как старшие жрицы из храма собрались вокруг стола и, выпав из реальности, читают несколько строчек, пытаясь постичь их смысл.
В лагерь мы вернулись уже затемно. После общения с дами из храма Истин настроение вернулось в норму, и мысли о том, что надо бы оторвать кое-кому голову, уже не вызывали жуткого приступа гнева. За вечерним чаем, а наужин мы опоздали, госпожа Асгейл сказала, что я должен был на месте убить того, кто пытался использовать против меня смертельную магию. Даже если этот кто-то занимает высокое положение, спускать подобное с рук недопустимо. Здесь я сней мог только согласиться.
