–У меня как в той глупой сказке, хорошие новости и плохие,– сказал я, усаживаясь напротив.– Давайте я с плохих начну, чтобы потом не портить вкус чая.
–Ты не прав,– покачала головой Сяочжэй, становясь серьёзной.– К плохим новостям нужно подавать соответствующий чай.
–Наверное, особо горький и противный? Нет, спасибо, чай я люблю вкусный, даже если новости при этом неважные. В общем, помните, когда я звонил и показывал письмо от Императора? Его привозил глава клана Чжу. Так вот, ассоциация убийц затеяла какую-то непонятную мне игру и под шумок убрала его вместе с телохранителем. Я об этом узнал практически случайно.
Я вынул из кармана нефритовую подвеску в форме бублика и положил на стол иероглифами вверх.
–Новость неприятная,– сказала Сяочжэй, посмотрев на подвеску.– Это клановый символ, принадлежащий главе.
–Увы, подробностей я не знаю и тела не видел, чтобы утверждать на все сто процентов.
–Чжу Бинь не расстался бы с символом добровольно. Только если он мёртв или серьёзно ранен. Это все плохие новости?
–Все,– кивнул я.
–Я сообщу об этом Императору и семье Чжу,– сказала Сяочжэй.
В этот момент служанка вкатила в гостиную тележку со знакомым набором для чаепития. Сяочжэй что-то ей сказала и коротким жестом отослала. Сама расставила приборы на столе, налила воду в электрический чайник.
–Я встречалась несколько раз с мистером Чжу,– сказала она.– Он занимался опасной работой, грязной, но важной для Империи. В полной мере представлял, насколько опасна конкуренция. За последние два года на него семь раз покушались в Гонконге.
Помолчали немного. Вода довольно быстро дошла до нужной температуры и Сяочжэй заварила первую порцию чая. Я уловил знакомый аромат её любимого сорта. От того, что мне заваривали сёстры Юй, этот сорт отличался вкусом и даже цветом. Мне оба сорта нравились, поэтому я не возражал. Ещё года два назад, ни за что бы не отличил один от другого на вкус, а теперь узнаю даже по аромату.
–А хорошие новости?– спросила Сяочжэй.
–Мне надо встретиться с Императором Цао. У меня для него подарок.
–Подарок?– она удивилась, посмотрела на меня, затем на сестру и снова на меня.
–Не смешно,– хмыкнул я.– А если серьёзно, то в Англии я выкрал технику кинетического поля, аналогичную той, что придумал Лу Хань.
Вот теперь на мне скрестился действительно удивлённый взгляд сестёр.
–Помните, я недавно продал маску с защитной техникой доспеха духа? Ещё одну такую же я стащил у великого мастера Англии. Прямо из-под носа. Он, правда, не знает, что это был я, но наверняка догадывается. Это он платил деньги за мою голову, так что пусть не серчает.
–Подожди,– остановила меня жестом Сяочжэй.– Я запуталась. Техника кинетического поля?
–Аналог, или даже базовый принцип, который в своё время изучал Лу Хань, вложив в это душу. Для непосвящённых людей эта техника бесполезна, а разбирающиеся выберут Лу Ханя. Но если постараться, то принцип можно развить. Если бы я не встретил Вас, прыгал бы сейчас от счастья, думая, что мне попалось нечто занимательное и перспективное.
–И ты хочешь это отдать?
–Подарить,– поправил я.– Не хочу портить, пусть лучше у вас хранится в сокровищнице. А ещё лучше, в музее выставить, чтобы англичанам обиднее было.
–Это можно,– закивала она.– Но почему не в России?
–Нет, исключено. Слишком много жадных тварей крутится вокруг. Но у меня будет просьба к вам. Не хочу говорить «условие», так как маску всё равно отдам. В сентябре в Тибет отправится специалист из России, чтобы изучать технику Лу Ханя. Мне генерал об этом говорил ещё весной. В общем, для закалки характера подержите его в горах полгода, а потом переведите для обучения куда-нибудь поближе к цивилизации. Если хотите мучить учеников, ради бога, но исключите из этого списка Россию.
–Странное условие,– она улыбнулась.– Хорошо, я поговорю об этом с отцом.
В этот раз Сяочжэй упомянула именно отца, а не Императора. Вспомнив что-то, она прищурилась.
–Значит, ту огромную сумму за твою голову платил великий мастер Англии?– спросила Сяочжэй.
–Так мне сказало руководство охотников,– я развёл руками.
–Когда планируешь встретиться с Императором?
Передо мной поставили чашку с чаем.
–В середине августа, чтобы в сентябре вернуться в институт. Двух недель мне хватит?
–Более чем,– сказала Сяочжэй и подвинула ко мне нефритовую подвеску.– Отдай её Императору при встрече.
В гостях у принцесс Цао я провёл почти два часа. Мы долго беседовали на разные темы, не касающиеся текущей ситуации, пили чай с булочками, приготовленными на пару. Разговор сам собой перешёл на тему тренировок и прогресса девушек. Чжэнь всё ещё испытывала проблемы с контролем силы, но постепенно осваивалась. Говорила, что ей помогают спарринги с мастером Че. Мы немного позанимались с ней в саду, и я заметил, что практика укрепления тела давалось ей так же легко, как и Алёне. Дело было в упорстве и прекрасной наследственности. Подумал даже, что если бы они занимались одинаково, то принцесса могла бы обогнать её, даже с учётом того, что и Алёне в упорстве не откажешь. С Сяочжэй я тоже позанимался, отмечая, что всего за пару дней, она неплохо продвинулась в освоении новой техники. Думал, что принцессы в Риме отдыхают и наслаждаются отпуском, а они уделяли много времени тренировкам. А ещё я узнал, что Сяочжэй как минимум три часа в день посвящала изучению русского языка, два часа чтению литературы и стихов и ещё столько же времени разбору донесений из Поднебесной. Это мне Чжэнь рассказала, что её старшая сестра постоянно держала руку на пульсе того, что происходит в императорской семье. У неё были свои осведомители как в родном дворце, так и в столице. С того момента, как Император доверил ей какую-то малую печать, забот у Сяочжэй только прибавилось. Я не совсем понял, что это за печать и почему она приносит заботы, но посочувствовал.
* * *
Последняя неделя Июля в Риме прошла необычно тихо и спокойно. Впервые за всё лето меня никто не беспокоил, не звонил и не приходил в гости. Маркиз Сальви был занят разборками с местной аристократией и ему тоже было не до меня. Краем уха я слышал, что они с герцогом Бурбоном давили тот самый клан, представитель которого напал на меня во дворце. А так как последнего поддерживал герцог Сфорца, накал противостояния только нарастал. Об этом я подслушал разговор Флоры с мамой, когда они тихо беседовали в библиотеке. В последние несколько дней они часто уединялись, чтобы поговорить и мне было любопытно, что задумали.
Говоря о событиях в Англии, то с нашим отъездом там всё стихло. Правительство рубило все плохие новости на корню, поэтому о проникновении в дом великих мастеров или на территорию дворцового сада не говорили ни слова. Молчал и мистер Пойзон. Скорее всего, новостей просто не было. Я до сих пор переживал за Свена и даже пытался выйти на великого мастера Германии с этим вопросом. Отправил пару сообщений Геннадию Сергеевичу и тот обещал достать мне или контактный телефон или адрес электронной почты Карла Мирбаха.
