Что касается Алана, то, учитывая мои планы на конец лета, я отправил его в Москву. К тому же нужно было сделать так, чтобы он не мозолил глаза итальянцам, так как дело о покушении на Сабину всё ещё не закрывали. Вот будет смешно, если его причастность всплывёт и на меня переведут все стрелки.
Несмотря на тишину, воцарившуюся вокруг, я эти дни сидел как на иголках, в ожидании рождения сына. Пытался отстраниться от переживаний тренировками, но получалось скверно. Зато я окончательно разобрался с маской, которую стащил у Бедфорта. Оказывается, если задействовать доспех духа и одновременно кинетическое поле, то можно легко прочесть, что спрятано в маске. Я это понял ещё в Англии, когда мы столкнулись на аэродроме с мистером Пойзоном. Техника, заключённая внутри, меня не поразила и даже, наоборот, немного разочаровала, но это не значит, что она плохая. Просто автор не разбирался в теме так глубоко, как Лу Хань и техника была сырой.
Рожать Тася решила внезапно для всех, поздно вечером второго августа. Вроде бы порхала днём по дому, смеялась и шутила над нами, говорила, что ещё неделю придётся ждать, а как мы спать пошли, так и случилось. Я никогда в жизни не был так сбит с толку, не понимая, что вообще происходит, что надо делать и лишь создавал ненужную суету, пока меня не отстранила мама. И чувство такое, словно мешком муки пришибли. Всю ночь я просидел на улице под окнами частной клиники, принадлежащей маркизу Сальви. Успокоился только утром, когда вышел доктор, рассказав, что всё прошло успешно, что ребёнок родился здоровый, а Тася прекрасно себя чувствует. Для женщины, поднявшейся на вторую ступень мастерства, результат был не просто хорошим, а превосходным. Нас хотя и успокаивали все, но готовились к любой неприятности.
Следующие две недели пролетели как в тумане. Попроси кто пересказать, не получится. Одно я понял сразу, быть молодым отцом не так уж и просто. Но я был искренне счастлив, что когда-то познакомился с Тасей и тому, во что это вылилось. Вот когда начинаешь строить серьёзные планы на будущее и смотреть на жизнь немного по-другому. Насчёт имени сына долго не думали, легко согласившись, чтобы он взял имя отца Таси, Павел. А потом подумали и решили, когда родится второй, назовём Фёдором.
О своём решении поехать в Китай я сообщил за несколько дней до назначенной даты. Думал, что все будут против, особенно мама, но меня даже не пытались отговаривать. Предложили взять с собой Алёну, в качестве поддержки, на что я легко согласился. Пришлось извиняться перед Маурицио за то, что уезжаю так рано, но он отнёсся к этому вполне буднично. Сказал, что раз мой сын родился на территории Италии, то уже получил соответствующее гражданство и поддержку семьи Сальви. Маркиз тот ещё хитрый жук, умеющий строить далекоидущие планы. Знаю уже, что он уговорил мою сестру пожить в Риме какое-то время. Не пройдёт пары лет, и сестра отсюда уезжать не захочет. Они с мужем уже давно начали учить итальянский язык. Взялись так серьёзно, что только завидовать можно.
Лететь было решено через Москву на знакомом самолёте семьи Цао. Как я помнил, он принадлежал старшей сестре Сяочжэй, занимавшейся на международном уровне благотворительностью и искусством. Она много путешествовала, поэтому приходилось содержать частный самолёт. И чтобы часть расходов покрывала императорская казна, позволяла летать на нём родственникам.
–Я думал, она одолжила его по доброте душевной,– сказал я.
До посадки в Москве оставалось минут тридцать, и мы с Сяочжэй вели неспешную беседу. Я предупредил, что мне нужно прошвырнуться по столице, собрать кое-какие вещи, что займёт некоторое время. У нас было окно в пять часов, поэтому я рассчитывал успеть. Заранее разослал два десятка сообщений, чтобы ничего не забыть, так как планы у меня были грандиозные. Сяочжэй тоже планировала заехать домой и забрать кое-что из вещей.
–У нас с сестрой Мэй прекрасные отношения,– сказала Сяочжэй.– Для родных сестёр, которые видятся пару раз в год, не считая обязательной новогодней недели в кругу семьи. Содержать самолёт очень дорого, так как он почти никогда не простаивает в ангаре. У меня небольшой самолёт, который почти всегда занят кем-то из семьи для перелётов внутри страны. Если я захочу насолить кому-то из родственников, то обязательно скоплю денег и подарю ему самолёт.
–Дорого?
–Полтора миллиона долларов в год,– сказала она.– Топливо, обслуживание, персонал и стоянка. А так как кому-то из нашей семьи постоянно нужно быть где-то в другом конце страны, то чаще всего сумма выходит больше.
–Да, мне Наумовы говорили, что это дорогое удовольствие,– посочувствовал я.– Значит, всей семьёй вы собираетесь только перед Новым годом? Есть шанс, что сейчас во дворце тихо?
–Шанс есть,– улыбнулась она.– У нас говорят, что во дворце всегда тихо.
Дальше разговор ушёл в сторону новогоднего собрания большой семьи. Оказывается, она имела в виду не современную смену года, а традиционный праздник, приуроченный ко второму новолунию после зимнего солнцестояния. На две недели Император собирал всю семью во дворце, в том числе, чтобы обсудить планы того или иного наследника на следующий год. Для большой семьи, где каждый наследник боролся за власть и деньги, это было непростое время, особенно для принцесс, не достигших совершеннолетия.
На посадку мы заходили в аэропорту Шереметьево. Надо отдать должное Сяочжэй, она за это время ни разу не вспомнила ни о маске, ни о технике. Мне же было интересно, сможет ли она разгадать загадку и заглянуть внутрь. Да, забыл упомянуть о двух беспокойных служанках, которые были решительно настроены помогать мне в путешествии и пришлось взять их с собой. Им ещё не доводилось посещать Запретный город и девчонки заметно нервничали. Алёна же путешествие воспринимала как очередное приключение. Видно, что в компании принцесс ей неуютно, так как они даже поговорить толком не могли, но она старалась. Я заметил, что после посещения Италии Алёна немного изменилась. Она девушка серьёзная и не глупая, но иногда кажется, что смотрит на происходящее так, словно находится за толстым стеклом и если что-то не касается конкретно её, то это и должно оставаться там, снаружи.
На стоянке у выхода из аэропорта нас ждал большой чёрный внедорожник фирмы Матчиных со Степаном Мережко за рулём и Катей Хованской в роли пассажира. Когда мы вышли на стоянку, они о чём-то разговаривали. Катя, заметив нас, приветственно помахала рукой, довольно улыбаясь.
–Привет!– поздоровалась она и затрясла моей рукой, затем рукой Алёны.– А мы вас уже заждались. Скучно в Москве без Кузьмы Фёдоровича. Вообще, ничего не происходит.
–Привет,– я улыбнулся, показывая на машину.– У нас мало времени, давай в дороге поговорим. Степан Петрович, к Алёне домой и желательно без пробок.
–Тогда надо было БТР брать,– отозвался он, занимая место водителя. И не поймёшь, серьёзен он или шутит.
Когда мы расселись в салоне, я протянул Кате пакет с наличными и карточку.
–Осталось от командировки в Англии,– сказал я.– Родственнику своему скажи спасибо.
–Уже сказала,– она забрала пакет, не заглядывая внутрь, и протянула взамен белый конверт.– Никодим Михайлович передал кредитную карту. Сказал звонить ему, если потеряешь. Я приложила отчёт о расходах, твои распоряжения выполнены в полном объёме.
