В этот самый момент воздух прорезал дикий и пугающий свист, переходящий в вой. Словно на нас пикировал бомбардировщик Второй мировой войны. Со стороны дороги вылетел раскалённый снаряд, устремившийся к первому броневику. Женщина среагировала молниеносно, выставляя кинетическое поле. Я видел, как она побледнела, когда гайка угодила в поле, завязнув в нём как муха в киселе. Продолжая двигаться, снаряд гудел, заставляя мастера использовать все доступные силы. Медленно я поднял руку, показывая на неё пальцем.
—Взрыв,— улыбнулся я, разгоняя защиту, выдавая максимум из доступных мне сил и запуская резонанс в такое податливое и насыщенное кинетическое поле.
Глава 11
Взрыв! Всё, что я запомнил, так это невообразимой мощности удар, едва не расколовший доспех духа и не переломавший все кости. А ещё головокружительный полёт и тишина. Перед глазами всё потемнело и никак не хотело светлеть. Гул в ушах превратился в завывание и почему-то звук ливня, барабанившего по крыше. Потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя. И лучше бы я ещё немного поспал, потому что левая часть тела болела, словно я набок с высоты упал.
—Ох, не дождётесь,— тихо сказал я и закряхтел, пытаясь сесть,— я ещё не умер.
—Тогда почему я слышу в голосе удивление?— надо мной склонилась Марина, щёлкнула фонариком.
—Только не говори, что я так провалялся несколько дней,— мне удалось сесть.
—Нет. Уложился в один.
Я лежал на узкой койке в маленькой комнате, как говорят в Японии: «шесть татами». Снаружи гудел ветер, обрушивая на дом потоки воды. Сквозь окошко ничего не разглядеть, на улице кромешная тьма.
—Со светом аккуратней,— голос Василия,— заметят.
Как оказалось, он лежал на матрасе, напротив койки. И даже подушку где-то нашёл, чтобы под голову положить.
—Ты на улицу выйди, за двадцать метров ничего не видно,— возразила Марина, но фонарь перевернула и в помещении стало существенно темнее.— Только сумасшедшие будут по острову в такую погоду шастать.
—Все целы?— спросил я.
—Люди целы,— подтвердил Василий.— Машины не очень. Одну в овраг скинуло, мы её так и не вытащили. А у второй колесо вывернуло, когда отбросило.
Голова болит,— поморщился я.— Где мы, что я пропустил, взрыв сильный был?
—Сильный?— она хмыкнула.— Учитывать, что наши машины раскидало, а мы за полкилометра стояли. Если воронку ночью водой заполнит, на острове появится новое озеро. От японцев ничего не осталось, даже БТРы на части разорвало. Ну а ты пролетел метров двести, как пушечное ядро. Эта твоя техника, больше мешает, мы тебя из грязи минут пять откапывали, как Репку из сказки.
—Что мне всегда нравится в твоих объяснениях, так это эпитеты и сравнения,— сказал я.— Десант успел высадиться?
—Вечером на дороге видели колонну японской техники, идущую на север от Благодатного озера,— сказал Василий.— Выше мост взорвали и им в такую погоду не пройти. Связь они глушат, значит, аэропорт заняли.
—Мы нашли хутор на пять домов,— сказала Марина, повернулась, чтобы поднять сумку с пола.— Три семьи эвакуировались в Курильск, одна осталась. Нас приютили и накормили. Вот, чай. Есть будешь?
Она протянула мне походный термос.
—Далеко мы от Буревестника?
—Километров двадцать пять.
—Коктейль энергетический остался?
—Хочешь ещё повоевать?— спросил Василий, протянул Марине знакомый пластиковый стакан.— Тебе на материк в больницу не помешало бы заглянуть. Вся левая сторона тела синяя.
—Болит, но вроде кости целы,— с сомнением посмотрев на стакан, я взболтал его, сломал крышку.
На вкус энергетик был всё такой же противный, немного отдающий химическим вкусом черники и смородины, как будто варили вместе с мылом. Выпив его в пару глотков, залил сверху тёплым чаем. Закрыв глаза, сосредоточился на третьей технике формирования доспеха. Запустив во внутреннем море большой водоворот, начал процесс укрепления. Техника удобна тем, что можно поспать и быстрее восстановиться, не опасаясь, что потеряю контроль. Я только подумал об этом и когда осознал себя в следующую секунду, за окном уже начинало светать. Шторм если и ослаб, то совсем незаметно. На улице по-прежнему ревел ветер, барабанил по крыше дождь. В помещении было зябко, но сырость пока не ощущалась.
Встав и оглядев пустую комнату, потянулся. После ночной тренировки ушиб болел уже не так сильно. Разве что синяк на плече расползся, приобретая не самый приятный цвет.
—Ты встал?— в комнату заглянула Марина.— Завтрак подоспел.
—Иду,— я застегнул комбинезон, подтянул застёжки.
Дом состоял из четырёх проходных комнат. Центральную, самую большую, отвели под гостиную. Обстановка уютная, ковры, мягкая мебель, телевизор. Электричества жаль не было. Наша команда, за исключением тех, кто караулил снаружи, собралась за столом. Я поднял руку, приветствуя парней, кивнул Джиму и прошёл дальше, на кухню. Здесь расположился Василий и незнакомый мужчина лет сорока пяти. Бородатый, в свитере с высоким горлом.
—Доброе утро,— поздоровался я.
—Здравствуйте,— мужчина кивнул, встал, протянул руку.— Николай.
—Кузьма. Вы почему не эвакуировались?
—Да как-то не успели,— он пожал плечами. Я обратил внимание на многозарядный охотничий карабин старого образца, стоявший у окна. Восьмикратный прицел, увеличенный магазин. Видно, что переделывали и дорабатывали.— Непогода ещё день как минимум продержится.
—Погода тут при чём?— я покачал головой.— Много вас?
—Ещё жена и дочери две.
В этот момент в дом вошла полная женщина с большой кастрюлей в руках.
—Здравствуйте,— на манер мужа, поздоровалась она.— Уха готова.
—Неси,— Николай кивнул на проход в соседнюю комнату,— мужики ждут.
Входная дверь ещё раз открылась и вбежала девчонка лет тринадцати, улыбчивая, темноволосая, со стопкой глубоких тарелок и ложек.
—Здрасти,— быстро сказала она, быстро прошла к столу на кухне, поставила тарелки и умчалась обратно под дождь.
—У вас машина есть? По дороге, затем вброд через реку пройдёт?— вернулся к прерванному разговору Василий.
—После дождя,— он покачал головой,— без моста там не проехать.
—Плохо, что вы рядом с хорошей дорогой живёте,— сказал Василий.— Поэтому сюда приедут в первую очередь. Проверить, не живёт ли кто. Могут просто в расход пустить и тела в реку скинуть, чтобы меньше мороки.
—Ну,— мужчина нахмурился.
—Потому что война, а не вечерняя дискотека.
—До дороги далеко,— словно не доверяя словам Василия, отозвался Николай.— Так просто не проехать. Можно пойти на юг, там пересидеть, на плато.
—Мужчины уже ложками звенят,— на кухню вернулась женщина, поставила перед каждым тарелку, налила в неё густой ухи с крупными кусками рыбы.— Кушайте. Хлеба только нет, надо бы испечь…
