—Просто немыслимо. Она ведет себя как падшая женщина,— возмутилась Марина.— Мастер, мать ее женщина. Не удивлюсь, если она в саду будет приставать к Кузе, предлагая себя.
Оксана промолчала, не став говорить, что мама предупреждала ее, что очень скоро подобное произойдет. Но почему-то была уверена, что Кузьма не поддастся соблазну.
—Ничего не будет,— сказала Таня.— Если только они не договорятся с Аленой.
В голосе девушки послышались нотки, говорящие о том, что она и сама бы не прочь договориться по этому поводу. По крайней мере, Оксане так показалось.
—И с Катей,— добавила Марина.— Что уже вряд ли.
—Кстати, Оксана,— Таня села на кровать, подобрав ноги,— Николай на днях сильно поругался с отцом. Нас с Мариной замучил, думая, что мы знаем твой номер телефона. Ты бы поговорила с ним.
—Мне нужно время,— Оксана покачала головой.— Немножко. Скажите, что я ему позвоню.
—Мы скажем. Только и ты, подумай,— мягко сказала Таня.
На территории пансионата, прилегающей к лесу, нашлись удобные скамейки под навесом, где можно было приятно посидеть. Запах леса и свежий воздух пьянил не хуже алкоголя. Слышалось щебетание птиц и странный, ритмичный стук по дереву. Благодать. Даже присутствие двух мастеров где-то неподалеку, которые старательно прятали свою силу, не портило настроение. Слева под руку меня держала Таисия, справа Алена.
Я, конечно, не настолько наивен, чтобы думать о мастере Ермоловой то, что она вцепилась в меня из личной симпатии. Скорее всего, руководство полиции хочет посадить меня на короткий поводок. Но, пока мама и Саша решают проблемы с землей и имуществом, недельку я могу повалять дурака.
—Таисия…,
—Просто Тая,— поправила она.
—Кхм, Тая, мне кажется или моя рука скоро окажется у тебя под курткой.
—Тебя что-то смущает?— лукаво спросила она.
—Учитывая, что я воспитанный парень?
Она рассмеялась, едва не свалившись со скамейки. Хорошо, что крепко держалась за меня.
—Учитывая, что мы взрослые и вполне самостоятельные люди?— парировала Таисия, когда отсмеялась.
—Это, конечно же, все упрощает,— согласился я.— Только у каждого из нас свои обязательства.
Она подсела еще ближе, прижимаясь грудью к моему плечу. Наклонилась, почти касаясь губами уха.
—У меня ни перед кем нет обязательств,— прошептала она и отстранилась. Отпустила руку, сделав это так, что я на секунду пожалел.
—А как же семья, род?
Тая скосила на меня многозначительный взгляд, немного лукавый, совсем чуть-чуть игривый. Но в глубине можно было видеть холодный и яростный огонь. Чем-то он меня зацепил.
—Алена,— сказал я.— Сходи, посмотри как там Оксана.
Девушка посмотрела на меня с какой-то странной эмоцией, то ли осуждающей, то ли предостерегающей. Встав, она поправила куртку и пошла к дому.
—Поговорим серьезно?— предложил я.
—Ты не боишься смерти?
—Неожиданный вопрос,— я немного удивленно посмотрел на нее.— Ох, сколько в голове сразу всплывает цитат. Но если коротко, то нет. Она, скорее всего, вызовет у меня обиду.
На секунду воздух в радиусе пяти метром стал немного плотнее, а затем появилось чувство, словно нас отрезали от мира непроницаемым для звуков барьером.
—Полезное умение,— заметил я.
—Вокруг слишком много любопытных ушей,— она серьезно посмотрела на меня, как бы собираясь оценивать и давать характеристику.— Лучший инструмент мести — это человек, не боящийся смерти.
—Если только при этом он достаточно умен,— добавил я.
—Думаешь, что ваша семья сможет потягаться с двумя сильнейшими родами России? Что их не поддержит Император?
—Поддержит,— я пару раз кивнул.— Ничего другого ему не останется. А насчет «сильнейших», ты погорячилась. Те же Трубины, они богаче нас, влиятельней, статус рода и все такое, но на самом деле мы в состоянии раздавить весь их род. У Хованских мастеров будет побольше, но и они нам не соперники. Даже если они объединятся, как когда-то, у нас будет, чем их удивить.
—Не знай я тебя, подумала бы, что ты слишком наивен и неверно оцениваешь силы собственной семьи.
—Месть — это не война за территорию и ресурсы. Что станет с родом, если в одночасье погибнет его старшая ветвь? Нет, не переживай, я не собираюсь действовать такими методами,— сказал я, видя ее взгляд.— Мама твердо заявила, что мы не ищем мести. Мы лишь хотим жить. На наших землях. Но если они вздумают враждовать с нами,— мая улыбка получилась хищной.
Я хорошо знаю брата и маму, чтобы примерно предположить, что они задумали. Не скажу, что Россия для меня родина и я готов драться на смерть, ради куска земли. Меня вполне устраивает и Япония. Тем более там мы пользуемся уважением не меньше, чем те же благородные кланы. Император Японии даже приглашал маму для личной беседы. Так вот, мама с Сашей будут отбирать земли здесь, у наших врагов. До тех пор, пока те не решат вновь воевать с нами. Тогда у нас будут развязаны руки, чтобы отомстить. Император, конечно, может поддержать тех же Трубиных, но тогда он потеряет лицо. Ведь это будет означать, что его слово и документы, которые он подписывает, ничего не стоят. «Я дал землю, я ее отнял», будет таким ударом по его репутации, что проще в эту войну совсем не вмешиваться. Ведь кто мы такие? Обычные наемники. А кто против нас? Два немаленьких рода огромной страны.
—Я могу тебе обещать,— сказал я.— Что первыми мы войну не начнем.
—А если вам предложат помощь и покровительство?— спросила Таисия.— К примеру, те, кто не жалует Трубиных?
—Это тебе надо спрашивать у мамы или брата.
Помолчали. Я бы послушал пение птичек, или шелест листвы на деревьях, но барьер заглушал все звуки. Если очень прислушаться, можно было уловить легкое гудение. Наверняка воздух на границе барьера вибрировал с такой силой, что создавал непроницаемую для звуков преграду. Да и человека, шагнувшего в такое поле, не ждало ничего хорошего. Мне захотелось проверить, насколько оно сильное. То, что смогу выдержать, не сомневался. Но хотелось знать, насколько это будет сложно.
—Наша семья,— нарушила молчание Тая,— скоро исчезнет. Отец стар и… болен, хоть и не хочет этого признавать. Когда он умрет, род, которому мы служим, распорядится мной как вещью. Отдаст какому-нибудь старику, в надежде, что тот сможет оставить мне ребенка…
Мне показалось, ее голос прозвучал обреченно. Словно скоро это станет реальностью и ничего нельзя поделать.
—Знаешь, есть замечательная поговорка: — «Не плыви по течению, не плыви против течения, плыви туда — куда тебе надо».
—А если ты не знаешь, куда тебе плыть?
—Только у глупца нет цели в жизни. Если ты ничего не хочешь, ни к чему не стремишься, зачем жить?
