—Подслушивала, да? Ничего в доме от нее не утаишь. Знаешь, что о тебе говорят в столице? Что мне приходится выслушивать после очередного сорванного тобой,— он выделил это слово,— свидания? «Неуправляемая», самое мягкое и ласковое слово в твой адрес. Не думал, что доживу до того дня, когда найдется смельчак, который сам придет просить твоей руки. Эх, если бы этот юноша не был из семьи, которая вот-вот развяжет войну среди благородных родов, я бы уже бежал звонить друзьям, чтобы завтра же оформили все необходимые бумаги.
Я постарался не улыбнуться. Выходит не только у Таисии зря пропадет актерский талант.
—Вредный старик,— проворчала Таисия.— Вечно говоришь так, что не поймешь рад ты или огорчен.
—Рад я буду, когда внуков увижу,— парировал он.— А сейчас твой папа встревожен. За твою судьбу.
—Если бы ты проявил силу воли и послал род…
—Молчи!— он хлопнул по столу ладонью.— Забирай ее Кузьма. С глаз моих долой. Иначе она меня в могилу раньше срока сведет. А я еще с внуками понянчиться хотел перед смертью. Поэтому желаю вам семейного счастья и наследников побольше. Все,— он замахал на нас рукой, вторую прижав к груди напротив сердца,— ступайте, мне надо таблетку выпить.
Едва Матчин и дочка вышли из кабинета, Павел Николаевич выскочил из-за стола и в пару шагов оказался возле книжного шкафа. Сдвину несколько книг, он взял из потайного отделения старый громоздкий сотовый телефон без экрана и набрал длинный номер. После второго гудка в трубке послышались странные булькающие звуки, затем писк на высокой ноте, после чего послышался крепкий мужской голос.
—Сергеенко на связи.
—Семеныч,— сказал Павел Николаевич, хохотнув,— не пугайся, это я.
—Что тебе старый пень?
—Не старее тебя буду. Ты там посмотри, когда у тебя свободное окно в графике? Надо бы встретиться поговорить.
—Если не срочно, то на следующей неделе.
—Срочно.
—Тогда…,— задумчиво произнес он и на минуту замолчал.— Послезавтра с утра.
—Отлично. Ну а пока, перепиши все мои активы на Таю. И если я говорю все, это значит Все.
—Ты чего, помирать собрался что ли?— удивленно спросил Семенович.
—Не дождешься. Помирать я теперь совсем не собираюсь. Но активы перепиши. Сегодня же.
—Сделаю. Но послезавтра я за тобой свою машину пришлю. А и… хрен с тобой, завтра утром.
—Спасибо.
—Все, до связи. И из дома не ногой, чтобы!
В трубке пошли короткие гудки. Павел Николаевич улыбнулся от уха до уха и едва не пританцовывая вернулся к столу. Из самого нижнего ящика он вынул на свет тоненький фотоальбом, железную флягу и рюмку. Дунув в рюмку, он плеснул туда прозрачной жидкости из фляги и выпил одним глотком.
Когда мы вышли из кабинета, Таисия взяла меня под руку и повела в противоположную сторону от лестницы. Коридор на втором этаже заканчивался своеобразным застекленным балконом, открывающим прекрасный вид на сад, разбитый позади дома. Загнала меня в угол, чтобы в случае побега я мог разве что выпрыгнуть на улицу, разбив стекло.
—Ты сейчас серьезно?— она холодно посмотрела на меня.
—Абсолютно. Выходи за меня. Обещаю любить,— я начал загибать пальцы,— прекрасные перспективы и совсем чуть-чуть неприятностей в виде ссоры с парочкой боярских родов.
—Сейчас твои шутки уже неуместны. Назови мне две, нет, три причины, чтобы я не закопала тебя вон там, между грядками.
—А еще меня называла жадным,— улыбнулся я.— Ты меня просто плохо знаешь. Я абсолютно серьезен. И причин у меня аж шесть. Или семь… Тебе хватит,— я потянулся чтобы взять ее ладонь.— Во-первых: ты мне нравишься. Глядя в твои зеленые глаза, я вижу прекрасную, но почему-то сердитую ведьмочку.
—Это самый нелепый комплемент, который мне говорили,— все еще хмуро глядя на меня, сказала она.
—А еще мне нравится твое внутреннее содержание. Ты умна, обладаешь хорошим чувством юмора, а еще ты сильная.
—Прекрати,— застонала она.— Иначе я начну избивать тебя раньше, чем планировала.
—Эх, Тая. Орловы тебя не ценят,— серьезно сказал я.— Ты для них не больше чем ресурс, который почти исчерпал себя. Поэтому я заберу тебя. А потом устрою им взбучку. Встряхну так, что мало не покажется. И если ты останешься на их стороне, мне придется отступить. А я этого не люблю. Поэтому я тебя у них забираю.
—Только поэтому?
—Помнишь, я говорил тебе, что надо плыть туда, куда надо тебе. Сейчас самое время, чтобы немного подстегнуть происходящие события. Сделать так, чтобы бояре заволновались и показали своё истинное «я». Для этого нужно объявить о моей скорой свадьбе. Алена на эту роль не подходит. И я подумал, почему нельзя совместить то, что нужно сделать с тем, что я хочу сделать. Если вдруг ты считаешь, что я несерьезен, то к трем обещаниям, что дал выше, готов исполнить еще одно, на твой выбор. И,— я опередил ее,— до того, как ты начнешь меня бить, что тоже входит в мои планы, скажу, что мне нравилось, когда ты называла меня «любимый».
Женщины порой бывают странными. Сначала долго и упорно выносят мозг, чтобы женился, а когда соглашаешься, говорят: — «А я не хочу».
—И ты всерьез хочешь взять первой женой женщину старше тебя на восемь лет?— спросила она.
—Вот, это в тебе мне тоже нравится. Ты веришь в меня. Не сомневаешься, что я смогу стать главой рода. Только мне казалось, что в России не приветствуют многоженство. Или ты думаешь, что мы вот так просто, без боя вернемся в Японию?
—Тебе стоит выбрать молодую послушную девушку из влиятельной семьи,— словно не услышала мой ответ, продолжила она.
—А как же скандалы в семье? Битье посуды и прочее? Нет, это будет слишком скучно.
—Ты же меня совсем не знаешь!— она всплеснула руками.— Мы знакомы всего несколько дней! Ты уверен в моей искренности? В мотивах моих поступков?
—Слушай мы же не в Японии, где пара может встречаться несколько лет, узнавая друг друга. И даже не поцеловаться за это время ни разу. А потом еще несколько лет ходить вокруг да около, чтобы сыграть свадьбу.
Таисия хотела еще что-то сказать, но сдалась. Вздохнула, посмотрела куда-то вдаль, поверх моего плеча. Я притянул ее к себе, крепко обнял.
—Я согласна,— тихо сказала она.— Если ты этого добиваешься, то я буду драться на твоей стороне за свое… наше счастье. И даже если нас выдавят из страны, я покину ее без сожалений. Сейчас бы уже все бросила и уехала хоть в Японию, хоть в Бразилию.
Я знал, что она согласится. Не нужно иметь сто пядей во лбу, чтобы понять, какие отношения у нее с княжеским родом. Непонятно только почему с ней так поступали. Виноват ли в этом ее отец, а может она сама, это не имеет значения. Оставалось лишь выяснить, готова ли она уйти от них. Не испугается ли последствий такого шага.
