Анрита переводит взгляд с пейзажа на чашку тхали в её руках, мгновение рассматривает её, склонив голову, будто в удивлении ‒ что это такое оказалось у меня в руках? ‒а потом её третий глаз вдруг пристально смотрит на меня, в самую сердцевину меня, и это такое чувство, как будто меня растянули тонкой мембраной по галактике, чтобы все местные звёзды проникли сквозь меня своим светом и теплом, а я их в себя принял.
Ух.
Если это ‒ её взгляд, то как же ощущается её воздушный поцелуй и как Амрис его каждый раз выдерживает?
Я думаю, что он ответил бы, что с удовольствием.
«Самое важное, что есть на Мерре,– я думаю, Кан-Гиор, тебе понравится,– это Мрак»,– произносит Анрита и замолкает. Мы ждём. Анрита уже отвела от меня взгляд, смотрит в окно и медленно водит третьим глазом вверх-вниз. На третий проход Амрис не выдерживает:
«Мрак?..»
Анрита моргает обычными глазами ‒ третий глаз всё так же двигается вверх-вниз ‒ и продолжает.
«На два месяца в году, зимой, на человеческие поселения на Мерре опускается Мрак. Небо покрывается тёмными облаками, и из них льётся дождь, иногда видимый, а иногда – невидимый, под которым не выживают напитанные надеждой намерения. Любое начинание под Мраком обречено на гибель».
«Какова природа Мрака?»– спрашиваю я озадаченно.
«Планета возвращает своим обитателям количество и качество задуманного ими зла. Того, что они намеревались сделать с намерением причинить вред. При этом ответственность коллективная. Собираются все намерения за год, и Мрак опускается над населённым пунктом. Кого-то, кто вёл праведный образ жизни, может затронуть не сильно, но затронет всё равно. У кого-то, кто замышлял и совершал много зла, под Мраком не будет получаться ничего, даже благополучно позавтракать. Хотя на бытовые процедуры для поддержания жизнедеятельности действие Мрака обычно не распространяется».
«То есть, что-то типа годичного подведения итогов кармы?– щурится Амрис.– Только без положительного баланса? Находятся же любители воплощаться в таком месте…»
«Так нравится планете,– бесстрастно отвечает Анрита.– Ей нравится строгость. На ней часто воплощаются те, кто хочет воспитать в себе безупречность».
Несколько мгновений мы перевариваем эту информацию. Амрис встряхивает головой.
«Ладно. О вкусах не спорят. Вопрос такой: вчём проблема? Система, при всей её причудливости, на первый взгляд весьма стабильна».
«Для этого мне нужно больше рассказать об устройстве планеты. Как видите, планета гориста и представляет собой, как бы вы сказали, лоскутное одеяло из изолированных долин, в которых располагаются небольшие местные государства. Мрак у каждого свой. Мрак – это психоклиматическое явление, и, как и обычные дождевые или снежные облака, он не может перебраться через горы. Он опускается на то место, над которым родился».
Психоклиматическое явление! Пожалуй, я действительно не настолько хочу воспитать в себе безупречность, чтобы родиться на этой планете, но мне будет очень любопытно на ней побывать. Я так понимаю, что к этому всё идёт.
«Кроме одного места на планете», ‒ добавляет Анрита, разворачивает глобус и приближает проекцию так, чтобы мы могли лучше разглядеть.
Местность выглядит как овальная долина, которую посередине поперёк пересекает разветвлённая на множество рукавов река. А от реки и до гор в обоих краях долины виднеются плотные постройки городского типа. Уровень развития технологии отсюда различить сложно, но похоже, что он не очень высок. Поселения чем-то неуловимо отличаются друг от друга, но так навскидку я не могу понять, чем.
«Слева с вашей стороны вы видите бывшее королевство Ксесс, а справа – королевство Альдагор. Эта местность – большой эксперимент планеты, поскольку над долиной единая климатическая система», ‒ Анрита делает паузу.
«У них, получается, общий Мрак?» ‒спрашивает Амрис.
«Нет. Мрак опускается то над одним государством, то над другим ‒ в зависимости от того, где в прошедшем году задумывалось и происходило больше зла. При этом Мрак опускается не сразу. Он формируется над одним из государств и две-три недели перемещается из одного края долины в другой, подчиняясь климатическим законам. Но в конце концов он опускается над тем из государств, где было задумано и произошло больше зла. Это явление называется “Кочующий мрак”».
Кочующий мрак…
Я хочу туда. В чём бы именно ни заключалась наша миссия, я хочу подышать воздухом этого мира.
«Хорошо, ‒ деловым тоном продолжает Амрис. ‒С ним-то какая проблема? Эта система выглядит не менее причудливо, но и не менее стабильно, чем в других местах на планете».
«Посмотри», ‒ Анрита сквозь полупрозрачное изображение планеты впивается в него взглядом третьего глаза. Амрис вздрагивает, замирает на секунду ‒ и с новым интересом принимается разглядывать долину двух государств. Наконец ставит опустевшую чашку на стол, откидывается на диване и скрещивает руки на груди.
Посылаю ему вопросительный взгляд.
«Насколько я вижу, с вероятностью семьдесят процентов то, что сейчас происходит в этих двух государствах, приведёт к нарушению стабильности климатической системы и климатической катастрофе. Мрак как будто сойдёт с ума, а вслед за ним ‒ всё остальное. Тридцать процентов ‒ что не приведёт», ‒ задумчиво отвечает Амрис.
Анрита кивает.
«От имени Ведомства Порядка Мироздания я приглашаю вас на Мерру для того, чтобы помочь событиям развиваться так, чтобы избежать климатической катастрофы».
Амрис щурится и вглядывается в изображение долины.
«Анрита, у меня есть вопрос, ‒ подаю голос я. ‒Почему вы вообще вмешиваетесь? Ну, идёт один мир с вероятностью в семьдесят процентов к климатической катастрофе ‒ что ж, таково закономерное следствие поступков его обитателей. Тем более, что планета любит строгость и безупречность. Почему Ведомство Порядка Мироздания решает, что мир нужно спасать?»
«Кстати, хороший вопрос. Спасибо, Кан, ‒ кивает Амрис. ‒В спасение я играть тоже не хочу. Не наше амплуа – быть героями-спасителями».
«Во-первых, Ведомство Порядка Мироздания определяет происходящее на Мерре как непорядок, ‒ неотрывно смотря в образ планеты, степенно отвечает Анрита. ‒Во-вторых, планета сама сменила свой статус на «опасность и просьба о помощи», поэтому мы начали исследовать возможности помощи ей и увидели вариант с высокой вероятностью благоприятного исхода, в котором мы отправляем на Мерру вас».
«Высокая вероятность благоприятного исхода ‒ это сколько?» ‒уточняет Амрис.
«Семьдесят процентов. То, что уравновешивает шансы планеты на благополучный исход».
Амрис поднимает брови, размышляет немного и наконец хлопает себя по коленям.
«Мне точно понадобится полная память и сохранение способности считать исходы. Тридцать процентов ‒ высокий риск. Также нам с Кан-Гиором нужно будет время, чтобы ознакомиться с архивом и составить план действий. Кроме того, возможно, мне нужно будет пронести на планету пару мелких артефактов».
