Когда бьёт полночь, а Амрис так и не пришёл, я понимаю, что не удивлена. Частью себя я знала, что он не придёт. Появилась Рэй, тем более Рэй вспомнила себя и его, ‒ и он не придёт.
Нет смысла оставаться здесь дольше.
Или всё-таки подождать ещё хотя бы полчаса? Вдруг у Амриса случились какие-то обстоятельства непреодолимой силы? Что-то, связанное с регентом?
Рэй. У Амриса случилась Рэй, и это то обстоятельство, которое, забери меня Мрак, мне никогда не преодолеть.
Забери меня, Мрак.
Пока я ждала, я ходила туда-сюда по галерее, чтобы не замёрзнуть, но верхнюю часть тела я чувствую скованной. Сейчас хорошо бы принять ванну. Отмокнуть в горячей воде и сначала плакать, а потом не думать ни о чём.
Наверное, мне стоит просто уйти из временного воплощения, потому что я больше не вижу способов применения себя в этой истории. Я рассказала принцу всё, что чувствовала важным рассказать, и теперь у него в гостях ‒ настоящая королева Мрака. Я честно выполнила все договорённости с Амрисом. Я отправляла ему сообщения, я приняла его в свой дом, я продала его груз ‒ кстати, Гина Альвара выходит из этой истории обладательницей астрономической суммы денег, если они не понадобятся на что-то ещё, но похоже, что не понадобятся, ‒ я была готова выкупить его из плена, я смогла настроиться так, чтобы отодвинуть на второй план свои переживания и сосредоточиться на задаче по обеспечению безопасности королевы Мрака на сегодняшний критический вечер. Я пришла на оговоренное место встречи в назначенное время.
Забери тебя Мрак, Амрис, я ведь всё сделала ‒ почему ты не пришёл?
Почему ты не со мной?
Наконец до меня доходит горькая мудрость местной присказки, повторенной и Рэй за ужином: не загадывай под Мраком.
Почти на ощупь нахожу дверь и двигаюсь в основную часть дворца. Прислушиваюсь к звукам: вдруг Амрис идёт? Слишком темно, силуэт можно не заметить.
Но нет. Никого.
Дойдя до главной лестницы, колеблюсь, куда направиться дальше. Мы не договорились с Амрисом о дальнейшей тактике, поэтому следующий мой шаг ‒ всё равно найти Амриса, как бы унизительно это ни было.
Королеву Мрака Альдагора поселили в одной из угловых башен двора, и я направляюсь туда. Со стороны дворца идти бесполезно: ночью меня не подпустят к комнатам, отведённым для королевы, ‒ Амриса наверняка пропустили по личному распоряжению её величества, ‒ поэтому я выхожу из бокового входа и иду вдоль периметра дворца.
И что, я буду стоять у королевы под окнами и кричать: «Ам-рис»?
Нет, наверное, не стоит. Моего личного достоинства в этой истории уже нет: его последние капли утекли, когда я отдала Амрису кольцо, ‒ но есть достоинство Гины Альвары. И его я, по возможности, хочу сохранить ‒ хотя бы его остатки, если учесть необычные поступки, которые Гина Альвара совершала последнее время.
Женский контур был плохой идеей. Со всех сторон плохой идеей.
Как женщине мне просто нет места рядом с Амрисом. Не будет Рэй-Йи ‒ будет Перита. Не будет Периты ‒ будет ещё кто-нибудь. Судя по тому, как Амрис легко заинтересовался Перитой, ‒ любая сколько-нибудь интересная женщина будет лучше меня.
Любая женщина будет лучше меня.
И быть рядом с ним мужчиной теперь тоже будет мучительно. Каждый раз, когда он будет называть меня «Кан», это будет напоминанием для меня, что я мужчина – не по личному выбору, а от беспомощности и безысходности. У меня просто не получается быть женщиной рядом с ним.
Забери меня Мрак, зачем мы это придумали.
Забери меня, Мрак.
У угловой башни, где подготовили комнаты для королевы Мрака, оказывается, есть балкон. Под Мраком его очертания едва видны. Плохо видно, но похоже, что окна комнаты темны.
Я чувствую себя бесконечно глупо.
Ещё минутку постоять на случай, если Амрис вдруг почувствует моё присутствие и выйдет, ‒ да о чём это я! Амрис – почувствует? Будучи вместе с Рэй ‒ почувствует меня? Ой, да ладно. Не будет такого.
Однако я стою и буравлю взглядом тёмные окна за парапетом балкона.
Что-то привлекает моё внимание сверху. Поднимаю голову ‒ и вижу, во всём его великолепии, Мрак.
Невооружённым взглядом, конечно, немногое видно. Просто нависающая клубящаяся тьма. Однако если остановить на ней взгляд и дать себе времени приглядеться, коснуться её вниманием ‒ как будто эта тьма варится, ворочается, расправляется, запутывается, устраивается поудобнее над Ксессом, пьёт его дыхание, слушает его помыслы и выдыхает суд.
После того незабываемого воплощения, когда я первый раз была в женском контуре, а Амрис встретил Рэй-Йи, мы развелись, и он ушёл к Рэй, я пошёл работать в Большой Архив ‒ то отделение в Ведомстве Порядка Мироздания, которое отвечает за хранение историй жизни всех душ. Я приходил к душам, которые находятся на грани того, чтобы перестать быть. Огонь жизни в них практически угас, осталась единственная искорка, и душа стоит на пороге решения о прекращении своего существования. Я был ‒ да и продолжаю быть ‒ той силой, которая говорит: пока есть хоть одна искра, всё можно восстановить, ‒ и делает это возможным. Или же, если душа принимала решение закончить своё бытие, я свидетельствовал её решение, принимал на руки её память, отмечал на слепке памяти моменты судьбообразующих решений и относил его в Большой Архив. И шёл к следующей душе.
Я не помню, сколько времени я так провёл. Достаточно, чтобы стать просто функцией, своеобразным Ангелом Смерти, и многое понять про то, как формируются судьбы, и как их исцелять. И достаточно, чтобы отвлечься от мыслей об Амрисе и Рэй и забыться.
А потом я услышал его зов. Завершил работу в Большом Архиве и устремился навстречу.
Я думаю, я мог бы остаться местным духом на Мерре. Я многое знаю про решения и помыслы людей. Я умею безжалостность, милость и справедливость. Я думаю, что я легко мог бы встроиться в местную тонкую экосистему. Даже, получается, в таком смысле сотрудничать с Рэй. Я – лишняя, если мы обе ‒ женщины, но я могу приносить ценность, если я ‒ дух.
Что думаешь, Мерра?
Я не вижу, но слышу, как открывается дверь из комнаты на балкон. К парапету балкона подходит Рэй, обнажённая, в чёрной коже, такой, как когда она только пригласила в своё тело Мрак. Рэй смотрит на меня нечеловеческим взглядом, глазами Мрака.
‒ Амрис! ‒зовёт она.
Дверь открывается ещё раз, и на балкон выходит Амрис в теле Кира Альгеса, взъерошенный, сонный, обнажённый. Рэй не глядя протягивает ему руку, и он берёт её обеими руками. Она что-то тихо говорит ему.
Так всё просто! Он пошёл к Рэй, они занимались любовью, он заснул и не пришёл на встречу со мной.
Знаешь что, Амрис?
