Лорд Теллери отстраняется и внимательно смотрит на принца. Я не вижу выражения его лица, но регент, видимо, не удовлетворён.
–Я хочу показать вам, ваше высочество,– голос регента звучит вкрадчиво.– Что происходит с теми, кто считает, что забрался на вершину и победил. Особенно с теми, кто считает, что забрался выше меня, ‒ если вы понимаете, о чём я.
Регент наклоняется к клетке и открывает защёлку. Крышка откидывается наверх, и петух вскидывает голову.
Не сводя взгляда с лица принца, регент хватает петуха за горло. Медленно поднимает на уровень глаз принца. Петух яростно хлопает крыльями и извивается в руке регента, однако регент не обращает внимания на его отчаянные усилия. Точно так же, не сводя глаз с принца, свободной рукой регент берёт со стола из-за спины нож, медлит секунду и перерезает петуху горло.
Фонтан крови заливает светлое одеяние принца. Лерек вздрагивает.
Безголовый петух падает обратно в клетку. Вертит обрубком шеи, хлопает крыльями, подпрыгивает, подлетает над клеткой и врезается в принца. Лерек резко втягивает воздух и отступает на полшага. Петух падает на спину, пытается вновь встать, но больше не может. Цепляется за воздух лапами, дёргает крыльями – и постепенно затихает.
На полу под клеткой расползается лужа крови. Лерек мелко дрожит – и не сводит взгляда с регента. Тот подносит голову петуха с высунутым языком, с капающей из обрубка кровью к самому лицу принца, держит её так несколько мгновений и отпускает. Голова падает на бело-золотистые туфли принца.
Начальник дворцовой стражи издаёт глухой звук. Я не оборачиваюсь, но слышу стук двери. Его торопливые шаги вскоре стихают, и на комнату опускается тишина. До меня добирается кислый запах крови. Приоткрываю губы и начинаю дышать ртом.
–Я думаю, что мне предстоит научиться ещё воистину многому, лорд-регент, ибо смысл вашего урока ускользает от меня. Однако это не помешает мне уже совсем скоро стать правителем Ксесса ‒ законным правителем Ксесса ‒ и продолжить своё образование уже в новом качестве. Когда мне потребуются новые уроки от вас, я вас извещу.
Регент не меняется в лице – лишь опускает руку, которой держал голову петуха.
–Пойдёмте, мадам Альвара,– продолжает принц.– Я нахожу, что я соскучился по вашим более традиционным методам преподавания различных наук.
Он поворачивается – от пояса вниз всё его одеяние в петушиной крови – и двигается к выходу.Я выдыхаю и делаю было шаг, чтобы последовать за ним, но нас останавливает холодный голос Грегора Теллери.
–Мой принц, этот урок не обязательно понимать,– его нужно просто запомнить и учитывать при планировании своих действий.
Принц не оборачивается и не удостаивает регента ответом. Выходит из кабинета, и я спешу за ним.
Надо отдать должное вышколенности дворцовых слуг: пока принц идёт к своим покоям, никто не бросается выяснять, почему одежда принца в крови. Мало ли в каком виде изволит ходить по дворцу его высочество.
С другой стороны, думаю я, это может быть очень печальная жизнь: никто без приказа не спросит, что у тебя случилось и не помочь ли тебе с чем-нибудь, даже если вся одежда в крови.
С третьей стороны, слуг нанимает на работу не принц, а лорд Теллери, и даёт инструкции им он же.
Стоящий у дверей покоев принца камердинер Лерос Винценти, благообразный седой старик, служивший ещё дедушке нынешнего принца, не меняясь в лице, выступает навстречу при приближении принца. Отдаёт поклон, открывает двери. Кидает на меня быстрый вопросительный взгляд. Пальцы правой руки я складываю в фигуру, напоминающую изогнутую букву «Г» местного алфавита,– сигнал, которым обмениваются дворцовые служащие, когда не хотят вслух произносить имя канцлера. Старик Лерос едва заметно кивает и закрывает за нами дверь. Запоздало я думаю о том, что надо было попросить его позвать других слуг, но уже поздно.
Едва закрывается дверь – принц опускается на пол там, где стоял, и закрывает глаза. Приседаю рядом с ним и тянусь вниманием, чтобы почувствовать, что с ним. Принц практически не дышит. Он замирает на выдохе и сидит, как в ступоре.
–Дышите, ваше высочество. Всё самое худшее позади.
Принц вздрагивает и невесело усмехается.
–Если я правильно понял, что хотел сказать мне любезный дедуля, всё самое худшее меня только ждёт.
Прекрасно: на сарказм его хватает. Да и дышать стал получше.
–Чем я могу помочь вам, ваше высочество?
Принц поднимает голову и останавливает рассеянный взгляд на моём лице. Открывает рот, но не успевает ничего сказать.
Дверь нешироко открывается, и в комнату ловко протискивается мадам Реншини Кенти, некогда кормилица принца, полная и заботливая пожилая дама.
–Свет мой, солнышко, ваше высочество,– я так и не поняла, как она отодвинула меня с моей позиции, но вот она уже сидит на корточках там, где только что была я, и осматривает принца.– Вы не ранены, свет мой?
Принц рассеянно качает головой.
–Это не его кровь,– негромко говорю я.– Лорд Теллери изволил устроить красочное представление.
Мадам Реншини поднимает взгляд на меня и меняется в лице.
–Гина, голубушка, да у вас же тоже платье в крови! Так не пойдёт. Нужно убрать всю эту одежду. Лерос!
Последнее имя она произносит громко, чтобы стоящий за дверьми камердинер услышал, но больше не добавляет ни слова. Похоже, у них уже есть договорённость, что нужно делать.
А я опускаю глаза на своё платье – и действительно, на подоле по диагонали – красная дорожка из капель. Даже до меня долетело, а я не заметила.
У меня кружится голова. Я отступаю на несколько шагов и присаживаюсь на краешек стоящего неподалёку изящного стула.
–Гина, голубушка, я скоро займусь вами, не волнуйтесь. Сначала нам нужно позаботиться о нашем высочестве.
Мадам Реншини прижимает принца к себе, нашёптывает ему что-то успокоительное и укачивает. Взгляд принца рассеян, а руки безвольно висят.
–Дышите, ваше высочество,– напоминаю я.
Принц фокусирует взгляд на мне. Вдыхает – и его вдох превращается во всхлип. Поднимает руки, обнимает свою кормилицу, прячет лицо у неё на груди и беззвучно плачет. Ну и хорошо.
Дверь в покои принца вновь открывается. Лерос придерживает её снаружи, и заходит вереница слуг-мужчин, каждый из которых держит в руке по вёдру с горячей водой. Аккуратно и проворно обходя сидящего на проходе принца, они направляются в ванную комнату в глубине покоев принца. Наполнять ванну, вестимо. Чья бы это ни была идея – это хорошая идея. Пусть принц отмокнет и придёт в себя.
Удивительно только, откуда столько готовой горячей воды в вёдрах. Мы находимся здесь меньше времени, чем нужно, чтобы из крана наполнить даже одно ведро. А тут столько готовых вёдер сразу. Либо где-то рядом с покоями принца находится чан с постоянно горячей водой, чтобы оттуда можно было зачерпывать воду, что вероятно, но мало верится,– либо кто-то заранее знал, что принцу понадобится много готовой горячей воды.
