У калитки он ей улыбнулся, вручил сестру и поплелся к себе под проливным дождём. Сестры развесили вещи под навесом и зашли в дом.
—ПАПА, А ЛИКА С ВИКОМ ЦЕЛОВАЛИСЬ!— с порога завопила Аня.
Котикова вздохнула и понадеялась, что на этом душа её сестры успокоится.
Глава 6
В следующий понедельник, ожидая Виктора, Лика пыталась придумать, как с ним себя вести. После поцелуя она не могла смотреть на него, как прежде. И все вокруг было не как прежде. С одной стороны, мысли о других, близких отношениях вызывали у неё приступы радости, её мозг безостановочно придумывал сотни вариантов их совместного досуга, прикосновений и поцелуев — от самых нежных до самых смелых. С другой же, Котикову охватывала паника при мысли, что об этом кто-то узнает, и кто-то станет издеваться. Обдумав все на следующее утро, Лика совсем по-другому вспоминала картину их поцелуя в голове — два подростка целовались полуголые в воде. Большая часть мозга протестовала против этого — то был вихрь чувств! Но другая, рациональная, обосновывала этим все плохие варианты исхода событий: Виктор к ней больше не придёт, всем расскажет, или Аня проболтается, и все будут обращать на неё внимание, и скажут ещё, что увела у кого-то. Даша ведь так и не сказала, кто её избранник…
Лика надеялась, что её смятение никто не заметит. Но отец в понедельник утром — пик её беспокойства — выпроводил Аню после завтрака и как будто понимающе улыбнулся старшей дочери. Лика постаралась сделать лицо «ничего не понимаю, чего тебе надо», но оно не помогло. Дмитрий Сергеевич достал из холодильника мазь и положил перед собой ладони Лики, в красных пятнах и расчесанные. Молча и очень бережно, он покрыл её руки приятно пахнущим лекарством.
—Полина Игоревна не оценит,— тихо сказал он.
—Знаю.
—Хочешь, я попрошу сеанс? Поговоришь с ней.
Лика качнула головой. Она понимала, что все её страхи не настолько глубокие, чтобы разбираться с психологом — достаточно просто успокоить себя.
—Чего ты распереживалась? Из-за Вика? Что-то пошло не так тогда? Аня сказала, ты выглядела счастливой…
—Всё так. Я просто… не знаю как себя с ним вести теперь.
—А что тут думать? Если нравится он тебе — покажи это, если нет — так об этом и скажи.
—А если скажут…
—Кто? Люди, которых ты знаешь месяц?— отец обернул руку поверх мази бинтом.
—Я и Вика знаю месяц…
—Котик, перестань себя накручивать. Чужие ожидания, мнения, надежды — это проблемы чужих. Вокруг тебя всегда будут люди. Да, этим важно, что ты делаешь, как и с кем, но важно лишь до тех пор, пока они не привыкли к тебе. Потом — хоть хоровод води. Поверь, Вику тоже было страшно сделать этот первый шаг, ой как страшно! И в первую очередь — страшно, что ты его отвергнешь. Но он действовал, как чувствовал, и ты поступай также. Не хочешь торопиться — так и скажи, хочешь, наоборот, всего этого — скажи это. Он поймёт. Хорошо?
—Да.
Дмитрий Сергеевич улыбнулся и крепко прижал к груди дочь. Лика почувствовала, как через кожу его спокойствие и уверенность передаются ей. Ни в чьих объятиях она не ощущала себя также хорошо, как в папиных.
Хлопнула калитка.
—Ничего не бойся, моя взрослая девочка,— шепнул ей Дмитрий Сергеевич и вышел во двор к Ане и гостю.
Лика глубоко вздохнула и решила чем-то быстро занять руки, чтобы не встретить его с оленьими глазками — нашла на досочке половинку огурца, который давала Ане на завтрак, и принялась его меленько резать. На улице послышался смех Ани, хлопнула дверь машины отца. Наконец, половицы дома скрипнули под весом, стукнули магнитики на сетке от комаров.
—Лика! Что случилось?— раздался обеспокоенный голос Виктора, и уже через минуту он держал её забинтованные ладони, словно раненное крыло птицы.
—Ничего. Всё хорошо,— растерялась она.
Обеспокоенный взгляд его шоколадных глаз гулял по её лицу в поисках ответа.
—Это из-за меня?— тихо спросил он.— У тебя аллергия на что-то? Или из-за того что воды вчера наглоталась?
—Нет, все хорошо, такое бывает… Правда, ты не виноват, я сама.
—Сама что?
—Ничего.
Виктор догадался, что она либо стеснялась ему рассказывать, либо просто не хотела. Он обнял её обеими руками и положил щёку на макушку. Лика аккуратно опустила ладони на его спину.
—Всего два дня не был, а у тебя уже что-то случилось…
—Я думаю, это никак не связано.
—А как я ещё могу себе это объяснить?— усмехнулся он и провел рукой у неё по спине.
Лика тяжело вздохнула. Папа велел ей не бояться. А она трусила рассказать даже об этом, не то что о прошлом…
—Я, когда нервничаю, расчесываю себе руки. Невольно. Не чувствую этого. Потом появляются ранки, которые нужно намазать и забинтовать.
—А из-за чего ты так нервничала? Из-за меня?
—Да…
—Что именно тебя беспокоило?— серьёзно спросил он, слегка отодвигаясь, чтобы посмотреть Лике в глаза. Но она, наоборот, только сильнее прижалась к нему грудью.— Что я что? Или что мы что?
Котикова молчала, не желая делиться своими глупыми страхами.
—Что я пошутил?
Лика неохотно кивнула.
—Что воспользовался тобой? Что все узнают?
—Откуда ты знаешь?— Котикова настороженно вскинула на него глаза.
Виктор попытался спрятать улыбку, но тщетно.
—Потому что я тоже смотрел романтические фильмы,— прошептал он и сдул прядку с её лба. Лика вдруг стало совсем стыдно.— Давай я тогда тебе отвечу на эти вопросы? Нет. Нет. И, если ты не хочешь, то нет. Я успокоил твою душу?
Котикова неясно шевельнула бровями. Виктор сверкнул очами.
—Я ни о чем не жалею. И даже готов повторить,— он посмотрел на неё совсем по-другому.— Можно?
У Лики хватило сил только на кивок. Она видела, как Виктор, будто в замедленной съёмке, наклонился к ней и прижался губами, мягко, едва ощутимо надавливая. Котикова расслабилась и позволила себя целовать — в губы, в щеки, в глаза — куда только хотел Виктор. Эти поцелуи будто покрывали не только её лицо, но и сердце, руки, излечивая их от ран. Ощущения совсем отличались от прошлого раза. Если на озере в ней бушевали чувства, все тело пробивало электричество, то сейчас его, наоборот, кутали волны нежности и любви. И все страхи мельчали и испарялись под этим набором. Подарив Лике последний поцелуй, Виктор прошептал:
—Я уже не хочу заниматься русским…
Котикова будто протрезвела.
—Что значит не хочу? Надо!
Виктор рассмеялся и усадил ее за стол, раскладывая папки и тетради.
***
В конце недели брат Виктора привёз домой лошадь на побывку. Младший Васнецов решил не упускать шанса.
