Лика несколько минут грызла карандаш, глядя на оставленные вещи, и в конце концов покинула свое место, чтобы собрать разбросанные бумажки: валялись учебники и тесты за десятый класс, кривые конспекты и хрестоматии, смятые таблички. Котикова подняла их на стол и по инерции стала сортировать: книги в одну стопку, тетрадки в другую.
—Спасибо, но не от всего сердца.
Лика подскочила и резко обернулась. Почему-то мокрый Виктор сел за стол, в упор глядя на неё. Его волосы прилипли ко лбу, а капли стекали прямо на тесты, размывая чернила. И снова был тот нелюдимый злой взгляд, обещающий агонию.
—Там дождь начался?— брякнула Лика.
Виктор глянул за её плечо на улицу, где было сухо, как в пустыне.
—Ага. Потоп.
Котикова вздохнула и протянула ему бумажки. Виктор даже не подумал их взять, поэтому те упали на стол.
—Извини, что залезла. Я…— Лика стушевалась, боясь, что он только сильнее рассердиться.
—Что ты?
—У тебя в одном и том же всегда разные ошибки. Будто ты совсем не смотришь, что решаешь, и делаешь наугад.
—Какая тебе разница?
Лика отвела взгляд.
—Я просто подумала, что, может, тебе не объяснили схему выполнения. Поэтому тебе сложно. Ну ладно, извини,— Котикова хотела юркнуть мимо него к своему месту, но Виктор поймал её за руку.
—Допустим, не объяснили. Что с того?
—Я принесу тебе табличку,— она забрала со своего стола папку с теорией и положила ему перед носом нужное правило, которое помешалось всего на один разворот.— Видишь? Все просто. Здесь ударение, здесь суффикс «а», здесь значение. Вот у тебя слова «блеск» и «блистал» — буква меняется из-за «а».
—Хрень какая-то,— усмехнулся Виктор.
—Великий и могучий,— пожала плечами Лика.— Можешь потренироваться с этой табличкой. Хочешь, я и исключения дам?
—Хочу.
—Их много, все не запомнишь. Поэтому лучше просто их постоянно просматривать, развивать зрительную память.
—Обнадеживает.
—Ну слово «кастрюля» ты же не напишешь с «о»?
—Нет.
—Вот видишь? Что-то уже знаешь.
Виктор погрузился в чтение, и Лика, чтобы ему не мешать, отошла к своему столику. Она успела дорешать вариант, прежде чем он снова подал голос.
—Она ещё вернётся, часам к трём, так что у тебя есть шанс спрятаться.
—Зачем вернётся?
Виктор тяжело вздохнул.
—Я должен сдать ей все тесты за год. И она делает мне мозг ими каждый день. И пока я их, хотя бы удовлетворительно не напишу, она не отстанет.
—Просто тесты? А как же объяснения? Как ты можешь их хорошо написать?
—Надо было на занятия ходить,— ехидно передразнил Виктор учительницу.
—Хочешь, я тебе объясню?— едва слышно предложила Лика.
Виктор обжег ее взглядом.
—Хочу.
Котикова широко улыбнулась, надеясь, что взгляд Виктора смягчится. Она перенесла вещи к нему за стол и, подражая школьной учительнице, взяла длинный карандаш в качестве указки.
Виктор слушал её объяснения внимательно, не как болванка, которой его хотела выставить Маргарита Владимировна. Лика даже решила бы, что он не открывает для себя ничего нового, если бы Виктор изредка и нехотя, словно боясь, не задавал вопросы. Он старался на неё не смотреть, теребил нитки на рукаве и выглядел не слишком вовлеченным.
—Такие дела,— наконец выдохнула Котикова.— Теперь попробуй решить тест. Если что, можешь задавать вопросы.
Виктор молчал потянул к себе бумажку и склонился над ней, закрывая чёлкой ей обзор.
—И лучше низко не наклоняйся, это вредит зрению,— прошептала Лика и тут же закрылась от парня учебником, чтобы не поймать его злой взгляд.
С той стороны учебника постучали.
—Кто там?
Раздалось что-то похожее на приглушенный смех, и Лика даже опустила учебник, чтобы увидеть такое редкое природное явление, как улыбающегося Виктора.
—Какого фига «палисадник» с «а»?
—Это от французского «изгородь», словарное.
—Поле и сад — чего придумывать?
—Ты не думай, ты решай. ЕГЭ — это не про логику, это для рыбок, которые запомнили, что их корм красный,— и Лика чмокнула губами, подражая морским обитателям.
Виктор снова улыбнулся и погрузился в работу. У него это получалось даже лучше Лики — не нужна была музыка, и её взгляд его не беспокоил. Котикова тихо проверила свой тест — и грустно вздохнула. «Куда мне преподавать с такими глупыми ошибками,— подумала она.— Хотя так я и сама повторяю. Уж хуже ему точно не сделаю».
—Готово. Посмотришь?
Лика с каким-то внутренним мандражом пробежала листочек глазами: словарные слова явно были не его коньком, но вот остальное!
—Будь я добрым учителем, я бы поставила тебе четыре,— протянула она ему тест.
—Но ты злыдня и влепишь мне тройбан?
—Но я не учитель и оценки ставить не могу,— она хлопнула Виктора тестом по чубу. Он поймал её ладонь и забрал листочек.
—А жаль. Я бы лучше занимался с тобой, чем с Цветком.
Котикова вздохнула и повела плечами.
—Я могу… позаниматься с тобой. Если хочешь.
—Помочь мне закрыть год?— приподнял он брови. Лика кивнула.— Я не смогу тебе платить.
—Да зачем мне твои деньги,— фыркнула Котикова.— Договоримся об этом потом. Когда — или если — закроешь год.
—Нет, так не пойдёт. Зачем тебе тогда со мной возиться?
—Мне скучно.
—Серьёзно?
—Меня вывезли из города от друзей и забросили в какое-то захолустье, где в туалете пауки, вода — в колодце, а Интернет ловит только дома и с усилителем. Как ты думаешь?
Виктор скрестил руки на груди и откинулся на спинку лавочки.
—Какая же ты все-таки городская,— довольно проговорил он.— Хорошо.
—Тогда до завтра? Здесь же?
—Да.
—Возьми у Маргариты Владимировны тестики, мы с тобой их порешаем и тогда ты сдашь лично ей контрольный.
Лика стала собирать вещи, поглядывая на хмурящееся небо.
—Я тебя провожу,— вызвался Виктор и тут же подскочил со скамейки.
—Оба намокнем.
—Мне уже не страшно. Расскажи, из какого ты города?..
Виктор был хорошим слушателем — внимательным и спокойным. Лике понравилось ему рассказывать некоторые детали их переезда сюда.
—Честно говоря, я все равно не понял, что вы тут забыли, ну ладно. Это же твой дом?
