—Поэтому вы пойдёте тайком и останетесь незамеченными,— проговорила я то, что знала об их плане, исполнение которого чересчур затягивалось.— Но как?
—Наша сестра нас проведёт. Александра.
—Александра?— удивилась я.— Она и есть тот самый проводник?
Ян кивнул, и я спросила, как она собирается это сделать.
—Она может то, чего не можете вы? Почему?
Дракон взял паузу. В это время, Алексей, впервые со мной заговорив, назвал меня по имени и вознамерился ответить на вопрос, опережая брата, который медлил, словно аккуратно формулируя мысль.
—Александра может туда попасть, потому что пребывает в лучших отношениях с нашим отцом. Как ты поняла, мы не очень хорошо общаемся с родителями. А она любимая дочь, поэтому имеет беспрепятственный доступ в пекло.
Глаза Яна блеснули ультрамариновым в полумраке столовой и быстро потухли. Гай едва заметно, словно машинально, покачал головой из стороны в сторону, будто не одобряя сказанное. А губы Валентины чуть дрогнули, поджавшись, и её ресницы порхнули вниз, застелив тенью глаза.
На моём лице вспыхнула озадаченность. Странная реакция цмоков не осталась мной незамеченной. Ян продолжал напряжённо хранить молчание. Я заметила, что он медленно отнял свою руку от моей. И ощутила внезапный холод, лишённая его драконьего прикосновения. У меня возникло подозрение, что Алексей сказал нечто, чего нельзя было произносить. Но я не очень понимала, к чему он клонит. Какое отношение имел их отец к Чернобогу и пеклу? Смог находился на службе в аду? Ян говорил, что некоторые несут там службу. Это всё объясняло. Но не объясняло намёков языка тела, который невольно выдал цмоков. Алексей и сам замер в смятении, заметив их изменившиеся лица, и занервничал, потому как понял, что сделал что-то не то. Однако, не мог сообразить — что именно.
Зато Константин произнёс монотонно отчеканив, выбираясь наружу из своего молчаливого затворничества:
—Он ничего ей не рассказывал.
В моих мыслях пронеслось: не рассказывал о чём?
Ян бросил на него недовольный взгляд. Однако, Константин его проигнорировал. Повернувшись ко мне, вперившись красными глазами в моё лицо, он почему-то решительно, во что бы то ни стало, решил поведать мне то, о чём все остальные сейчас молчали.
Ян даже успел опустить руку на его предплечье и сжать, в попытке остановить, но Константин уже начал говорить:
—Мой старший брат делает вид, что не похож на нас. И всеми силами пытается скрыть принадлежность к своей семье. Но он сын Владыки пекла и богини Смерти, впрочем, как и я.
Рубиновые глаза Константина вспыхнули, ослепив мой взор. Моё сознание на мгновение встряхнулось, все мысли перевернулись вверх тормашками.
Его лицо превратилось в маску чёрного духа.
—По нему не скажешь, конечно,— добавил он, оскалившись раскрошенными зубами.— Но в меня то ты веришь?
Я перевела взгляд на Яна. Он был предельно зол. Но нет, Константин говорил не правду, подумалось мне. Я бы не сказала, что Ян был похож на кого-то подобного. Я уже знала, что он был богом. Что его родители были богами. Но… Богиня Смерти? Сын правителя ада?!
—Не благодари,— обратился Константин к Яну.— Я сделал то, чего ты не мог уже долгое время.
—Но Смог…— сказала я тихо, возражая. Не веря Константину до конца, потому что хранила в памяти противоречащие его словам воспоминания.— В пекле правит не он…
—Чернобог его другое имя,— наконец, заговорил со мной Ян, глядя в стол.— Которое было дано ему вместе с адом в подчинение.
Сейчас он был другим, как в моём сне. Он был холодным, без эмоций, он был словно тем отчуждённым злом…
Вот, что имел в виду Велес, когда на млечной реке удивился, что мне неудобного называть изгнанного бога на «ты», а Яна — удобно. Вот, что на самом деле имела в виду Дивия, назвав его своим племянником, будучи в более близком с ним родстве, чем я думала. Вот, что значит брошенная невзначай фраза самого Яна, что у него есть связи в аду.
Ведь он его принц. Он наследник ада. Старший сын. Преемник своего отца — самого Чернобога.
Всё в этот миг поменялось на тысячу процентов. Небо, луна, ночь и мой Ян. И в то же время встало на свои места.
Теперь я смотрела на него немного иными глазами. Он был непривычным и привычным одновременно. Он был моим Яном, моим уютным драконом, но и кем-то ещё, у кого были алые глаза, кто в моих зловещих снах, в подземелье, держал в клетках членов своей семьи. Я поняла, что вообще не знаю его настоящего. Я многого о нём не знала, лишь только крупицы. Только то, что он мне показывал, изо дня в день, не договаривая всей правды. И сейчас я пребывала в его мире. Частью которого он фактически обладал… В чужом, таинственном, тёмном и опасном. С тем, кто и сам, возможно, был опасен всё это время.
6.Шторм
—Прости, что тебе пришлось об этом узнать,— произнёс Ян.
Откинувшись на спинку стула, он по-прежнему не смотрел на меня, глядя перед собой, рассекая воздух двумя холодными синими льдинами вместо глаз.
—Сперва я выбирал момент, чтобы объясниться, потом решил, что тебя никогда не должна коснуться эта абсолютно лишняя информация.
Он поджал губы и перевёл взгляд на Константина, на лице которого не отражалось сожаления. По играющим желвакам на челюсти создавалось впечатление, что Ян очень зол. Поведав мне правду, младший брат Яна замолчал, снова ушёл в себя и безучастно наблюдал за гостями в зале.
—Я знала, что ты бог,— сказала я, сдавленно. Колебание проскальзывало в каждом моём слове. Но я продолжала говорить, не отдавая себе отчёт в том, что именно произношу, пребывая в замешательстве.— Догадалась из-за тех искр, после смерти… Роксоланы. Когда ты расщепил сразу нескольких волколаков.
—Вероятно, тот момент мы должны были обсудить ещё раньше,— глухо отозвался Ян.
Вид у него был довольно напряжённый. Он нарочито не поворачивался ко мне, словно не желая посмотреть в глаза. Потянувшись к наполненному бокалу, он промочил горло, поперхнулся и неловко закашлял. Мне не показалось: в движениях Яна проскальзывала порывистая неуверенность.
Я поёжилась. Мне стало не по себе, ведь я поняла, что происходит. Смущение ярко жгло щёки Яна, откликаясь и во мне: я чувствовала себя так, словно вторглась в его личное пространство, узнала постыдную тайну, сокровенный секрет, который был не для всеобщего разглашения. И теперь он нервничал.
Я в первый раз видела Яна таким.
—Разговоры не твой конёк,— бросила Валентина, вмешиваясь в наш диалог, не выпускавшая из виду нас обоих.
—Валентина, можно немного личного пространства?— сердито послышалось от Яна.
Валентина опустила свой бокал на стол и встала со стула, направившись вглубь пирующей компании незнакомых мне цмоков. Одного из них она взяла за руку и повела за собой, и через несколько мгновений бесстыдно пропала с ним в темноте возле стены. Остальные остались на своих местах, но занялись отвлечённой беседой друг с другом, немедля убрав нас с прицела своего внимания.
