Если стану предвестницей, думаю я, то смогу не измениться. Не до самой ужасной навьей формы. У меня будет цель. У меня будет смысл, за который можно уцепиться. У меня будут силы, способности, чтобы защитить другие души, и саму себя. Я буду под защитой Мораны, буду у неё на службе. Всегда. Это представлялось выходом. Не идеальным, не таким, который предоставит мне шанс отправиться в вырай однажды и жить в райских цветущих полях, со своей семьёй. Но это было лучшим, что можно было получить в моём положении. Действительно лучшим. Да, я буду жить в нави. Но я буду в порядке. У меня появился шанс остаться собой.
Я ощущала облегчение. Я могла не потерять себя. Пусть потеряю явь и потеряю ирий, в котором, как мечтал Ян я однажды окажусь вместе со своей семьёй. С отцом и матерью, которая туда тоже со временем попадёт. Этого всего не будет, путь навсегда закроется. Но я не прекращу существовать. Перестану рассыпается на куски, как сейчас.
Я вспоминала, как расщепление происходило с Рокосланой. С навками, которых уничтожал Ян. С драконами и волками. И ни одного ещё тьма не пощадила. И сейчас она безжалостно расправлялась со мной. Забирала меня себе. Туда, откуда однажды я появилась.
—Но у меня есть одно условие,— вдруг говорит Ян, и осекается, упрямо глядя на мать.— Просьба.
—Ян…— шепчу я, пытаясь его остановить. Желая сказать, что я не против. Что меня всё устраивает, но он не даёт мне шанса вставить свои слова.
—Оставь свою магию на ней, свою метку, но верни ей жизнь. Пусть Ава проживёт свою последнюю жизнь. Человеком. То, сколько ей было отмечено. И что будет дальше — то будет дальше. Тьма её не заберёт сейчас, зная, что она твоя. Когда ты пометишь её своей магией, она отступит, и у тебя получится её вернуть.
Моё естество задрожало. Наверное, Морана могла. Если могла забирать жизнь, то могла и даровать её.
И здесь взгляды Велеса и Мораны впервые встретились, соприкоснулись. Они одновременно посмотрели друг на друга. Морана была напряжена. Велес сосредоточен. Они словно задавали друг другу какой-то немой вопрос, думали об одном и том же. Возможно, они и общались прямо сейчас между собой, ведь Морана могла попасть в голову к любому и на любом расстоянии.
Через несколько мгновений молчания, Велес сказал:
—Не нарушит это никакой баланс, Морана.
Он произнёс эти слова, глядя в упор на неё.
—Просто одна человеческая девушка. Обычная девушка. Верни её. Ничего непоправимого не случится.
Они оба играли важные роли в балансе сил мира. Всех миров. Велес — доставлял новые души в явь, а Морана забирала. Они были как две противоположности. Как день и ночь. Как луна и солнце. Но работа обоих, их действия, зависли друг от друга.
Лицо Мораны разгладилось от задумчивости. Она больше не размышляла.
Она готова была сделать это для Яна. Переступить правила, нарушить принципы. Потому что для него это было важно. Она бесконечно шла ему навстречу, и кивнула сейчас.
—Хорошо,— сказала она.— Тьма не заберёт её, хоть она ею и помечена. Я дам ей защиту.
И богиня смерти подалась вперёд.
Но Велес резко ступил перед ней, перегородив дорогу, закрыв своим силуэтом от нас, и упёрся глазами в цмока.
—Ты же понимаешь, что Тьму не обмануть?— вдруг с суровостью в тоне уточнил он.— Что рано или поздно девчонка всё равно умрёт, чтобы ты не использовал — молодильные яблоки, живую или мёртвую воду — через сто лет или сто пятьдесят её не станет. Это временные меры и люди всё равно смертны. И если ты попытаешься что-то изменить, снять чары Мораны — Аву расщепит.
Велес его предостерегал, опасаясь, что Ян мог задумать нечто. Что Ян мог так просто не успокоиться.
—Я понимаю,— медленно, с расстановкой ответил дракон.— Ясно, Велес.
А затем он повернулся ко мне.
—Ты согласна, Ава?— спросил меня Ян, кладя руки снова мне на плечи и заглядывая в глаза, внимательно следя за моей реакцией, удостоверяясь, что мой ответ будет искренним, зная, что он может быть навеян лишь страхом, безумным страхом исчезнуть.
Мне могла быть подарена ещё одна жизнь. В яви.
Прежде, чем я уйду навсегда.
Это было больше, чем самый ценный подарок. Последняя жизнь.
Моё время истекало. У меня не было никакого другого выбора.
—Я согласна,— ответила я.
И я кивнула. Моя судьба решилась в мгновение. Меня расщепляло, но это можно было повернуть вспять. Я останусь жива, навь уже не казалась мне ужасной. Просто это был другой мир. И некоторые тёмные сущности в нём были не так уж и темны.
Велес.
Гай.
Барбара.
Валентина.
Александра.
Константин.
Ян…
И пока в нави жили такие существа, как они, мир мёртвых не казался мне плохим. Своеобразное место, в котором, рядом с ними даже хотелось остаться. Что-то в нём было особенное. Под конец своего путешествия я даже ощущала себя там комфортно, пусть не физически, но морально. А теперь, когда получу новое тело предвестницы — обрету и физический комфорт.
Это был их дом, и теперь он будет моим домом тоже.
Ян протяжно посмотрел на мать.
—Давай, Морана,— сказал он.
Богиня смерти вышагнула из-за внушительной фигуры Велеса и оказалась рядом в короткий миг, а следующий — коснулась ладонью моего лба. Пространство вокруг менялось очень быстро — серый ветреный песок стирал силуэты стоящих рядом Яна, Гай и Велеса, оставляя меня с Мораной наедине. Её губы произносили заклинание, на знакомом, но до сих пор неясном мне праславянском языке. По мере нарастания её стеклянного голоса, голубоватый дым, источаемый моим телом замирал, а затем, возвращался ко мне, точнее в меня — обратно. Морана возвращала на место мою душу.
Повисшие над нашими головами искры стали исчезать. Бледнеть, рассеиваясь по ветру, и уже не находя путь ко мне — я понимала, что часть своей энергии я растеряла безвозвратно. И что-то мне подсказывало, что в ближайшее время буду ощущать себя не очень хорошо, как когда её в мире мёртвых поглощали навки. Я по-прежнему не видела никого, кроме самой себя и богини смерти. А затем и она исчезла. Остался лишь её голос, блуждающий вокруг, разносящийся песчаным усилившимся ветром повсюду.
—Я приду за тобой через много лет, когда ты умрёшь в старости, в своей постели,— сказала на прощание она.— До встречи, Ава.
Серая беспросветная песчаная буря развернулась возле меня, острые крупицы царапали мою несуществующую кожу, попадали в глаза, набивались в нос и рот. Застилали зрение пеленой. В один момент я осознала, что полностью ослепла, потерявшись. И тогда меня резко сорвало с места, я снова пребывала в невесомости, и меня бесконечно, безостановочно несло куда-то в сторону.
Я знала, что это был не конец. Но и не начало. Меня влекло куда-то, что можно было обозначить, как нечто между. Я не умирала. Я рождалась снова, летела в собственное тело, лежащее посреди города, на набережной, израненное в завершающейся битве между драконами и волколаками.
