Но и эта остановка будет лишь временной.
Потому что теперь я должна буду в итоге оказаться в ином мире. В мире Яна. Я буду жить в его мире, он навсегда будет для меня домом.
Всё вокруг снова стало чёрным, исчез даже песок, словно я закрыла глаза посреди тёмной комнаты. И вдруг ощутила, что замерла. Резко. Покачнулась и застыла. Зафиксировалась на месте. Тело снова ощутило некое подобие опоры. И возникло медленно распространяющееся по поверхности спины и рукам тепло.
Следом начало проявляться зрение. Вокруг появлялись краски: неясные блики, отрывки блеклого света. И ещё меня звал голос — тот, на который я не могла не откликнуться. Голос Яна. Когда распахнула веки, то увидела тёмно-синее бесконечное полотно. Небо, раскинутое над собой. Настоящее небо яви. Но не ночное, а предрассветное.
16.Рассвет
Я очнулась, лёжа на спине, на руках у Яна. Он протяжно смотрел на меня, внимательно разглядывая лицо. Вглядываясь в каждое моё мельчайшее движение, и продолжал звать, окончательно пробуждая меня от долгого смертельного сна.
Медленно пошевелив руками, ощутив жизнь в собственном теле, я поднесла их к животу и ощупала себя — ткань платья была липкой, залитой моей собственной кровью, но раны не болели. У меня не получалось найти их подушечками своих пальцев. Ран больше не было, как и скорее всего пуль, вонзившихся в меня совсем недавно. Это был щедрый, восхитительный подарок богини смерти.
Мне удаётся приподняться, Ян помогает мне полностью встать на ноги. Рядом с нами всё также стоят Валентина и Александра. Но на глазах Валентины больше нет слёз. Не знаю, поняли ли они уже, что случилось, успел ли Ян рассказать им. Поодаль замерли Велес и Гай. Я осматриваю своё тело и окончательно удостоверяюсь, что от меня больше не исходят синие искры, я больше не растворяюсь.
Моей щеки касается горячая ладонь — Ян прикладывает к ней руку, словно проверяя, на самом ли деле я жива, и всё ещё не сводит с меня аквамариновых глаз. А я поднимаю голову к небу и наблюдаю за тем, как меняется его цвет. Глубокий синий оттенок начинается сменяться фиолетовым. Будто издали до меня доносятся звуки полыхания костров, горящего парка, множество голосов — цмоков, людей, возможно, голоса только что потерявших свой волчий облик оборотней, гул от лопастей вертолётов, но я мало обращаю на них внимание. Серая полупрозрачная дымка от пепла и огня сменяется голубым туманом, он бурлит и обволакивает меня, а силуэт Яна стирается — он обращается в цмока.
Набережная парка стирается, реальность смазывается — я оказываюсь в гуще мягкой синей невесомости, а через секунду — сидящей верхом на величественном кобальтовом драконе. Зверь подо мной делает несколько шагов, взмахивает мощными крыльями и отрывается от земли — поднимается ветер, отбрасывающий мои волосы назад, и мы взмываем в воздух.
Мы летим недолго и приземляемся на противоположном берегу Сожа, на центральном городском пляже, Ян снова принимает свой человеческий облик. Он берёт меня за руку и подводит по сыпучему белому песку к самой воде. За нашими спинами полоса берега, оканчивающаяся лесом, а впереди — горящий город, истлевающий в столбах дыма, пылающая башня дворца, летающие драконы, тушащие огонь, и отлавливающие не успевших сбежать волколаков, которые теперь пытались затеряться среди людей, и мост, соединяющий два берега, на котором было заметно едва уловимое движение.
Здесь тихо, над нашими головами не проносятся вертолёты, здесь не шёл бой, не полыхали костры. Совсем скоро рядом с нами приземлились пурпурный и серого цвета драконы. Валентина и Александра. Они молча глядели ввысь, на нависающий над рекой мост, и присмотревшись, я узнавала идущими по нему Велеса и Гая в облике медведей. Две коричневых вспышки стёрли их образы уже на ступенях, и явили моему взору двух рыжеволосых мужчин. Голос Велеса хриплым басом доносился издалека:
—Зачем вы так быстро оттуда ушли? Не могли задержаться подольше? Я так и не успел поговорить с жёнушкой.
—С бывшей жёнушкой,— поправила его громким и звонким голосом Валентина.
Велес продолжал стремительно приближаться.
—Мы с ней не виделись…— Он оказался совсем близко и посмотрел на Яна, задумчиво нахмурившись, словно снова давал понять, что последняя встреча была ещё до момента рождения дракона.— Давно.
Неужели он всё это время помнил о ней?
Не знаю, серьёзно он или нет. Но мне вдруг кажется, что да.
—Она не обмолвилась напоследок, что скучала по мне?— продолжил он, теперь глядя на нас обоих. Его голос был непринуждён и весел, словно только что меня не разбирала на кусочки тьма, словно не было никакой битвы, словно город не истлевал, превращаясь в угли, словно не было смертей и людских напрасных жертв, длинной долгой ночи.
Словно всё это было закончено и улетучивалось в прошлое. Словно он пытался своим настроением стереть мрак, разрядить обстановку.
—Велес, она с тобой не будет — не мечтай,— в такой же лёгкости подхватывала его разговор Валентина, на лице которой высохли слёзы, и теперь проступала задорная улыбка.— Ты изменил ей, забыл?
—Это было давно,— парировал изгнанный бог.— Неужели ничего нельзя сделать?
Я вслушивалась в их разговор мельком, различая слова, но мало вникая в смысл. Но и не проваливаясь в собственные мысли. Моё внимание привлекали облака, фиолетовые, бледнеющие, медленно загорающиеся оранжевой тусклой краской. Боковым зрением я видела, что взгляд Яна тоже был направлен туда.
—Так моя мать или всё же Барбара?— спрашивала звенящим голосом Валентина.— Определись уже.
—Обе эти женщины великолепны. Их нельзя сравнивать, поэтому между ними нельзя выбрать. Но я люблю вашу мать. Однажды она прости меня. Я знаю.
—Поэтому ты постоянно помогаешь нам?— вдруг вклинился в их разговор голос Яна, вдруг оживившегося. Я знаю, что он имел в виду. Велес принял активное участие в том, чтобы я не канула в небытие. Он помог Моране принять решение, которое позволило сохранить мне жизнь, удовлетворить просьбу Яна — её сына, дал негласное разрешение сделать это.
Велес сделал несколько уверенных шагов в нашу сторону.
—Потому что люблю вас,— ответил он,— что тут непонятного. Хоть вы и драконы.— Изгнанный бог наигранно пожал плечами.— Никто не без недостатков.
Уголки губ Яна дрогнули, он ответил едва заметной улыбкой. Затем Велес быстро переключил своё внимание на меня. Его светящиеся ореховым светом глаза отразили серьёзность. Он снова стал похожим на древнего бога.
—Значит, не светит тебе ирий, девочка?— произнёс он без оттенка задора.
—Видимо, нет,— прошептала я, как ни странно — без грусти. И без сожаления. Приняв свою участь и новую судьбу.
Изгнанный бог снова посмотрел на Яна. И не стал больше ничего говорить. Тот и так винил себя. И это у него ещё не скоро пройдёт.
Золотой свет набирал силу на востоке — он пребывал незаметно и в то же время стремительно, плавно перекрашивая ночь в день. Тусклые оранжевые облака набирали яркость, озаряясь почти алым вперемежку с пурпурным цветом.
