Комната вдруг увязла в молчании. Урсула стиснула зубы.
–Мне нужно знать, кто с вами был еще. Я в курсе, что участников было больше. Виновные будут наказаны, потому что так положено. Есть определенные правила, да и лично мне не все равно.– Она сложила руки на груди.– Те люди внизу? Кроме Марка Касселя, полагаю.
–Не совсем,– ответил Дмитрий.– Но если это что-то изменит, то одного из этих людей зовут Артур Дюваль.
Лицо Урсулы отразило недоумение.
–Это имя мне должно о чем-то сказать?
Дмитрий с Итаном переглянулись. Дмитрий спросил, нахмурив брови:
–Разве ты не давала Марку Касселю указание привезти Артура Дюваля в город, кем бы он ни был?
–Марк Кассель,– произнесла Урсула и откинулась на спинку кресла.– Марк Кассель обещал привезти в Аркад девушку, которая точь-в-точь похожа на Эвелин Эйлер и которую он убедит сотрудничать с орденом. Понятия не имею, кто рядом с ним стоял внизу в мантиях, но я мало верила, что среди них будет она. Выходит, я не ошиблась.
–Ну, вообще-то,– протянул Итан, пребывая в замешательстве,– с нами на самом деле приехала девушка, которая слишком похожа на Эвелин Эйлер. Она тоже ждет внизу, с остальными.
Новая роль
Стоя у зеркала, Ева Гордон всматривалась в свое отражение. При белом свете лампы ее волосы были точно чистое серебро, точно лунный свет, сияющий в глубокой ночи. Локоны струились по оголенным плечам, чуть прикрывая белый лиф, вышитый цветочным узором. Еве было непривычно видеть себя в подобном платье.
Откинув волосы назад и этим обнажив острые ключицы, Ева как следует расправила плечи, но мгновенно почувствовав резкое головокружение, поспешила присесть на кровать. Тугой корсет трещал по швам от частых волнительных вдохов, и, стараясь дышать меньше и ровнее, Ева ощущала недостаток воздуха в виде утекающей из-под ног земли.
Скорее постучав в стену, Ева таким образом позвала Голди Смит. И она – девушка на вид лет двадцати трех, невысокого роста, с короткой черной стрижкой, в солдатских штанах и обтягивающей белой футболке – притащилась в комнату и с неохотой перешнуровала корсет. Затем, явно недовольная обществом Евы, Голди фыркнула, и унеслась прочь из комнаты.
Ева же, оправившись и имея теперь возможность вдохнуть полной грудью, подойдя к зеркалу, медленно покружилась у него. Наверное, в этот миг, она должна была как ребенок, засветиться от улыбки, глядя на то, как прекрасно развивается в полете ее белое платье – легкая юбка порхает в воздухе, словно зимняя метель. Но этого не произошло. И не было никакого задорного хихиканья, когда Ева прошла из одного угла комнаты в другой, и, оборачиваясь назад, без энтузиазма наблюдала, как подол ее платья устремляется вслед. Вместо этого ее взгляд метнулся к зеркалу, и в его отражении Ева узрела лик Марка Касселя.
Спокойствие ее поколебалось.
Даже при желании и должных усилиях она не смогла вспомнить тот момент, когда Марк пришел. Он сидел на столе и заинтересованным взглядом ее рассматривал. Его лицо хранило ухмылку.
В памяти Евы сразу всплыл день их приезда в Северный Аркад, встреча с Урсулой, и раскрытый в итоге обман. Марка она не видела неделю с момента тех событий, и не думала, что еще когда-нибудь увидит его. И не хотела его видеть. Она отвела взгляд от зеркала и медленно пошла к окну.
–Ну, давай, скажи, что я всех обманул,– объявил он.
Ева Гордон уперлась взглядом в штору, скрестив руки на груди: Урсула не разрешала ей открывать окно – вечером при включенном в комнате свете ее могли узнать прохожие.
–На этот раз только меня и моих друзей,– сдержанно уточнила Ева.
–Брось, Гордон,– прошептал Марк, бесшумно подходя ближе.
Она повернулась к нему, серьезно сдвинула брови и тихим размеренным голосом вымолвила:
–Ты настоящий мошенник, Кассель. Но мы все это знали раньше.
На ее лице покоилось равнодушие.
–Никогда не скрывал свою репутацию,– согласился он. Вид у него был самоуверенный.– Припасены еще какие-нибудь оскорбления?
Марк стоял к ней вплотную, и, она ощущала близость, которая была ей уже привычна. Но ошибочна. А еще на ней лежал тяжелый взгляд черных глаз – это единственное, что удерживало ее на месте, сковывая и не давая сдвинуться.
–Мир давно не видел таких лжецов, как ты,– спокойно вымолвила она.
–И никогда не видел таких красавиц.
Она ощутила жар. Ева успела отшагнуть от него, когда Марк ее остановил, схватив за локоть.
–Лучше уходи отсюда, Марк.
–Я не могу. Жду прихода сестры.
Он не отпускал ее и снова оказался слишком близко, склонившись к ней лицом. Ева попыталась отступить, но он не позволил. Дыхание Евы к этому моменту оборвалось – она лишь ощущала на себе теплое дыхание Марка.
–Между прочим, Гордон, я не сделал ничего такого, за что ты могла бы меня возненавидеть. Я думал, ты поймешь это. Я даже предоставил тебе время, чтобы остыть, но ты, похоже, совсем не трудишься соображать и разбираться в том, что произошло.
Его глаза пристально следили за ней.
И в этот момент Еву пронзила не злоба, а колючая обида, намешанная со стыдом. Он долго врал ей, и в какой-то момент даже начал притворяясь ее другом. И она воображала, что может ему доверять.
К ней начали подступать эмоции, которых она не ждала. Она вырвала свой локоть.
–А ты думал, я пойму тебя?– удивилась она.– Ты поссорил меня с Рори! Если тебе кажется, что это ничего страшного, то ты еще больший дурак, чем я подозревала.
–Значит, поссорил тебя с Рори. Вот, что ты думаешь?
–Да, думаю,– бросила Ева.– Ты специально заманил меня в дом Густава и показал кассету с Эвелин Эйлер, чтобы я все узнала, чтобы я подумала, что Рори меня предал. Твоя чертова кассета…
–… не оправдывает этого идиота,– грубо перебил он. Его голос наполнился твердостью:– Аллен скрывал от тебя правду, а я просто уличил его во лжи. Он и сам себя обнаружил бы, подъедь мы ближе к Аркаду и узнай тебя солдаты. В конце, концов, нужно было заставить тебя закрывать лицо, иначе рано или поздно, тебя бы схватили.
По лицу Марка пробежала злость.
–Ах, выходит, ты действовал в моих интересах?– воскликнула Ева.
–Это же очевидно, Гордон,– уверил Марк.
–Очевидно только то, что ты использовал мое доверие.
Она резко направилась обратно к зеркалу. А Марк вернулся к столу и оперся на него ладонями, глазами преследуя Еву.
Еве отчетливо вспомнился тот позабытый день, когда они оба были в машине в холодном белом лесу, когда Марк Кассель спас ее от ужасной участи и спрятал на ферме Конрада. И она вспомнила собственные возникшие приятельские чувства из благодарности к нему. И то, как ее отношение поменялось в тот день, и каким другим было все их дальнейшее общение, которое с огромной силой пугало Артура и, кажется, еще больше Рори. Ну в самом деле: отчего ей показалось, что от Марка Касселя можно ожидать каких-то положительных перемен? Она знала, кем он был на самом деле. Всегда знала. И почему она решила ошибиться где-то между Митчеллом и Речицей? Что такого особенного было в том лесу, что она ему поверила?
