—Невозможно,— отрезал Джерхейн.— Там, на Алуре, люди, у которых они убили родных, разрушили дома, чью жизнь они сделали невыносимой. Наши будут мстить, и им не удастся удержать нейтралитет. Они развяжут войну.
—Вряд ли. Если хильды не станут отвечать ударом на удар, если наоборот, попытаются наладить дружеские связи с Новым Эргалоном… Смотри,— ухмыльнулся Даллан, провожая глазами вереницу переселенцев,— там, наверху, уже налажена другая, мирная жизнь, и там достаточно хорошеньких девчонок, которые станут заглядываться на молодых и сильных мужчин, добытчиков, воинов, защитников. Когда придет время, многие из них уже обзаведутся семьями и сознательно не захотят возвращаться в свои холодные, суровые земли.
Джерхейн отвернулся. Лейт знала силу его неприязни к хильдскому князю, захватившему его город, и видела, чего ему стоит сейчас попытка прислушаться к разумному совету старого иллара. Угрюмое его сосредоточение было прервано одим из командиров, сопровождавшим отряд беженцев, шедших сейчас через Ворота, и Холгойн переключился на его доклад.
—Сколько людей еще остается в Тонхайре?— спросил он, глядя на ежесекундно вспыхивающие Ворота.
—Около трехсот в Обители Колодца и более двухсот в Джар Ил. Я знаю, что на днях из Эргалона вышла еще одна большая группа, но, боюсь, они уже не успеют до нас добраться. Я послал им навстречу гонца, чтобы они или торопились, или прятались… Все зависит от состава группы — много ли больных, детей, есть ли арриты и прочий скот.
—Скота давно уже не осталось,— перебил его Джерхейн.— Поторопи их. Запрягите телеги, может хоть так успеют. Эта группа, скорее всего, последняя. Не нравится мне обстановка,— он нервно огляделся.— Мне только что доложили, что с обеих троп приближаются большие группы хильдов, а нас осталось тридцать два воина и десять мужиков-добровольцев. Так что лучше всего сейчас заложить ворота в Обитель Колодца и ждать окончания Пришествия. И вот еще…
Лейт, одолеваемая смутным беспокойством, перестала их слушать. Яркая пульсация работающих Ворот освещала противоположные склоны гор и в ало-багровом полумраке ей виделись странные живые тени, ползущие вниз по склонам. Чуть выше входа в Обитель Колодца, на пологом скальном выступе, она заметила странный, черный и резкий человеческий силуэт. Она долго не могла оторвать от него взгляда. Он стоял неподвижно, словно следя за лагерем. Потом медленно поднял руки…
Ей показалось, что земля под ногами вздрогнула. Джерхейн с Далланом оторвались от обсуждения насущных проблем. Среди группы беженцев, торопливо двигавшейся к Воротам, раздались испуганные вскрики, а Лейт в очередной раз ощутила, как дрогнула и просела под ногами почва. К Джерхейну уже бежали воины, указывая на склоны гор, где теперь уже отчетливо были видны стремительно спускающиеся по ним фигуры.
—Хильды с южной тропы атакуют,— крикнул один из гонцов, и тут же на них обрушился град стрел. Лейт юркнула под чей-то щит, но стрелы быстро иссякли. Крики со стороны озера говорили о том, что и оттуда началась очередная атака. Она подняла глаза к фигуре на скале и в ужасе вцепилась в первого попавшегося воина: по отвесным склонам гор на четырех конечностях ловко спускалась стая тварей, одетая в человеческую одежду. Достигнув ровной поверхности, они выпрямлялись, и Лейт неожиданно узнала в них лайдов. С того же склона, но уже человеческими, проходимыми тропами, шли люди, одетые в такие же темно-коричневые, хорошо знакомые лайдские плащи. Она отыскала глазами Джерхейна, который уже командовал, организуя оборону, и, обратив на себя внимание, показала на человека на скале.
—Харриаберт,— воскликнул Холгойн и грязно выругался.— И неизвестно еще, на чьей стороне. Он же хильд княжеского рода… Дьяволы его заешь!
Тут землю снова тряхнуло, на этот раз с такой силой, что многие, не удержавшись, попадали с ног. Лейт, с трудом увернувшись от ринувшихся к воротам последним беженцам, вытащила из-под одежды камень-защитник. Даллан говорил, что когда начнется Пришествие, все пять камней засветятся. Не обнаружив видимых изменений, она снова огляделась и тут же отпрыгнула назад. Глубокие трещины, зазмеившиеся по земле после этого толчка, засветились знакомым бело-золотым сиянием.
С воплями боевой ярости прорвавшиеся в долину хильды смешались с толпой беженцев, с защитниками Риаллара, настигаемые валящимися со склонов лайдами, бросавшимися на них с остервенением голодных животных. Где-то впереди, в направлении озера, мелькнула рыжая шевелюра Джерхейна, и безумно испуганная Лейт услышала голос Даллана «Я сам к нему поднимусь! Тебя он не будет слушать, займись тем, чем умеешь — сражайся!» Она видела, как Даллан поспешно рисует на себе заклятие невнимания, одновременно пробираясь через хаос обезумевших людей в направлении восточного склона. Вот он уже ступил на тропу, ведущую к воротам Обители Колодца, ловко оттолкнул от себя шального лайда, удачно прыгнул вперед, избежав удара очередной стрелы… и взгляд Лейт соскользнул с него, зацепившись за яростную схватку риалларцев и хильдов в узком проходе между озером и долиной.
Кто-то сгреб ее в охапку и потащил в сторону Ворот, но в этот момент земля снова дрогнула, и огромная трещина расколола долину на две неравные части. Почва под ногами просела, из трещины стремительно, тоненькими ручейками просачивалась кйти. Она едва успела отпрыгнуть, чтобы не попасть в нее ногами, и тут же оказалась на земле, придавленная телом своего спасителя — арбалетная стрела пробила ему грудь. Лейт попыталась поднять его и подтащить к Воротам, но сил у нее не хватило, да и жить бедняге оставалось всего ничего. Поднявшись на ноги, она огляделась и обнаружила, что змеившиеся по земле трещины образовали посреди долины небольшую речку кйти, от которой отходило все больше и больше тоненьких сияющих ручейков. Хильды, лайды, люди Лахлайда, воины Холгойна и беженцы смешались в бешеную толпу, в которой уже никто не разбирал своих и чужих в единой безумной попытке добраться до Ворот. Осознав, что ее затопчут при малейшей попытке приблизиться, Лейт кинулась вслед за Далланом, намереваясь укрыться в Обители Колодца. Карабкаясь по крутой тропинке, стараясь не смотреть вниз, чтобы не ужасаться происходящему там смертоубийству, она снова отыскала глазами Кельхандара. Он по-прежнему стоял на скале, время от времени резко взмахивая руками.
Одолев первый подъем и очутившись на маленьком плато, она невольно оглянулась и в очередной раз захлебнулась ужасом. Весь распадок был теперь пронизан светящимися ручейками, кое-где слившимися в маленькие озерца кйти. Полуразумная субстанция вздувалась огненными пузырями, всплесками брызг, которые фонтаном разлетались в разные стороны. Убитые и раненые падали в ручейки и озерца, кто-то из последних сил выбирался из них, кто-то тонул, погружаясь в кйти целиком, отчего ее всплески становились все сильнее и ярче.
Лейт отступила и спряталась за камень, увидев, как рядом с ней пронесся лайд, следом за ним — два хильда из пришедшего только что подкрепления. Свистнуло несколько стрел, и в общем хаосе лязга мечей, криков ярости, боли и страха ее обостренный инстинктом самосохранения слух выхватил горестный вопль знакомого голоса, пришедший откуда-то сверху, и следом, словно отзыв, яростный крик из самой гущи боя. Она выглянула из своего укрытия и увидела совсем недалеко от нее появившуюся из красного сумрака фигуру Даллана, медленно оседавшую на землю. Из его спины торчало несколько арбалетных стрел.
