Остальное уходит обратно вАниму.
—Мынеугрожаем, неподумайте,— врубил добрячка крыс.— Просто всякое случается. Мало лиразлом откроется как раз ввашей камере.
—Камере?— непонял я.
—Штраф платить будем?— проигнорировал онвопрос, получив молчание вответ.— Ладно, тогда дальше посписку. Так как штраф выоплатить невсостоянии изавас это сделать некому, выприговариваетесь кпринудительным работам наблаго города. Вплоть дополного погашения неустойки. Которая составляет сто сорок рублей.
—Сотенкой неошибся?— перешел янатыоттакой наглости.
—Отнюдь,— довольно усмехнулся следак.— Сорок осталось отнарушения границ. Еще сотня засокрытие личности. Вам ведь сказали отметиться вхраме довечера.
—Так яжеувас просидел все это время,— начал закипать я, ноуже понял, что все это просто спектакль.
—Как говорят назападе, здоровье индейца шерифа нееб… Неволнует. Пакуйте его, ребята.
Наэтих словах мне нацепили обычные наручники помимо блокиратора. Шприц сзельем никто негорел желанием забирать, так что яоставил его себе. Меня потащили покоридорам.
Вывели изздания, чтобы погрузить взнакомый бронированный микроавтобус. Наулице действительно уже наступила ночь. Уже навыходе меня вновь догнал следак.
—Непередумал поповоду карты?— участливо спросил он, протянув мне пачку сигарет.— Тысмотри, регистратура унас открывается утром, так что невсе штрафы могут туда дойти. Даипореестру можем тщательней проверить, глядишь, ивплюсе останешься.
Япромолчал, проигнорировав это «заманчивое» предложение. Свобода, деньги ипрочее нетак ужважно для призывателя, вставшего напуть Анимы. Авот найти хороший отпечаток действительно сложно.
—Нукак знаешь,— равнодушно поморщился крысюк, прикурил изадрал голову, посмотрев назвездное небо.— Кстати говоря, нахождение наулице вовремя комендантского часа. Нарушение. Еще пятьдесят рублей кобщей сумме штрафа.
Ясохранил каменное лицо. Апотом внезапно опомнился иповернулся кследователю.
—Как ваше имя? Вынепредставились как положено.
Онхотел было что-то возразить, нопотом замер, переваривая. Видимо, решил, что ничего страшного неслучится.
—Майор Тарасов. Старший следователь поделам призывателей Следственного Департамента Москвы.
—Майор Тарасов,— кивнул я.— Вас небыло вмоем списке, ноявнесу вас без очереди.
—Каком еще списке?
—Списке дел. Которые ясобирался закончить, прежде чем покину город.
—Его тынескоро покинешь,— усмехнулся он.— Или скоро, тут как посмотреть.
Наэтом наш разговор закончился. Меня погрузили вмикроавтобус иповезли имп знает куда. Итолько сидя вполной темноте машины, которую подбрасывало накаждой кочке, янаконец позволил себе широко улыбнуться.
Пока что все идет вточности помоему плану, идаже лучше. Даже непришлось самому нарушать закон, что было быслишком заметно. Сами замели. Аяужбыло решил, что они действительно как-то пронюхали про храм вдиких землях.
Тюрьма для призывателей была вточности, как описывал наставник. Онтоже начинал свой путь отсюда исчитал это место идеальнейшим для старта вовсей Москве. Разумеется, если тебе неповезло родиться вклановых семьях или тынежаждешь пахать наних доконца жизни.
Камеры надесять человек, много решеток, камер видеонаблюдения иохраны. Были иобщие зоны для проведения досуга, даже одна комната стелеком. Отличий отобычных тюрем было два. Все поголовно носили блокираторы имужчины сженщинами находились водной тюрьме вперемешку.
Вцелом, здесь были «курортники». Призыватели вроде меня, которых целенаправленно загребли под предлогом штрафов. Настоящие преступники сидят вместах сзащищенными камерами, покрытыми рунами. Ноэто только особые личности.
Чаще всего призывателей-преступников просто убивают или изгоняют вдикие земли, что примерно одно итоже.
Тылибо приносишь городу пользу, либо немешаешь своим существованием делать это другим. Шестеренки должны крутиться непрерывно ибесконечно. Тожекасается инас. Курортников держат содной целью. Чтобы мызакрывали новые разломы натерритории Москвы. Ведь пока разлом неразведан, онможет таить всебе любые опасности, авойти натусторону могут лишь призыватели.
Никаких тебе регистраций, бюрократии, вступления вклан, получения разрешения, отчетов. Все новые разломы втвоем распоряжении. Аеще кормят, наулице жить ненадо. Исамое главное— бесплатное медицинское обслуживание вслучае ранения.
Главная проблема— случайно невыплатить долг слишком быстро. Впрочем, недумаю, что укого-то это получается. Акак выбраться дальше янепереживал. Рано или поздно меня так итак вытащат.
Двое охранников меня зарегистрировали, забрали все мои вещи ивыдали взамен застиранную темно-оранжевую форму. Затем проводили ккамере Б-3. Пузатый охранник сщеками как ухомяка иглазами-бусинами довольно толкнул меня вкамеру.
—Принимайте пополнение,— произнес онбулькающим голосом.— Чемпион турнира, так что уважьте уж.
Яобернулся, посмотрел назакрывающуюся дверь. Сквозь решетчатое окно заметил неодобрительный взгляд другого охранника изпары. Онвзглянул наменя ислегка пожал плечами, как быизвиняясь.
Оглядев камеру, японял, зачто именно. Семеро призывателей, пять парней идве девушки. Иувсех рожи такие, что прямо сейчас ввыпуск криминальной хроники запускай напервую полосу. При этом женщины смотрели наменя как удав нахорька.
—Доброй ночи,— поприветствовал яих, начто получил лишь усмешки.
Наставник рассказывал мне обэтом месте. Тюрьма— это миниатюрный замкнутый мирок сосвоими порядками иправилами. Нонакурортников это несильно распространяется, так как люди здесь незадерживаются надолго.
Либо погибают вразломах, либо становятся такими калеками, что проще выкинуть ихнаулицу иповесить долг, чем ждать, пока длань все регенерирует. Новстречаются ибывалые, что проводят накурорте понесколько лет. Иэти, кажется, были изпоследних.
Азначит, они либо очень сильные, либо хорошо лижут задницы начальству. Чувствую, сейчас мыэто проверим.
—Когда заходишь кстарожилам,— начал говорить ближайший увхода мужик сизрытым лицом,— принято кланяться старшему.
Явнимательно разглядывал его лицо. Мелкая сетка морщин, круги под глазами, небольшой жирок набоках, что впринципе редкость для разломщика. Блокираторы явно неидут напользу, раз длань неможет справиться даже стакими элементарными дефектами организма. Ажировой запас накопить для призывателя вообще нереально, все свободные ресурсы идут наусиление тела.
—Кто старший?— спросил я.
—Пахан,— кивнул онвсторону самого здорового бугая, что полулежал сразу натрех матрасах.
Пахан был человеком тучным, крепко сбитым. Ябысказал, что помолодости онбыл хорошим физовиком, может быть даже танком вгруппе. Ночто-то явно пошло нетак, потому что иметь такое пузо для призывателя равносильно смерти. Медлительные невыживают, анамага поддержки оннусовсем непохож.
