—Апочему тогда правительство нелезет? Вроде как это уже поихчасти,— нахмурился я.
—Авот это хороший вопрос. Ясприкормом базарил…
—Скем?
—Сфуражками, что снас кормятся. Местными. Полиция, епта. Они про эту банду вкурсе. Ноначальство запретило кним соваться. Мол, Отморозки сидят ненаихтерритории ивообще этим городской департамент должен заниматься.
—Нонезанимается,— кивнул ясвоим мыслям.
—Незанимаются. Повсем понятиям мынесвятые идаже налоги неплатим. Нопосравнению сОтморозками, нам медали можно выдать как почетным горожанам. Мыграницу непереходим, городским башляем, старших уважаем, вобщак скидываемся, важным людям дорогу непереходим. Мутим свой бизнес, платим долю, побеспределу неходим. Кделам рукастых вообще накилометр неприближаемся. Потому кнам сверхов ипретензий никаких. Если какие-то рамсы, тобазарим иразруливаем. Ноэти… Эти совсем берегов незнают.
—Ятебя понял,— кивнул ему.— Нарой пока для меня информацию. Группа Аспидов, связаны как-то сДедом.
—Э, брат, они рукастые. Про них все слышали, мысэтим никак неконтачим. Сунусь— всех моих втуженочь положат.
—Атыаккуратненько,— улыбнулся я.— Неспрашивай, несветись. Слушай инауснаматывай.
—Тыдумаешь, они как-то связаны сОтморозками?
—Понятия неимею,— пожал яплечами.— Бывай, Лютый. Спацанами переговори своими, давай уже нормально дела вести.
Наэтом разговор был окончен. Наставник учил никогда несудить олюдях попервому взгляду. Инивкоем случае недоверять общественному мнению. Потому что общество чаще всего судит попервому взгляду.
Так исЛютым, исего отморозками. Эти ребята были относительно новенькими нарайоне. Все шло уних хорошо, начали подниматься, начали борзеть. Это стало понятно поразговорам соСтепанычем. Стандартная история при переделе власти.
Норебята действовали осторожно, постепенно прощупывая границы дозволенного. Так получилось, что вэтот раз этой границей стал я.Просто прекрасно понимал, что втрущобах ихостановить может только полиция, аихграницы расположены настолько далеко, что пока Лютые доних доберутся, оттой желавки Степаныча только шестеренки иостанутся.
Невсе проблемы можно решить Резчиком поКамню. Эзотерик чаще договаривался чем дрался. Просто обэтом непишут статей, вот исложилось онаставнике такое мнение, что онотшельник-одиночка, сметающий любые разломы насвоем пути.
Насчет Лютого янепитал особых иллюзий, даилезть вего дела несобирался. Если небудет проблем, топусть хоть наголове ходит. Авот про банду Отморозков яслышу слишком часто. Ипро Аспидов явспомнил непросто так.
Фонарь, оказавшийся неочень хорошим человеком, говорил, что среди московских банд творится что-то странное. Гамбо говорил тожесамое. Криминал лезет вдела призывателей, Дед вытаскивает из-под стражи отряд Хана. Атеперь еще иполсотни отморозков, безнаказанно орудующих долгие месяцы.
Иябыпонял, если быони действовали как-то аккуратно, незаметно. Нонет же, даже районный бандюган местного пошиба точно указал ихбазу накарте. Хотите сказать, что Лютый унас умнее Полицейского Департамента Москвы? Или угорода неосталось сил, чтобы приструнить зарвавшихся ублюдков?
Что-то здесь нечисто. Иеще есть ощущение, что явлезаю вообще невсвое дело. Ноипустить все насамотек тоже немогу. Ятут живу. Яздесь вырос. Япланирую провести вМоскве еще долгое время, прежде чем отправлюсь обратно вдикие земли. Покрайней мере, неменьше четырех месяцев.
Инехочется все это время провести бок обок свооруженной дозубов бандой анархистов, которым вообще закон неписан. Никакой иззаконов. Но, опять же, все это лишь мнение других людей. Для начала следует самому сходить ипроверить что дакак.
—Закончил?— спросила Сиил, когда явышел изздания.
—Да. Как девчонки?— кивнул янадвух молодых дам вкоротких платьях, что сейчас спали настаром диване, стоящем прямо наулице.
—Под наркотой,— пожала она плечами.
—Подруги?
—Нетвое дело,— Сиил закурила сигаретку ипродолжила что-то вбивать враскрытых окнах Анимы.
Ну, немое, так немое. Яприсел рядом, наслаждаясь теплым весенним утром. Спешить было некуда. Вскоре кнам подъехал старый пикап, покрытый ровным слоем засохшей грязи. Сводительского места выбрался довольно крепкий парень иуставился наменя.
Парня яузнал, кажется его звали Джеб, толиДжеф. Налица уменя память хорошая, авот наимена— такая себе.
—Оба-на,— улыбнулся он.— Так ты, значит, тут осел?
—Вызнакомы?— холодно спросила Сиил.
—Да,— чуть поклонившись, ответил ондевушке.— Это таящерица, что мне задницу вмясорубке спасла, ярассказывал.
—Ящерица?— изогнул ябровь.
—Без обид, нотытакой весь изсебя был,— онповодил плечами, подбирая слова.— Нукак ящерица, хрен попадешь потебе. Ишустрый еще. Аимени твоего незнал никто, вот мытебя истали ящерицей называть.
—Эзо,— протянул яруку.
—Джеб,— ответил он.
—Так это тывыиграл мясорубку,— задумчиво произнесла Сиил, по-новому взглянув наменя.
Вэтом взгляде небыло какого-то особенного уважения или почтения. Просто вееглазах впервые проскользнули нотки интереса.
—Атычего встал? Грузи этих куриц ивези домой.
—Есть, мэм,— шутливо козырнул Джеб иподхватил сразу обеих спящих девушек.
Сиил спокойно села намотоцикл изавела двигатель. Она постояла так несколько секунд, азатем все жеразвернулась комне.
—Гамбо оттебя что-то надо, лопух. Янезнаю, что именно, нооннеотстанет. Иповерь, уэтого типа небывает ничего просто так. Онгарантированно втянет тебя вкакую-то жопу.
—Понял,— кивнул я,— учту.
—Нихрена тынепонял, лопух,— скривилась девушка.— Тебя любой местный бомж тут разведет наденьги. АГамбо раздевает таких шишек, что тебе инеснилось. Этот гад поимеет тебя так, что тыдаже непоймешь, что тебя поимели. Просто. Не. Связывайся сним. Неотвечай, невстречайся, неразговаривай, ниначто несоглашайся. ИДюжина упаси, никогда ничего унего непроси.
—Ятебя понял,— несколько опешив, ответил девушке.— Учту.
—Несчитай себя самым умным, несовершай типичную ошибку всех приезжих.
Сиил дала погазам ирванула сместа. Следом заней поехал ипикап Джеба. Яостался один, если несчитать двух вырубленных охранников, что так инепришли всебя.
—Спасибо запомощь, Эзо. Незачто, Сиил, призыватели должны помогать друг другу, мне было нетрудно. Давай мыподбросим тебя дообщаги, атотебе минут тридцать топать. О, нестоит, нестоит, ялюблю ходить пешком поутрам. Новедь это мывыдернули тебя, недав даже доесть завтрак. Непереживайте, явообще нелюблю есть.
Тишина была мне ответом. Ялишь пожал плечами иподумал, что Гамбо насамом деле неплохой парень. Он, покрайней мере, расплатился сомной честно.
Сэтими размышлениями яипобрел обратно.
