Кмоему удивлению, Захаров покачал головой.
—Нет, ясам ктебе пришёл. Надо поговорить.
—Очём?— уточнил я.
Хотя, уже понимал, вкакую сторону пойдёт разговор.
Захаров хмуро взглянул наСеньку.
—Это личное.
—Сёма,— попросил я.— Там, наулице пакеты содеждой валяются. Принеси, пожалуйста! Утащит кто-нибудь. Изахвати лёд изхолодильника, если есть.
—Аэти невернутся?— спросил Сенька.
Япокачал головой.
—Вряд ли.
Сенька вышел изкомнаты, ияуслышал его шаги налестнице.
СЗахаровым, впринципе, всё понятно. Ночёрта сдва ястану облегчать ему задачу. Сам припёрся— пусть сам идумает, как вести разговор.
Яподошёл кокну иотодвинул занавеску.
Внизу мелькнула рыжая голова Сеньки. Онпересёк двор, нажал кнопку иприоткрыл створку ворот совсем чуть-чуть. Затем тщательно рассмотрел улицу через щель.
Мне сверху было видно, что наулице никого нет.
Наконец, Сенька приоткрыл ворота пошире ивыскочил наружу. Быстро подобрал разбросанные пакеты, бегом вернулся обратно исразу жевдавил кнопку.
Все его движения выдавали сильный испуг. Ночего онтак боится?
—Что утебя сМашей… сМарией Васильевной?— шмыгнув носом, спросил Захаров.
Надо же, решился!
Янеторопился. Посмотрел, как Сенька спакетами входит вдом, итолько тогда ответил.
—Атебе какое дело, Витя?
—Слушай, ты…— начал Захаров.
Изамолчал, когда ярезко повернулся кнему.
Пацан.
Молодой пацан, которому повезло смагической матрицей. Окончил училище, наверняка успешно учится вакадемии, раз Жан Гаврилович берёт его наоперации.
Авот жизни ему ещё учиться иучиться.
—Это тыменя послушай, Витя. Какая разница, что уменя сбаронессой? Важно, что утебя сней. Аутебя сней— ничего.
Круглое лицо Захарова вытянулось.
—Аесли утебя сней ничего— значит, унеё непременно будет скем-то. Понял? Иразговорами сомной тыничего неизменишь. Решай свои сердечные проблемы сам.
Захаров вскочил скровати. Тёмно-вишнёвая капля выкатилась изего ноздри, покатилась пополным губам.
—Отстань отнеё!— крикнул он.— Ты— бродяга! Никто!
—Сядь,— сказал яему.— Иуспокойся. Заляпаешь пол кровью— сам будешь отмывать.
Захаров тыльной стороной ладони размазал кровь пощеке. Молча повернулся ипошёл кдвери.
—Вызови такси заранее,— посоветовал яему.— Иподожди водворе. Тебя никто негонит.
Ипошёл заним, чтобы открыть ворота.
Наулице Захаров послушал моего совета иумылся избочки. Кровотечение унего почти прекратилось, носсадина ярко алела набледной коже скулы. Явидел, как Захаров морщится.
Машина подъехала минут через десять. Всё это время Захаров молчал, глядя, куда угодно, только ненаменя.
Ятоже помалкивал. Накой хрен что-то советовать человеку, который всё равно нестанет слушать?
Кроме того, сейчас меня интересовал неЗахаров.
Яприсел наштабель сухих сосновых досок, который лежал возле крыльца. Штабель был заботливо укрыт отдождя выгоревшим насолнце брезентом.
Захаров стоял возле ворот.
Сенька вышел издома. Хотел что-то спросить, нопромолчал, уловив напряжение, иприсел рядом сомной.
Когда подъехало такси, яоткрыл ворота. Захаров, неглядя наменя, сел назаднее сиденье ихлопнул дверцей. Машина тронулась.
Яокинул взглядом пустую улицу исказал вслед такси:
—Пожалуйста, Витя!
Вернулся водвор, вдавил кнопку ипосмотрел, как створка медленно ползёт насвоё место.
Затем повернулся кСеньке испросил:
—Сёма, сколько денег тыдолжен Тощему Лёве? Икто это, вообще, такой?
Сенька испуганно вскинул наменя глаза.
—Счего тывзял? Никому янедолжен.
Ясел рядом сним ипринялся загибать пальцы.
—Тыбоишься выходить наулицу. Утебя под глазом синяк. Парни Тощего Лёвы караулят уворот фермы. Они избили Захарова, потому что онрыжий. Как иты.
—Ерунда,— неуверенно сказал Сенька.
Явздохнул.
—Ну, хорошо. Нехочешь говорить— ненадо. Нотысейчас нетолько себя подставляешь, авсех, кто живёт наферме.
* * *
Мастер Казимир, неразборчиво бурча что-то себе под нос, возился смикроскопом. Онизучал образец огуречного листа, пытаясь понять— какие изменения произошли внём под воздействием матрицы неведомого мага.
Вуглу тихо фыркал увлажнитель воздуха.
Под лампами дневного света тянулись кпотолку растения изтеплиц графа Стоцкого. Огурцы, сладкий перец, помидоры, картошка.
Самые обычные овощи, которые можно найти налюбом рынке.
Только одно отличие.
Навсе эти растения воздействовал один итот женеизвестный маг.
Возле закрытой двери лаборатории неподвижно застыл охранник. Онбыл похож настатую, которую зачем-то одели вдорогой тёмный костюм.
Охранник необращал никакого внимания наКазимира. Его единственной задачей было следить, чтобы никто невошёл влабораторию.
Второй охранник стоял задверью снаружи.
След воздействия магической матрицы уникальностью напоминал отпечатки пальцев. Мастер Казимир давно изучил его вовсех деталях.
Нокак найти того, кто оставил этот след?
Даже сотпечатками пальцев невсё так просто. Хорошо, когда утебя есть подозреваемый. Тыберёшь унего отпечатки исличаешь ихстеми, которые остались наместе преступления.
Аесли подозреваемого нет?
Вот исоследами магического воздействия абсолютно тажеистория.
Незаставишь жевсех магов Империи колдовать, чтобы определить— кто именно изних воздействовал наобразец.
Мастер Казимир сердито дёрнул себя забороду.
Была иещё одна проблема.
Мастер непонимал природу воздействия.
Как опытный травник, онмог изменить свойства растения при помощи магии. Ноналожить свою матрицу так, чтобы растение потом оказало магическое влияние начеловека?
Кчёрту, дакак такое возможно?
Да, мастер Казимир зарабатывал нажизнь тем, что выращивал магическую еду. Ноэто совсем другое дело. Онпросто улучшал свойства растений при помощи магии. То, что эта еда может усиливать матрицы других людей— наукой недоказано. Как недоказано иобратное.
Посути, мастер Казимир делал деньги напривычном суеверии. Нопокупатели были довольны, аэто главное.
