—Господин уорент-офицер, япривёл квам двух раненых!— крикнул сержант, остановившись перед чуть приоткрытой дверью.— Господин капитан передал, что кним нужно относиться суважением, инивкоем случае неколоть подавитель.
—Нутак пусть заходят!— раздался измедотсека грубый голос.— Или они совсем плохие? Ипри чём здесь подавитель? Охтыж!
Вкоридор выглянул низкорослый инос, одетый невброню, как все наборту, аввсветло-серый комбинезон. Увидев нас, онпопятился, анаего крупное, опухшее лицо наползла гримаса страха. Маленькие карие глазки забегали впоисках спасения, нотак иненайдя, остановились насержанте.
—Тызачем ихпривёл?— голос лекаря дал петуха, сорвавшись насип.
—Приказ капитана.— безэмоционально повторил сержант.— Никакого подавителя, почтительное отношение.
—Пусть заходят.— справившись сэмоциями, разрешил уорент.— Исразу ложаться накушетки. Да, оружие внутрь ненадо заносить, для этого унас есть личные каюты.
—Унас нет каюты.— произнес Хард, исподлобья глядя налекаря, идвинулся вперёд. Его явно забавляло, как инос реагирует наприсутствие орденца.
—Оставьте увхода.— пискнул офицер, искрылся впомещении. Мыпереглянулись стоварищем и, подав плечами, начали разоружаться. Хорошо, что сержант-инос пришёл нам напомощь:
—Давайте мне, яотнесу вкаюту, вкоторую вас поселят. Унас сегодня много бойцов погибло, так что проблем невозникнет.
Передавая оружие небожителю, япро себя отметил две вещи. Первое— иносы нас боятся. Незнаю, почему, ведь официально Либеро ненападает насвоего врага, амелкие стычки немогут вызвать такой страх. Похоже ячто-то ине знаю опротивостоянии двух стихий. Ивторое— отношение крядовым, как красходному материалу. Вголосе сержанта, когда онупомянул гибель сослуживцев, небыло икапли горечи, или иных эмоций, кроме скуки. Правильно говорил Александр— рядовой небожитель, это безвольный раб, неимеющий ценности.
Лечение ничем неотличалось оттого, что мыполучали влазаретах Либеро. Мне наместо ожога уорент нанёс тонкий слой зловонной мази, аХарду сделал компресс наногу, азатем наложил тугую повязку ипосоветовал как можно меньше двигаться вближайшие сутки. Воин только хмыкнул назаявление лекаря— онипри более серьёзных травмах неотлынивал отсвоих обязанностей.
Каюта, которую нам выделили, несильно отличалась оттой, вкоторой мыприлетели наматерик Раттан. Разве что накроватях имелись матрасы извойлока, даиллюминаторы чуть побольше. Ноглавное— унас была дверь, которая незапиралась снаружи. Получалось, что мымогли свободно передвигаться посвоей палубе, иэто радовало.
—Командир, как думаешь, нас подслушивают?— шёпотом спросил меня Хард, когда мы, расположившись сразных сторон откидного стола, чистили каждый свое оружие.
—Будем считать, что да.— так жетихо ответил я, убирая вкобуру первый пистоль.— Закончим собмундированием, испать. Азавтра будем искать, чем заменить испорченную одежду— уменя иззапасов только рубаха, куртки или плаща нет, итебе бынайти штаны, невдраных жеходить.
—Согласен.— усмехнулся Хард, вочередной раз поправляя разорванную штанину набольной ноге.— Ещё быпоужинать, атосутра ничего неел…
* * *
Утром нас посетил сам капитан. Каюта незапиралась, ион, видимо, хотел застать нас спящими. Только мыуже давно проснулись— сголодным желудком неочень-то спится.
—Как самочувствие, бойцы?— поинтересовался офицер, осмотрев нас сголовы доног.
—Нам быпоесть, господин капитан.— ответил я, хмурясь.
—Скоро вам принесут завтрак, вкаюту, выжеунас считаетесь ранеными. Но, явижу, что навосстановление вам потребуется небольше двух суток. Это хорошо. После того, как поедите, выйдите вкоридор, там будет ждать сержант. Онпроводит вас вмою каюту. Хочу кое-что предложить двум таким хорошим воинам. Уверен, вам понравится. Так что жду, незадерживайтесь.— капитан хлопнул себя правой ладонью полевой стороне груди, отдавая воинское приветствие, иямашинально повторил заним, интуитивно почувствовав, что так надо. Отудара струдом сдержался, чтобы непоморщится отболи. Хард, чуть запоздало, нотоже хлопнул себя вгрудь.
—Эх, вот почему унас солдаты нетакие крепкие?— сдосадой произнёс капитан, уже покидая каюту.— Мыбыуже давно очистили планету отхаоса ипревратили еёвцветущий оазис.
Оазис, заселённый рабами— хотелось сказать мне, ноясдержался. Иэтот инос ещё удивляется, почему уних плохие воины. Далюбой тан ордена вбою стоит сотни рядовых небожителей!
Завтрак действительно принесли. Уже знакомая нам безвкусная каша, горсть пресных сухарей, идве кружки горьковатого отвара. Всё это мысъели судовольствием, инаверное попросили быдобавки, если быимели такую возможность. Атак, вернув посуду дневальному, вышли изкаюты, ипоследовали заожидавшим нас сержантом.
Каюта капитана находилась наверхней палубе, ибыла довольно вместительной, если сравнивать снашей. Вовсяком случае здесь имелся большой стол для совещаний, сдесяток табуретов истена, отделяющая личные покои офицера. Таких помещений напредыдущем корабле точно небыло.
—Присаживайтесь.— офицер, ионжекомандир судна, сидел вроскошном кожаном кресле свысокой спинкой иширокими подлокотниками. Мне оно почему-то напомнило трон изкуба хаоса. Что ж, раз приказано сесть, значит так исделаем. Особенно под столь пристальным взглядом.
—Как думаете, зачем япозвал вас сюда?— поинтересовался хозяин каюты.
—Чтобы отдать приказ, господин капитан.— предположил я.
—Верно. Вам уже говорили, что каждый бывший либерец должен потом икровью доказать свою преданность иносу, аточнее— порядку. Для контроля накаждого бывшего орденца накладывается особое воздействие. Это сильно портит разум, аналитические способности издоровье испытуемого, навосстановление может уйти два-три десятка лет. Понимаете, кчему яклоню?
—Нас ждет серьёзное испытание, господин капитан.— предположил я.
—Ксчастью для вас, выоба уже доказали свою лояльность, когда спасли меня отсмерти. Ужя, как никто другой, знаю, какие плюсы даёт хаос заубийство действующего капитана иноса. Полное прощение Либеро, повышение ранга, ивсеобщее уважение вордене. Новыпоступили иначе, спасли меня, вмешались внеравный бой, подвергли себя смертельному риску, защищая старшего позванию. Скажу честно, ввас яувидел больше преданности, чем убольшинства разумных наэтом корабле. Разумеется, рядовые, лишённые дара, невсчёт.
—Может мысвоим поступком хотели сохранить себе жизнь.— произнес яспокойным, чуть скучающим тоном. Да, нарывался, номне нужно было знать, насколько мывбезопасности. То, что нас уже нестанут пускать врасход, ябыл уверен. Слишком ужзаинтересован капитан, имыему очень нужны для какого-то конкретного дела.
—Боец, выдважды рисковали жизнью, смертельно. То, что мысейчас все живы иразговариваем здесь— настоящее чудо. Так что янестану искушать судьбу, ипроводить вам глубокое воздействие разум, мне вас сам порядок послал, внаграду.— офицер повысил голос, идаже поднялся скресла, опершись руками остол.— Так что отвечайте— готовы еще раз рискнуть головой? Засвоё новое будущее!
