Шаг назад, еще один. Беззвучно, тихо. Пока еще это место признаёт его и хранит. Пока еще…
«Успею ли я закончить?..»
Вопрос повис без ответа. Он стиснул зубы и, отдалившись на безопасное расстояние, повернулся. Зашагал быстрее, оставляя позади то, чего боялся и не понимал.
Времени осталось слишком мало. Нужно приготовить все для заключительного этапа. Возможно, остальные придется пропустить. Если этот парень или его девица еще хотя бы раз мелькнут на горизонте, больше цифр в конвертах не будет.
Только последний удар, красивый и неожиданный.
* * *
Денис очнулся от тревожного забытья, которое не мог назвать сном при всем желании. До самого утра то ворочался с открытыми глазами, то как будто отключался, и тогда ему казалось, что вновь стоит над прикованным наручниками к батарее следователем. Стоит и бормочет все те же слова. Обвиняя, упрашивая признаться.
«Скажи, что это ты – убийца. Сними с меня это бремя, позволь мне перешагнуть через тебя и жить дальше, умоляю!»
Разумеется, Денис говорил не так, но смысл… Наверное, даже Фомин понимал, что смысл – именно такой. Денис явился ему в блеске силы и величия, но скрыть роковую брешь в своей безупречной защите не смог. И теперь казалось, что это не он держит Фомина в плену, в заброшенном цеху за городом. Нет, это Фомин оттуда крепко схватил Дениса за горло и душит, душит, как душил все эти годы, только теперь давит сильнее. Знает, что финал близок, чует кровь. Больной сукин сын…
В очередном видении, что пришло уже под утро, Фомин освободился от наручников. Встал, выпрямился во весь рост и с насмешкой уставился на Дениса.
«Думал, что стал взрослым, да? Стал хозяином жизни? Не-ет, мальчик. Ты – сопляк. Это мы были взрослыми, последними из взрослых людей. А после нас землю наследуют перепуганные детишки, притворяющиеся, будто что-то понимают. Но тебе повезло. Я еще жив и успею выпороть тебя, как полагается. Сделаю то, чего твой папа не успел».
Под хриплый смех Фомина Денис проснулся.
Он сидел в постели и тяжело дышал. Тело было липким от пота, голова – чугунной, как с похмелья. А еще – это давно забытое ощущение, как будто во рту кошки нассали. Утренний привет от вчерашнего курева.
Лена спала рядом, она даже не шелохнулась. Лежала на животе, повернув голову к стенке. Как мертвая…
Денис в тревоге наклонился к ней и долго прислушивался, пока не различил легкое дыхание. Все нормально… Будить супругу он не решился. Хватило и ночного разговора.
Денису и раньше случалось приходить поздно – в последние годы, правда, все реже. Но он всегда старался предупреждать жену о том, что задерживается. Свою семью любил, их покой оберегал. А вчера было не до предупреждений. О том, что не позвонил домой, Денис вспомнил только у подъезда – когда проверил телефон и увидел четыре пропущенных вызова и десяток встревоженных сообщений.
Как люди, никогда не бравшие потребительских кредитов, не могут понять, почему им отказывают в ипотеке, так и Денис недоумевал, почему этого позднего возвращения ему не могут просто извинить. Почему Лена не желает удовлетвориться вскользь брошенной фразой: «Дела, работа…» Почему разговор шепотом в кухне, чтобы не разбудить дочь, которой утром в школу, превратился в скандал на повышенных тонах?
Кредит доверия – это как мышца, которую нужно тренировать. А ты встал с дивана и пытаешься поднять стокилограммовую штангу…
Денис вышел из спальни, беззвучно прикрыв за собой дверь. Душ он всегда принимал с вечера, однако после той лихорадки, в которой метался всю ночь, постоять под струями воды было просто необходимо.
Дверь в ванную оказалась запертой, изнутри доносился шум воды. Настя.
Денис сходил в туалет, потом пошел в кухню и включил чайник. Бросил взгляд на часы. Половина восьмого. Нужно ехать в офис и работать как обычно, не привлекая внимания и не вызывая подозрений. Он всегда приезжал на место без двадцати девять. Редко – раньше, и почти никогда – позже. Так должно быть и сегодня.
А ночью – снова «загородная прогулка». После того, что пришлось вынести…
Проклятый Фомин! Даже сидя на привязи, как собака, он умудряется уничтожать мою жизнь!
Денис глухо зарычал сквозь стиснутые зубы.
Щелчок закипевшего чайника и щелчок замка двери ванной комнаты раздались одновременно. Черт… Пойти в душ – вода остынет. Выпить кофе, а потом в душ… А время?
Время сжалось, исказилось, перекрутилось. Все стало иным, неправильным. Денис стоял посреди хаоса, в который обратилась его жизнь, и не знал, что делать дальше.
Выйдя в коридор, едва не столкнулся с Настей, которая напоминала белое облако в пушистом халате и с полотенцем на голове.
–Доброе утро.
Дочь на него даже не взглянула, с отсутствующим выражением лица прошагала мимо.
Ах, да. До сих пор не может забыть, как он тогда влетел в ее комнату, как схватил эти дурацкие часы и поднял такой крик, будто Настя стащила у него ампулу с морфином, не меньше.
И – никаких объяснений. Он просто не смог дать ей никаких объяснений, хотя и пытался извиниться. Наверняка Настя слышала их ночную ссору. Наверняка она сейчас целиком и полностью на стороне матери. Людям свойственно поддерживать тех, кого они понимают. А понять Дениса было невозможно хотя бы потому, что он этого не хотел.
Понять – значит, принять. А он не желал принятия этой уродской ситуации. С ней было необходимо покончить как можно скорее. Перешагнуть – и забыть навсегда.
–Тебе надо быть в школе через полчаса,– повысил голос Денис.– А ты все еще…
Дверь комнаты захлопнулась у него перед носом. Денис сжал кулаки. Внутри него заклокотало.
Давай,– ухмыльнулся Фомин.– Тебе же хочется. Сделай так, чтобы она никогда не узнала, какой грязный секрет хранит ее папашка. Это ведь просто. Возьми в кухне нож, войди в комнату, и…
Денис ворвался в теплую, наполненную паром ванную. Голова закружилась. Он тяжело дышал, опираясь на края раковины.
Зеркало запотело. Денис провел по нему ладонью, увидел мутное отражение. Пожалуй, даже хорошо, что мутное. Во многом знании – многие печали, неведение – благо.
Открыв холодную воду, Денис умыл лицо. Стало легче.
Через полчаса, посвежевший и взбодрившийся, Денис спускался по лестнице. «Это – просто испытание,– говорил он себе.– Временные трудности. Даже идеальные семьи их переживают. Мы справимся. Вот только покончу с этим делом, и сразу…»
Что «сразу»? Этого он пока не мог представить. В воображении виделось что-то отдаленное, солнечное, беззаботное, наполненное прозрачным воздухом и веселым смехом. Абстрактная картинка, которую можно было бы вставить в раму и подписать: «Счастье».
Скоро лето. Да, еще полтора месяца, но время летит так быстро… Лето – отличный повод, чтобы уехать куда-нибудь подальше, забыть про все невзгоды. У Насти начнутся каникулы, он сбросит дела на секретаря и заместителей…
