Оценив мой отказ, то, как онбыл подан, госпожа директор улыбнулась. Осуждающе покачала головой, хотя еёглаза говорили обобратном.
—Ябытоже неотказалась покинуть это место, но, ксожалению, вынуждена задержаться. Мне пора возвращаться. Продолжу служить флагом. Буду показывать всем, что вроду Такэути царит мир ипорядок, онполон талантов и… готов кпредложениям.
Веёпоследних словах промелькнула нотка грусти.
—Выразве здесь непоработе?— удивился.
—Нет. Выполняю семейные обязательства. Авот каким образом тыздесь оказался, для меня загадка.
Рассказал ейосвоих сложностях. Вопреки своим словам, она так никуда инеушла, синтересом послушав мой рассказ.
* * *
Вэто время неподалёку проходили три женщины, одетые вкимоно, ведя неспешную беседу, улыбаясь друг другу, соблюдая определённые, негласные правила поведения. Заметив смеющуюся Такэути Киоку вкомпании незнакомого мужчины, они остановились иудивлённо наних посмотрели. Дочь Амамии вела себя непринуждённо, будто общалась состарым другом.
—Кто это рядом сКиоко-чан?— удивилась одна изпожилых женщин, неодин год знакомая ссемьёй Такэути.
Пристально посмотрев напару странным, немигающим взглядом, задержав его нанесколько секунд, Амамия невозмутимо ответила, непоказывая своих эмоций.
—Еёпомощник поработе.
—Да? Непохоже,— сулыбкой высказалась третья женщина, бросив наАмамию быстрый, лукавый взгляд.
—Вот иятак подумала,— задумчиво тасогласилась.— Небудем задерживаться, глядя наних так, словно нам больше нечего делать. Потом она кнам присоединится, исама всё расскажет. Лучше подскажи, где нам искать твоего Сайто? Ужневкомпании лиего «коллеги» поработе?— многозначительно улыбнулась мать Киоко, вкладывая всвои слова определённый подтекст, возвращая «подачу».
—Если Сайто всё жесойдётся сКиоко, тоего помощница наследующее жеутро улетит вдругую страну вдлительную командировку. Аесли будет слишком много себе позволять уже сейчас, окажется либо вочень жаркой ипустынной стране, либо очень холодной иснежной –пообещала собеседница, обозначив своё отношение кэтому делу.
—Будем надеяться. Время ещё есть. Ладно, позволь полюбоваться натвоего мальчика вблизи. Нафотографиях все мыкажемся лучше, чем есть. Наверное, потому, что нераскрываем рта. Если онхотя бывполовину так хорош, как тырасписываешь, тонам неочем беспокоиться. Шигараки, аутебя как дела? Уже есть кто-то напримете? Нужна наша помощь?
—Даже ненадейтесь, старые сводницы. Она ещё школьница. Унеё впланах пока только море, фейерверки, фестиваль иподготовка квыступлению насоревнованиях. Счастливая пора. Мне бытак.
—Так вчём дело? Выбери санаторий схорошим онсэном иезжай? Кто против.
—Три мужчины, чтоб имнеспалось,— недовольно проворчала женщина.— Муж, доктор идиетолог.
—Натвоём месте ябысейчас как раз нерасслаблялась,— ухмыльнулась мать Сайто.— Тыплохо знаешь современных школьников. Каждый второй бунтарь имечтатель. Неуспеешь оглянуться, твоя Майко станет молодой мамой, приведя вдом какого-нибудь оболтуса, увлекающегося тяжёлым роком. Снаколками, неумеющего прилично изъясняться, мечтающего опутешествиях. Хорошо, если скольцом вухе, анегде-нибудь вдругом месте. Или запишется вобщество спасения диких животных идевственных лесов. Будет ходить напротесты, клеить разумную глупость кнеразумной гадости,— мельком бросила неодобрительный взгляд наодну изкартин.
—Скажешь тоже. Моя Майко-чан нетакая. Она хорошая девочка,— возразила еёбабушка, вчьём голосе всё жепромелькнуло беспокойство.
—Вот-вот,— поддержала ситуативную союзницу Амамия.— Как известно, хорошие девочки очень влюбчивы внехороших мальчиков.
—Тысейчас начто намекаешь?— повернулась кней мать Сайто, приняв это насвой счёт.
—Наеёколлегу,— неморгнув иглазом, уверенно ответила Амамия, кивнув наКиоку.
Состороны могло казаться, будто пожилые женщины вели светскую беседу обискусстве. Обсуждали выставку, отдавали должное таланту художника, анестроили матримониальные планы.
* * *
—Киоко?— услышав удивлённый голос, прервав спор опреимуществе японской кухни перед китайской, мыобернулись.
Кнам подошёл молодой человек сосвоей очаровательной спутницей.
—Сайто, рада тебя видеть,— поздоровалась Такэути-сан.
Вотличие отнего, без особой радости вголосе.
—Аэто…— довольно симпатичный парень соспортивным телосложением вопросительно наменя посмотрел, как иего спутница.
Конечно, немне оценивать мужскую красоту, но, думаю, такие типы должны нравиться женщинам.
—Мой друг, Мацумото,— представила меня Киоко.
Вначале янепонял, чего это оннаменя так странно смотрит? Ужнеизэтих лисамых «ценителей»? Однако, увидев намгновение мелькнувшее вглазах парня недовольство иревность, ауего спутницы, напротив, одобрение ирадость, быстро сообразил, скакой целью интересуется.
—Знакомься, мой друг детства, Татибана Сайто. Иего помощница,— мельком упомянула оженщине, как онезначительном дополнении, удостоив еёвсего одним безразличным взглядом.
Даже фамилии называть нестала.
—Приятно познакомиться, Татибана-сан,— явежливо поклонился вобычном приветствии.
—Мне тоже,— солгал парень.
—Язнал, что тыпридёшь, нопочему-то никак немог тебя найти,— пожаловался Сайто, перестав обращать наменя внимание.
Такое впечатление, словно мысего спутницей тут были лишними.
—Давно пришла?
—Неочень,— Такэути-сан нестала вдаваться вподробности.
—Хорошо. Пошли, покажу тебе выставку. Проведу экскурсию. Заодно расскажу кое-что интересное,— заулыбался парень, распушив хвост.
—Спасибо. Яуже посмотрела основную еёчасть,— вежливо отказалась, непозволив ему возглавить группу.
—Да? Нутогда пойдём, угощу тебя пуншем. Киоко, неделай такое лицо, будто тебе скучно. Знаю, утебя полно других дел, уменя, кстати, тоже, ноничего неподелаешь. Ещё полчаса походим, успокоим родителей, апотом тихонько улизнём,— пообещал.— Заодно хоть нормально поговорим. Давно женевиделись. Расскажешь, как утебя дела. Что там спроектом гостиницы? Может, помощь нужна?
Мало того что Сайто влез вчужой разговор, что непринято, так ещё исобирался «похитить» мою спутницу. Наверное, хотел этим показать, что унего нанеё больше прав. Онуже давно знает Киоко, ихсемьи дружат, азначит, скажем так, имеет нанеё определённые виды. Ивообще, штамп— друг детства, нетак-то просто отбросить всторону.
Вовзгляде неназванной помощницы, обращённым наТакэути-сан, промелькнула неприязнь. Впрочем, она небыла дурой, поэтому быстро постаралась это скрыть под маской доброжелательности. Непонятно, меня-то счего вдруг записали всоперники? Хотя яитак собирался уходить, ноодно дело, когда тысам делаешь выбор, адругое, когда тебе нанего указывают, даещё таким образом.
