–Да и остальные тоже,– возразила служанка.– Кости-то старые. Молодые вон со стульев падают – ломаются. А тут…
–Твоя правда,– согласилась матушка Шанэ, разворачивая карту.
Так, где тут Двадцать Второй и прочие?..
–Ой…– выдохнула Ийрэ.
Матушка дочертила круг и встала, чтобы посмотреть на карту издали. И было отчего ойкать. Между названными островами, конечно, «вмешивались» неназванные, но если провести линию от первого (Двадцать Девятого) до пятого (Шестьдесят Восьмого) через три острова с «самоубийцами», то получался круг. А если ещё немного почиркать, просто так…
–Ой-ой…– служанка прижала ладошки ко рту.
…то пять островов можно было соединить ещё и чёткой звездой.
–Не выдумывай лишнего,– строго заметила матушка, опуская перо.– Если пофантазировать да потрудиться, между многими островами Семиречья появятся фигуры.
–То есть знаки?– встревожилась Ийрэ.– Колдовские? А у нас на Юге между оазисами тоже такие есть? А если Семиречье… это одно древнее капище? Вон, кости-то нашли. И остатки храма. Ну, тогда…
Матушка Шанэ села на стул и снова посмотрела в окно.
–Давай не будем о плохом,– вздохнула она.– Пусть это будет нашей фантазией и разыгравшимся по осени воображением. Молчок об этом, дочка. Не сей панику там, где для неё пока нет причин. Да и если появятся. Принеси-ка чаю лучше. И посуду убери.
–Конечно,– служанка шустро подхватила поднос с остатками завтрака и умчалась.
А матушка Шанэ начала сворачивать карту, да не успела.
–Доброе утро,– в чайную заглянул Рьен.– Можно?– и, конечно, заметил и карту, и записи.– А ну-ка покажите! Это же по делу самоубийц, верно?
–Дурные фантазии, сынок,– покраснела матушка.– И тебе утра. Но вряд ли доброго.
–Какое дело – такие и фантазии,– заметил он, снимая шляпу. И, мельком глянув на карту, сел на стул и хмуро спросил:– Странная нынче осень, не находите? Вместо обычных убийц и грабителей – то охотники за призраками, то призраки-охотники, то… самоубийцы эти. Что происходит, матушка?
–Я очень надеюсь, сынок, что это всё-таки обычные грабители,– беспомощно пожала плечами матушка Шанэ.– И даже до убийц они – или он, или она,– не дотянут.
–Может, вы и правы,– задумчиво произнёс Рьен.– Может, это просто… маскировка. Нам забрасывают наживкой древний ритуал, надеясь, что мы клюнем, а на самом деле один-единственный грабитель хочет обнести один-единственный особняк и не попасться, поэтому устраивает такие… представления. Или не в краже дело, а в мести или в наследстве. И тот, кто это устроил, прячется за несколькими случаями, чтобы усложнить дело.
–Как это жестоко…– покачала головой матушка.
–Значит, и предполагаемая цель того стоит,– он встал.– Думаю, интересоваться цифрами, выбором времени и прочими знаками бессмысленно. У вас ведь нет ритуалов, привязанных к определённым дням, времени, небесным светилам или месту?
–Нет, сынок, нет. Только создание помощников – их появление, если ты помнишь, желательно привязать к началу или концу определённого сезона. Желательно – но необязательно. И такого, как в пять часов пятьдесят пять минут да пять человек… Нет. И ни с луной, ни со звёздами у нас тоже ничего не связано.
–Пара странных случаев – и везде древнее колдовство искать начинаешь…– мрачно посетовал Рьен.– Хотя наверняка всё куда как проще. Не окажете услугу?
–Проверить с помощниками дома наших несчастных?– прозорливо уточнила матушка Шанэ.– Конечно. Сама предложить хотела.
–И мы должны уложиться в два-три дня,– предупредил он.– Не отпускает меня такой следующий шаг преступника как «четыре человека в четыре сорок четыре утра». Не факт, исходя из последнего предположения, что нужная жертва – именно среди той пятёрки… И очень надеюсь, что это не какой-нибудь сердобольный… Оконщик. Или очередной проклятый призрак, по доброте душевной «спасающий» от чего-то стариков.
–Никаких Оконщиков нет,– улыбнулась матушка.– У вас вообще мало духов-хранителей, у нас на Юге больше. И все северные такие застенчивые… Не знаю, почему. Наши вот любят поболтать с колдунами. И не проклятый это точно. Есть здесь парочка, отбывающая наказание, но срок их прощения наступит нескоро.
–Вы что… пообщались?– изумился Рьен.– С кем-то из наших?
–Мне… написали,– смутилась матушка.– Духи не хотят, чтобы о них думали плохо. Того же Мостовика считают злобным убийцей, а он всего лишь… каратель. И хранитель. Забирает самую погань, защищая хороших людей. Нет, их следов в деле «самоубийц» нет. Живых ищем, сынок. Мне как, с тобой за компанию?..
–Нет, разойдёмся,– он снова посмотрел на карту.– Мне надо заскочить в пару мест, а вы начинайте прямо сейчас… если есть время.
–Для правды я его найду всегда.
* * *
Двадцать Девятый остров встретил матушку Шанэ мрачной тишиной. Люди здесь жили обеспеченные, но скромные – в основном одноэтажные домики, небольшие участки, беспорядочная «гнездовая» застройка. Единственная широкая мощёная улица – набережная, а остальные дороги – узкие утоптанные тропки, укреплённые колдовской каменной крошкой и усыпанные палой листвой. И очень много мощных старых деревьев – вдоль набережной, вдоль троп, вокруг домов.
Дом кожевника Цьёха – один из немногих двухэтажных – терялся в красно-золотой листве старых деревьев, и матушка медленно побрела к нему, не слишком хорошо понимая, что именно искать. Во-первых, кожевник жив, а её помощники находят лишь вещи убийцы или мёртвых. А во-вторых, туманы. Шесть утра – самое их время, и, конечно, они давным-давно всё смыли.
Однако поиски в старом особняке Ру лишний раз напомнили, что помощники чуют и древнюю магию. Когда матушка между делом спросила у Мьёла, как он нашёл тайник, колдун честно признался – по стене. Древнее, тонкое, хитрое и износившееся колдовство он едва ощущал и совсем не мог распознать. Оно от него, как и от большинства современных колдунов, пряталось за незримой стеной. Натыкаясь на которую он и понимал, что здесь замешаны старые заклятья. А вот призрачные помощники и ощущали их, и даже распознать могли.
Есть ли что-то древнее здесь? Пока не обыщешь, не поймёшь.
И пока помощники искали, матушка гуляла. Дышала прелой горечью осени. Слушала шорох листвы и далёкий плеск реки Кипучей. Любовалась скромными, но аккуратными домиками – каменными, пузатыми, с высокими покатыми крышами, багряными коврами плюща на стенах и очень низкими, скорее для красоты, ажурными оградами. И думала.
Кому, забери его пески, помешали пять безобидных стариков?.. Ведь права Ийрэ: что для молодого синяк, то для пожилого – серьёзная травма. Вряд ли это «самоубийство»– злая шутка. Даже падение с первого этажа – это переломы и боли на всю оставшуюся жизнь. Кому?..
Помощники предсказуемо ничего не нашли. Явного колдовства в домах – тоже.
–Ничего,– матушка Шанэ потрепала недовольного пса по ушам.– Может, на следующем острове повезёт. К сожалению, вы не всесильны. И не всякую гнусь найти способны.
